Сара Коуквелл - Гильдарский разлом
Из роты, которая насчитывала девяносто пять воинов, уцелело около семидесяти. Для ордена это был тяжелый удар, ведь он и так стоял на грани гибели. Когда весть о сражении и его исходе достигнет Варсавии, ее, скорее всего, воспримут не очень хорошо. Они одержали горькую победу, в которой едва ли было что-то воодушевляющее.
На борту «Грозного серебра» восстановилось некое подобие спокойствия. Кое-где начались ремонтные работы, которые можно было провести в текущих условиях. Когда обстановка на поверхности стабилизировалась, братья четвертой роты вернулись к привычной рутине ежедневных тренировок и молитв. Но без капитана в воздухе витали почти осязаемые недовольство и скорбь.
Сервы ордена и команда мостика, рабочие и сервиторы вернулись к своим обязанностям, стараясь держаться подальше от Адептус Астартес. Учитывая то, что космические десантники сейчас почти не покидали отведенных им палуб, это не составило для обычных людей проблем.
Один только Бранд большую часть времени проводил на мостике. Он с неохотой принял мантию старшего офицера и старался поддерживать хорошие отношения с командой мостика. Прогностикар лично выразил благодарность Янусу. Действия офицера во время вторжения были достойны боевого брата ордена Серебряных Черепов. Подобное признание далось прогностикару нелегко, но Янус принял его с большой гордостью.
Для большинства членов команды и воинов на борту «Грозного серебра» все постепенно стало входить в привычное русло. Но для других их мир оказался разбитым вдребезги, и ему уже никогда не стать прежним.
— Мы рады видеть тебя снова, Иеремия.
— Правда? — Удивление навигатора было слегка забавным, и Коррелан подавил улыбку. С тех пор как Волькеру удалось вытащить Иеремию из его скорлупы, грязный маленький человечек стал привычным посетителем зала, который превратился в сердце «Грозного серебра». Коррелан несколько раз находил Иеремию сидящим на полу со скрещенными ногами перед баком с Волькером и что-то ему рассказывающим. Почти всегда он оставлял после себя многочисленные коробки из-под еды.
— Так и есть. Если наше оборудование не вышло из строя, скоро нам понадобятся твои услуги. «Грозное серебро» вновь пойдет по волнам эмпиреев. На этот раз работать вместе с тобой будет для нас крайне захватывающе. Разве мы не правы, брат-технодесантник Коррелан?
Коррелан согласно кивнул. Ремонтные работы продвигались по плану. Оставшись без магистра флота, Давикс и Синопа после возвращения с границ системы составили временный список патрулирования Гильдарского Разлома. По обоюдному согласию «Грозное серебро» в него включать не стали.
— Это больше, чем просто патрульный корабль, — заметил Давикс. — На самом деле это уже даже не просто ударный крейсер. «Грозное серебро» — нечто уникальное. Свидетельство славы Дэриса Арруна. Поэтому я не допущу, чтобы он попусту стерег этот всеми забытый сектор.
Но не все считали так же. Кое-кто полагал, что эксперимент Арруна над «Грозным серебром» был равносилен грандиозному богохульству и ереси. Конечно, сервиторов подключали к нейронной сети корабля, но соединить полностью функционирующий, не подвергнутый лоботомии разум с чем-то настолько ценным, как ударный крейсер, казалось неприемлемым, и за это следовало наказать самым строгим образом.
В конечном итоге, хотя никто не осмелился произнести этого вслух, было найдено простое решение. То, о чем не знали другие ордены, не могло стать причиной для тревоги. Хотя подобное устраивало не всех, но, по крайней мере, сейчас существование Волькера должно держаться в строжайшей тайне.
Серебряные Черепа даже не подозревали, что Гурон Черное Сердце узнал о том, что они пытались так тщательно скрыть.
Отбросив мысли о вынужденной секретности, Коррелан сосредоточился на работе. Позади него Иеремия радостно болтал с Волькером, казалось, его совершенно не заботило, отвечал ему Возрожденный или нет. Пару раз Волькер издавал одобрительный звук или задавал уместные вопросы. Этого было более чем достаточно, чтобы навигатор оставался довольным. Все это время тон Волькера был отстраненным и хирургически точным. Среди тех, кто с ним общался, ходило мнение, что последняя частичка человечности Волькера Страуба слилась с «Грозным серебром» и от нее более ничего не осталось. Янус, как и Коррелан, смог на одно ужасающее мгновение увидеть человеческую душу Волькера. Тот краткий миг проявления человечности исчез навеки.
Но все то незначительное время, которое Волькер проводил с Иеремией, было по-своему мучительным. Казалось, что маленький навигатор становился для Волькера последним островком человечности, которого тот больше нигде не мог отыскать.
