Сэнди Митчелл - Последний бой Каина
— Благословен Император! — прочувствованно произнес Роркинс, и я должен признать, что и у меня на сердце стало значительно легче. Спонтанные аплодисменты прозвучали в комнате совещаний, но Роркинс предпочел не обращать внимания на столь очевидное нарушение дисциплины, и это, на мой взгляд, было очень мудро. — Передайте новость по всем вокс-каналам и пикт-передачам, отстучите на барабанах, если сумеете!
Он обернулся ко мне, и на лице нашего главнокомандующего я увидел уверенность, которая, казалось, зажгла в его глазах новый свет.
— Мы более не одни. Все, что от нас требуется, это продержаться до прибытия Флота.
— Верно, — согласился я.
Новости были столь же приятны, сколь и неожиданны, и на самом деле представляли собой обоюдоострое лезвие. Конечно же, это придаст уверенности осажденным защитникам и предотвратит дальнейший переход деморализованных граждан на сторону противника (никто не будет перекидываться с одной стороны на другую, когда грядет скорое возмездие врагам Империума), но враг тоже поймет, что у него не остается времени для достижения поставленных задач. Варан, вне сомнения, приложит вдвое большие усилия, чтобы заполучить тенесвет.
— Но Флот еще не здесь.
Кеффия действительно находилась неподалеку, но когда дело касается путешествий в варпе, не существует никаких гарантированных сроков, поскольку время само по себе не имеет смысла на борту путешествующего в варпе корабля. И у нас не было ни малейшего представления о том, когда силы освобождения решили двигаться в нашу сторону. Я постарался припомнить, сколько времени потребовалось моему прежнему полку, чтобы проделать ту же дорогу во времена относительно беззаботных дней моей полузабытой юности, но не смог. Сроки варп-переходов занимали меня тогда гораздо меньше, чем приятное романтическое приключение на борту корабля. Память услужливо выудила для меня приятный образ некой Кэрри, но тут же всплыл и образ спасательной капсулы, которая чуть позднее чрезвычайно стремительно занесла меня в самый центр захваченной орками территории.
Я бросил взгляд на гололит, который уже сменил изображение командора на тактическую карту. Первая волна вражеских кораблей быстро приближалась к нашим позициям, и в сражение мы должны были вступить в течение ближайших минут. Когда я покидал командный пункт, то через каплю-коммуникатор мог слышать, как Юлианна начала возносить молитву. И впервые в жизни испытал желание присоединиться.
Глава двадцать третья
— А вот и они, — произнес лейтенант Грубер, щурясь от яростного света закатного солнца. Я добрался до командной «Химеры» СПО за несколько минут до начала атаки противника, и меня очень утешил тот факт, что молодой офицер оказался достаточно профессионален, а кроме того, впечатлен присутствием героя, которого привык почитать как спасителя своей планеты. У лейтенанта хватило смекалки расположить свою машину неподалеку от перевала над долиной, где он одновременно мог и видеть весь ход сражения, и не привлекать излишнего вражеского огня, что и для меня было немаловажным соображением. Отсюда, сверху, я мог видеть основное здание храма Механикус и располагать отличным видом на площадь перед ним, стоящий там наш челнок и дамбу позади. Сине-серая масса озера выглядела зловеще и мрачно в гаснущем свете, и поверхность воды слабо колебалась под небольшим ветерком. Диск солнца, казалось, балансировал на вершинах далеких горных пиков и окрашивал рокритовую стену, удерживающую массу воды, в теплый красный свет, который совершенно не к месту напомнил мне об осенних лесах и пылающих вечерних кострах.
Другие «Химеры» были рассредоточены в долине, стараясь не представлять собой легкую цель, и прочие наши бойцы также окопались в соответствии с разработанным ранее планом битвы. Если у меня и оставались какие-то сомнения по поводу нашей стратегии, теперь было бы очень не вовремя их осознать. К счастью, никаких изменений, которые хотелось бы сделать в последнюю минуту, мне в голову не приходило, так что я постарался сосредоточить свое внимание на отдаленных точках, что приближались к нам, держась вблизи горных склонов.
— Держите, сэр, — произнес Юрген, протягивая мне ампливизор, и я поднял прибор к глазам. Мой помощник уже установил поляризацию, так что, несмотря на свои опасения, я не был ослеплен сиянием солнца.
