Стив Паркер - Охотники на ксеносов: Омнибус
Взорвав торс ближайшей твари короткой очередью в три болта, Соларион крикнул остальным по каналу связи:
— Всё! Должно быть, всё. Феникс у них!
Ни один из братьев не ответил, с головой погрузившись в упоительный восторг кровопролития.
Ближе всех к Солариону дрался Фосс. Он уже переключился на болт-пистолет и нож. В огнемёте осталось полбаллона, так что сейчас, когда ряды врагов поредели, Имперский Кулак решил не тратить горючее попусту. Ультрадесантник подскочил к нему, ухватил за край наплечника и попытался развернуть к себе. Задача, однако, оказалась не из лёгких: всё равно что пытаться развернуть Хирона.
— Пора отходить, брат! Мы должны встретить их у точки три. Им нужна наша помощь!
До момента, когда повелитель выводка прислал безмолвный психический зов, накал боя не стихал ни на минуту. Ультрадесантник сверился с хроно. Трудно поверить, как мало прошло. Адреналин и боевая концентрация творят с чувством времени странные вещи. Пик натиска генокрадов длился всего несколько минут, однако по ощущениям прошло много больше.
Больше тиранидов из туннелей в камеру не выскакивало, а те, что остались, быстро уменьшались в числе. С ними разбирался Зид, который продолжал игнорировать призывы Ультрадесантника.
Безжизненные тела валялись там, где их застала смерть, скользкими, влажными, источающими пар грудами. Живых тварей осталось не больше десятка. Всего десятка генокрадов, но которого более чем достаточно, чтобы перебить весь отряд, дай им подобраться на расстояние удара.
За спиной у Фосса и Солариона раздался стук хитина: с потолка спрыгнул генокрад. Длинные лапы метнулись к Имперскому Кулаку, однако Ультрадесантник успел обернуться на звук. Соларион выпустил три последних болта, пробив огромные дыры в грудине и голове твари, после чего сбросил пустой магазин и вставил свежий.
Предпоследний…
Фосс обернулся, но увидел уже только мёртвое тело на полу.
— Спасибо, Пророк.
— Скажешь спасибо, когда вытащишь отсюда свой перекачанный филей. И прекрати называть меня Пророком!
Оба развернулись позвать Зида, однако обнаружили пещеру внезапно опустевшей.
— Трона ради! — взъярился Соларион. — Где этот проклятый варпом идиот?!
Он попытался связаться с Зидом — раз, другой, переходя уже на крик:
— Вернись, Гвардеец Ворона! Вернись немедленно, будь ты проклят!
Из дальнего туннеля выскочила чёрная фигура.
— Двинули, — произнёс Зид неожиданно ровным голосом. Он даже не остановился: пробежал мимо и выскочил из пещеры. Фосс с Соларионом ринулись следом.
— Призрак, что случилось? — спросил Фосс на бегу. — Что ты видел? За нами погоня?
Гвардеец Ворона оказался необычайно немногословен:
— Нет. Нужно добраться до остальных. Я должен поговорить с Грамотеем.
Соларион недоверчиво фыркнул. Фосс бросил на Зида заинтересованный взгляд. Но, чтобы там ни встревожило Зифера Зида, больше тот не сказал ни слова, и дальше они бежали молча, надеясь только, что не опоздают с помощью остальным.
Женщина на руках у Карраса истекала кровью отовсюду, откуда они удалили тиранидские пуповины. Каждый тряский шаг, который делал Каррас, обрушивал на женщину новый приступ боли, но остановиться библиарий не мог. Только не сейчас, когда смерть дышала в затылок. Поэтому он бежал дальше, а Даррион Раут бежал вместе с ним.
Туннели позади наполнялись генокрадами, которые, вереща и чирикая, гнали добычу.
— Не останавливаться! — крикнул Каррас. — До точки сбора осталось немного!
Раут то и дело оборачивался и выпускал короткую очередь в преследователей, однако запас патронов у него уже опасно снизился. С того момента, как орда переключилась на них, Экзорцист перебил не один десяток генокрадов. Только никакой разницы это явно не делало. Из стен и потолка всё время появлялись новые генокрады, выскакивая из каждой дыры, мимо которой пробегали десантники. С хрупкой женщиной на руках Каррас не мог пустить в ход своё оружие. Внутри он боролся с почти неодолимым желанием опустить женщину на пол, достать из ножен за плечами Арквеманн и встретить противника лицом к лицу. Космодесант не бежит от врага!
«Не дозволяй чужому жить!»
Девиз принадлежал Караулу Смерти, а вот кому принадлежало стоящее за ним стремление: самому Каррасу или духу психосилового меча? Призрак Смерти чувствовал, что клинок жаждет боя. Это желание откликалось внутри низкой пульсацией, словно воздух вибрировал в зале инженариума.