После жертвы, на которую пошел юноша, Коррелан понимал, что уже не сможет ни в чем ему отказать.
Освещение в комнате было слабее, чем в камере, где его до сих пор держали, и глазам потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть. Когда он сделал шаг вперед, на его ногах и запястьях до смешного громко зазвенели оковы. Цепь, которая проходила через кандалы и крепилась к кольцу на шее, сильно стесняла его движения.
— Зачем ты показываешь мне это? — спросил он фигуру позади. — Я ведь сказал, что не стану служить ни тебе, ни твоему падшему повелителю.
— Я показываю тебе это потому, что ты должен понять, брат. — В мягких словах чувствовалась серьезность, но они не вызвали ничего, кроме хмурого взгляда закованного в цепи воина.
— Никогда не называй меня так. Я не такой, как ты. И никогда не стану таким. Я — апотекарий Риар из четвертой роты Серебряных Черепов. Я не предатель.
— Пусть так, — ответил Повелитель Трупов, выскользнув из теней за Риаром, и прошел в полумраке своей самой секретной лаборатории. — Но ты апотекарий, а это главное. Оглянись. Скажи, что ты видишь.
Риар неохотно проковылял пару шагов и склонился над ближайшим сосудом. По всей комнате тихо булькали и слабо гудели от направляемой в них энергии баки с жидкостями. Тусклый фиолетовый свет, освещающий комнату, отбрасывал странные тени и придавал им потусторонние, ужасные формы. Сосуд, на который смотрел Риар, был небольшим, внутри него в молочно-белом содержимом плавало что-то тревожно знакомое.
— Ты знаешь, что это, Риар? — Повелитель Трупов затаил дыхание, словно все эти вещи неимоверно захватывали его. У Риара заныло в животе.
— Да, — неохотно признал он. — Это бископея. То, что у нас называют Воинской Энергией. — Он оглянулся. В многочисленных баках хранились и другие имплантаты. Изъятые или выращенные, этого он сказать не мог.
— Этот орган я изъял из воина Кровавых Ангелов, который погиб многие десятилетия назад. Из Опустошителя, если память меня не подводит. Этот — из Белого Консула. А вот этот… — Гарреон указал на еще один бак. Очевидно, ему доставляло удовольствие разглядывать свои богатства. — Это вторичное сердце я изъял менее двух лет назад у одного из твоих боевых братьев. Штурмового десантника Серебряных Черепов.
Заметив ярость на лице Риара, Повелитель Трупов улыбнулся, прежде чем вонзить нож еще глубже ему в душу.
— У меня есть запасы прогеноидов любого ордена, который ты только сможешь назвать. И вскоре мы уже не будем зависеть от притока тех, кто понял ложь Трупа-Императора.
— Ты о чем?
— Наша численность иногда резко возрастает, когда разочаровавшиеся поворачиваются к свету истины моего повелителя. Но нам необходимо создавать собственных воинов.
Риар почувствовал отвращение.
— Они будут ублюдками. Созданные из отдельных частей тел, которые ты нашел на поле боя? Кто знает, какие монстры у тебя получатся. Тебе потребуются таланты лучших апоте… — Он затих, так и не окончив предложения. Но Повелитель Трупов просто кивнул.
— Теперь ты понял, брат, почему мы оставили тебя в живых. Твои опыт и знания куда ценнее для нас, чем все, что мы вывезли с планет Гильдарской системы. Мой предыдущий ученик… — Его страшное лицо помрачнело. — Больше не со мной. Он выбрал иной путь.
— Я не стану помогать тебе в этой ереси. Я лучше умру.
Повелитель Трупов пожал плечами, выражая полнейшее безразличие к нуждам или стремлениям Риара.
— Ты поможешь мне по своей воле или нет. Если решишь, что нет, тебя попросту используют как сосуд для выращивания прогеноидов. Я буду держать тебя здесь столько, сколько потребуется, чтобы увеличить наши запасы. Кто знает? Через пару поколений кровь и дух Серебряных Черепов будут в каждом слуге лорда Гурона.
Насмешки Повелителя Трупов рвали душу Риара в клочья, он почувствовал тошноту от одной только мысли от того, что уготовил ему предатель.
— Я лучше умру, — повторил он, гордо подняв голову.
— Кузен, кузен, — сказал Повелитель Трупов, впившись холодным взглядом в скованного апотекария. — Тебе и мне прекрасно известно о природе Адептус Астартес. Вне боя мы практически бессмертны… — Он шагнул ближе, Риар непроизвольно отдернулся, почувствовав отвратительное дыхание Повелителя Трупов. — Это всего лишь означает, что у тебя будет достаточно времени, чтобы обдумать варианты. — Он махнул рукой. — Верните его в камеру. Меня еще ждет работа.
