Райдер Уиндхем - Звездные войны: Взлет и падение Дарта Вейдера.

Си3Пио был деактивирован и стоял безмолвно как статуя, когда Энакин вошел в комнату. Энакин щелкнул выключатель на шее дроида и спустя мгновение глаза Си3Пио моргнули.

— О! — сказал дроид, немного задрожав, как если был удивлен найдя себя в такой позе.

— О, мой. Затем он увидел мальчика. — О! Здравствуйте, хозяин Энакин. Энакин собрал некоторые свои вещи и сказал,

— Хорошо, Трипио, я свободен и собираюсь улететь на корабле.

— Хозяин Энакин, вы мой создатель, и я желаю вам всего хорошего. Однако я бы предпочел, если был бы немного более… законченным.

— Извини, у меня нет возможности закончить тебя, Трипио, — сказал Энакин, когда набивал сумку вещами.

— Я буду скучать по работе над тобой. Ты был отличным приятелем. Энакин закинул сумку на плечи и добавил

— Я попрошу Маму не продавать тебя никому.

Голова Си3Пио медленно дернулась, и с неподдельным беспокойством он сказал, — Продать меня?

— Пока, — сказал Энакин, оставляя комнату.

— О, мой! — воскликнул дроид позади.

Куай–гон и Шми смотрели на появившегося Энакина. Внезапно, он вспомнил о взрывном устройстве внутри него. Он посмотрел на Куай–гона и сказал,

— Вы уверены, что я не взорвусь, когда мы покиним Татуин.

— Я убедился, что Уотто отключил передатчик твоего импланта, — сказал Куай–гон.

— Когда мы прибудем в наш пункт назначения, мы хирургически удалим имплант.

— Тогда, хорошо, — сказал Энакин. — Полагаю, я готов.

До того, как Энакин вышел из дома с Куай–гоном и матерью, ему не приходило на ум, ни одной идеи, когда он сможет вернуться на Татуин. Что если я никогда не вернусь? Он внезапно почувствовал, как будто находиться далеко отсюда, как если бы он не управлял своими ногами, которые несли его на резкий солнечный свет. Все, что случилось после прибытия джедая на Татуин, походило больше на сон, чем на реальность. Он почувствовал ужасную боль в груди, когда прощался со своей матерью, но поскольку он не хотел разочаровывать Куай–гона, попытался не создавать большой трагедии из этой ситуации. Он начал уходить с Куай–гоном, пытаясь сконцентрироваться на предстоящем пути, но с каждым шагом, его ноги становились все тяжелее. Он прошел только короткое расстояние, когда остановился, затем повернулся и побежал назад к матери. Шми упала на колени и крепко схватила Энакина. Ощущая собственные слезы, Энакин закричал — Я не могу сделать этого, Мама. Я просто не могу.

— Эни, — сказала Шми, держа его так, чтобы видеть его страдающее лицо.

— Я увижу тебя когда–нибудь снова? — всхлипнул он.

— Что твое сердце говорит тебе?

Энакин попытался послушать свое сердце, но все, что он чувствовал, было болью.

– Надеюсь что так, — сказал он, затем добавил,

— Да… я полагаю.

— Тогда мы увидимся снова.

Энакин тяжело сглотнул.

— Я вернусь и освобожу тебя, Мам. Я обещаю.

Шми улыбнулась.

— Будь храбрым, и не оглядывайся назад. Не оглядывайся назад.

Энакин послушал мать, опустив взгляд на песчаную улицу, он последовал за Куай–гоном, удаляясь от своего дома. Каждый шаг был попыткой балансировать, как если он не мог полностью поверить своим ногам: остановиться или повернуться назад и побежать к матери. Он плелся вперед, пытаясь держаться размеренных больших шагов Куай–гона. Энакин сдерживал всхлипы и ощущал болезненную сухость в горле. Благодаря горячему воздуху, ему не нужно было вытирать слезы, они испарялись быстрее, чем он мог плакать.

Совершая свой путь из Мос Эспы, Куай–гон и Энакин сделали короткую остановку на рынке, чтобы Энакин мог попрощаться со своей подругой Джирой, старой женщиной, которая продавала фрукты, под названием — пэлис. Джира сидела в своей маленькой палатке, как ее обветренное лицо прояснилось с приходом Энакина. Энакин заявил,

— Я свободен. До того, как Джира могла, что–то сказать, он дал ей немного выигрышных денег и сказал

— Здесь. Купи себе на это охладитель или я еще за тебя буду беспокоиться.

Изумленная Джира раскрыла рот на мгновение, затем сказала

— Могу я обнять тебя?

— Конечно, — сказал Энакин подойдя ближе к Джире.

— О, я буду скучать по тебе, Эни, — сказала Джира, обнимая его.

— Ты самый добрый мальчик во всей галактике. Вся сияя, она указала на него пальцем и добавила,

— Береги себя.

— Хорошо, буду, прощай, — сказал Энакин, потащившись дальше за Куай–гоном.