Каррас выскочил из туннеля на перекрёсток, где до этого разделилась команда, и побежал дальше. Раут не отставал, грохоча башмаками по каменному полу. Как только они выскочили на середину, из прохода слева вывернули три силуэта, которые так спешили. что едва не врезались в командира отряда. Каррас вильнул вправо, стараясь прикрыть женщину, и вскинул болт-пистолет. Стволы болтеров подпрыгнули, беря прицел, но тут настал миг узнавания. Тремя силуэтами оказались Соларион, Фосс и Зид, чья броня была исполосована и выщерблена в десятках мест после боя в родильной камере.
На полстука сердца оперативники замерли, удивлённо моргая друг на друга, ошеломлённые фактом, что ещё живы. Затем Каррас рявкнул всему отряду:
— Не останавливаться! Вперёд!
Воссоединившийся «Коготь», грохоча башмаками в узком туннеле, припустил с перекрёстка к точке сбора как раз в тот момент, когда сзади показались первые генокрады. Раут на бегу пропустил вперёд Фосса, выщелкнул из разгрузки пару гранат, активировал одну и уронил под ноги.
Через несколько секунд сзади донесся скорее мощный удар, чем грохот, и резкий порыв раскалённого ветра, за которыми последовал звериный визг. В тесном пространстве туннеля осколочная граната подействовала страшно. Немало тварей погибло. Многих других серьёзно ранило. Однако это не остановило орду. Эти существа не знали страха. Они служили единому беспощадному разуму, и разум этот не ведал ни жалости, ни сожалений.
Новые, целые генокрады, раскидав тела мёртвых и умирающих сородичей, возобновили погоню. И меньше чем через минуту уже наверстали отрыв.
Раут уронил вторую гранату, затем сдёрнул болтер с замка и рывком ускорился. До назначенной точки сбора осталось меньше сотни метров по прямой. Он услышал сзади хлопок гранаты, затем — пронзительный визг. Вторая граната собрала не менее богатый урожай, чем первая.
Освещение туннеля впереди менялось. Неровные границы выхода окаймляли красные отсветы магмы, неторопливо истекающей из провалов и трещин пещеры.
«Коготь» вырвался на открытое пространство…
И обмер.
Впереди раскинулась картина полнейшего разгрома.
Повсюду валялись тела генокрадов, искромсанных огнём тяжёлых болтеров троицы сервиторов, которых Каррас оставил прикрывать тыл. Многие трупы на коварном, изрытом трещинами полу обгорели дочерна. Озерца пузырящейся магмы уже сожрали часть мертвецов, оставив лишь причудливо разбросанные головы и лапы, дымящие и обугленные почти до неузнаваемости.
Подобное зрелище стало бы усладой для взора оперативников Караула Смерти, если бы не два момента. Во-первых, сервиторы, оставленные для охраны точки сбора и разбросанные теперь по всей пещере тысячью безжизненных клочков своих механических и биологических составляющих. Во-вторых, — и это была гораздо более серьёзная проблема, — две фигуры в самом центре обжигающе горячего пола пещеры, ждущие прибытия истребительной команды.
Эта пара обладала весьма серьёзной, почти подавляющей психической мощью. Но на этом, во всяком случае — внешне, их сходство практически заканчивалось.
Меньшая из двух фигур была высоким человеком, облачённым в тонко расшитые одеяния, с длинным жезлом, увенчанным драгоценным камнем, в правой руке. Человек здесь выглядел совершенно неуместно: лик его представлял собой маску почти царственной невозмутимости, в то время как вокруг шипели и лопались пузыри раскалённой магмы. При ближайшем рассмотрении становилось видно, что на самом деле это вовсе не человек. Пропорции его лица были странными, просто какими-то неправильными, и, несмотря на все попытки изобразить из себя нечто вроде верховного жреца, в глазах его светился тошнотворный чуждый свет, не говоря уже о странных зрачках. Вокруг жреца змеились дуги психических разрядов.
«Магус, — подумал Каррас. — Псайкер-гибрид».
Несмотря на длинную и худую фигуру, магус, очевидно, слабаком не был. Но сейчас он не шёл ни в какое сравнение со вторым существом, которое возвышалось над ним во весь свой трёхметровый рост — и это при том, что стояло оно сгорбившись. Это было порождение ночного кошмара: мощные жилистые мускулы, которые могли вырвать конечности из тела с тошнотворной лёгкостью; сверхплотный бронированный экзоскелет, на котором обычный снаряд болтера не оставил бы и царапины; четыре длинные руки — две с кривыми серпами и две с когтями — которые могли рвать и резать даже самую толстую броню, как простую фольгу. Морда твари представляла собой уродливую массу кожи и мышц, с гребнями мелких шипов и переплетённую толстыми пульсирующими венами. Зубы — слишком многочисленные и чересчур острые — торчали из безгубой прорези рта, отвратительно растянутой. Это и был повелитель выводка, могучий и грозный, и внешность являла лишь самую меньшую из сторон его мощи.