Они были на самой окраине Мос Эспа, когда у Энакина возникло странное чувство. Как будто за ними следили. Он сомневался, что стоило упоминать об этом, но мгновение спустя, Куай–гон резко остановился и развернулся. Активировав световой меч, он замахнулся на что–то позади них. Снова изумленный скоростью джедая, Энакин раскрыл рот, когда световой меч прошел сквозь сферическое черное репульсорное устройство, которое парило в воздухе за ними. Аккуратно разрезанные на две половинки, обломки устройства упали на песок. Куай–гон наклонился, чтобы изучить части, как они заискрили и загорелись.

Энакин сказал,

— Что это?

— Дроид–зонд, — сказал Куай–гон.

— Очень необычный. Ничего подобного, я раньше не видел.

Энакин слышал и раньше о дроидах–зондах. Они были схожи с дроидами охранниками, которые были спроектированы для наблюдения за различными местами, но их специальные сенсоры и программы позволяли им шпионить. Ходили слухи, что некоторые зонды были оснащены оружием, и что хатты использовали их как убийц.

Посмотрев вокруг на любые признаки неизвестного хозяина зонда, Куай–гон быстро встал и сказал — Уходим. Он повернулся и побежал, уводя Энакина прочь от Мос Эспы в пустыню.

Энакин решил лучше держаться высокого джедая, пока они пересекали дюны. Но, когда Энакин заметил длинный, блестящий корабль королевы Амидалы впереди них, он уже бежал на некотором расстоянии позади джедая. Энакин никогда не видел такого корабля. Его поверхность была такой зеркальной, что буквально ослепляла солнечным светом, и Энакин должен был прищуриваться, смотря на него.

— Куай–гон, сэр, подождите! – крикнул пронзительно Энакин, с трудом передвигаясь через подвижный песок.

— Я устал! Куай–гон развернулся и Энакин подумал, джедай смотрел на него, но затем услышал жужание приближающегося двигателя позади. Куай–гон крикнул,

— Энакин! Ложись! Без колебаний, Энакин бросился вниз на песок, когда спидер промчался мимо него. Подняв взгляд, Энакин увидел черную фигуру, активирующую световой меч с красным клинком и спрыгнувшую со спидера. Как только спидер грохнулся без наездника, Куай–гон вовремя активировал свой световой меч, отражая смертельный удар противника.

— Беги! — Крикнул Куай–гон Энакину.

— Скажи им взлетать! Энакин подчинился джедаю без лишних вопросов. Когда он поднялся и побежал, он мельком заметил лицо темного война, которое было покрыто зубчатыми красными и черными знаками. Энакин не стал обдумывать, какой был цветом кожи существа, а какие татуировками. Он просто побежал. Несмотря на то, что он устал после долгой пробежки из Мос Эспа, он никогда не бегал быстрее, чем сейчас. Он практически влетел на посадочную рампу и передний отсек. Только внутри, он нашел Падме разговаривающей с высоким человеком в кожаной тунике.

— Куай–гон в беде! — Сказал Энакин задыхаясь.

— Он сказал взлетать! Быстро!

Мужчина, нахмурив брови на Энакина, требовательно спросил,

— Кто ты?

— Он друг, — ответила Падме за Энакина, схватив запыхавшегося мальчика за руку, и повела его на мостик корабля. Мужчина последовал за ними, когда они вошли на мостик, там было двое других мужчин – постарше был в униформе пилота, а помоложе — в тунике, они проверяли управление.

— Куай–гон в беде, — сказал мужчина, который следовал за Падме и Энакином.

Молодой человек в тунике, сидевший на корточках рядом с пилотом, сказал,

— «Взлетаем». Затем он заглянул через обзорный экран корабля, указывая пальцем и сказав,

— Туда. Лети ниже. Энакин стоял позади мужчины в тунике и проследовал за его взглядом, заметив Куай–гона сражающегося с темным войном. За короткое время он узнал Куай–гона, проникнувшись к нему уважением, но сейчас, он искренне боялся за его жизнь. Двигатели корабля включились, затем он оторвался от земли и начал двигаться вперед к позиции Куай–гона. Энакин затаил дыхание, когда они пролетали над сражающимися фигурами, затем он взглянул на монитор, показывающий передний отсек. Спустя мгновение, Куай–гон закатился в отсек и свалился на пол. Энакин решил, что Куай–гон запрыгнул на все еще вытянутую посадочную рампу корабля. Он сделал это! Мужчина в тунике выбежал с мостика, направлясь в передней отсек и Энакин последовал за ним. Куай–гон все еще переводил дыхание, когда представил Энакина своему ученику, Оби–Вану Кеноби.

Отбытие Энакина с Татуина сопровождалось серией головокружительных событий: прибытие на покрытый небоскребами мир Корускант — дом галактического сената и храма джедаев; встреча с Йодой, Мэйсом Винду и другими членами совета джедаев, которые проверяли его чувствительность к так называемой Силе; отказ членов совета в просьбе Куай–гона обучать Энакина, даже несмотря на утверждения Куай–гона, что Энакин «избранный». Голова Энакина шла кругом. Избранный? Но для чего?