— Идут низко над землей, — заметил я и понял, что невольно восхищаюсь маневром. Даже такой пилот, как Спри, дважды подумал бы, прежде чем прижиматься к поверхности в столь гористой местности, не говоря уже о том, чтобы делать это в плотном построении и в условиях сложного освещения. Впрочем, напомнил я себе, отчаянное поведение противника было и его слабостью, что типично для последователей Хаоса, которые очень мало значения придавали собственным жизням, не говоря уже о чужих.
— Не стрелять, — произнес Роркинс на общем командном канале, и голос его звучал спокойно и профессионально, так что подчинились все, даже СПО, к моему удивлению. — Дайте им подобраться достаточно близко, пусть станут удобной мишенью.
Уже можно было слышать завывание двигателей — поднимающуюся все выше ноту, которая заставила встать дыбом волоски у меня на загривке, и я вытащил лазерный пистолет из кобуры, хотя, конечно же, ни малейшей угрозы ни одному из приближающихся челноков он не представлял. Башня ближайшей ко мне «Химеры» осторожно повернулась с подвыванием сервопривода, позволявшего ей вращаться вокруг собственной оси, и я взглянул вверх.
— Стрелкам — не спешить, — произнес я.
Не хватало только, чтобы какой-нибудь ретивый идиот слишком рано нажал на спусковой крючок, открыл огонь и заставил нас утратить маленькое преимущество, которым мы обладали. С другой стороны, если бы все смогли сохранить самообладание, при определенном везении враг не сообразил бы, что мы получили подкрепления, и не успел скорректировать свои действия.
— Он ни при чем, сэр, — уважительно сообщил мне Грубер. — Это все та штуковина, которую установили техножрецы.
— Какая штуковина? — спросил я, опуская ампливизор. Молодой офицер взглянул на меня из башенного люка с некоторым недоумением. А в это время его насест продолжал поворачиваться, едва заметно.
— Не могу точно знать, сэр, — наконец выдал он. — Но техножрец с металлическим лицом сказала, что вы дали добро.
— О, вы об этом, — произнес я, будто бы теряя интерес к теме, и отвернулся, активируя каплю-коммуникатор. — Фелиция, вы что сотворили с моими «Химерами»?
— Добавила им немного боеспособности, — радостно заверил меня знакомый голос. — Привязала автоматическую систему наведения к набору ауспик-оборудования в командной машине и повесила ее на вокс-связь с остальными. Конечно же, все это держится соплях, учитывая, сколько у нас было времени, но придется вам потерпеть, пока появится время зажечь благовония и откалибровать все как следует. Конечно, если оно вообще заработает.
— Ну, кажется, что-то оно делает, — заверил я ее, ощущая слабые подергивания оптимизма — впервые за уже очень долгое время.
— Отлично. — Голос Фелиции прозвучал как обычно самодовольно, так что мне даже показалось, что она наслаждается возможностью вновь пережить приключения своей молодости. — Если у нас получилось задобрить дух машин правильными молитвами и программированием, они должны открыть огонь автоматически, как только возьмут цель. Если нет, придется вашим стрелкам сделать это самостоятельно.
— Как они узнают, нужно ли им делать это вручную? — спросил я, и Фелиция ответила мне тем теплым смешком, который я так хорошо помнил, несмотря на многие годы, пробежавшие со дня нашей первой встречи.
— На пикт-экране появится надпись «ОГОНЬ!», — сказала она. — Я же помню, что ты всегда предпочитал прямолинейность.
— Лейтенант, — окликнул я, кидая взгляд на башню машины. — Магос сообщает мне, что ее подчиненные благословили системы наведения таким образом, что сам Омниссия может проявить свою волю через них, уничтожая наших врагов. Не волнуйтесь, если…
Я не успел закончить фразу, потому что мультилазер в башне открыл огонь, и миниатюрные громовые разряды поглотили все прочие звуки, даже усиливающийся визг двигателей заходящих на посадку вражеских челноков. На мгновение мне показалось, что звук эхом доносится от окружающих нас холмов, но затем я понял, что вокс-передача сделала свое дело, несмотря на так и не воскуренные благовония, и остальные пять «Химер» тоже повели огонь, почти одновременно. Снова подняв ампливизор к глазам, я попытался навести резкость на приближающиеся машины противника.
— Одного подбили, слава Императору! — радостно воскликнул я, и тут же поправился: — Нет, даже двоих!
Челноки, летевшие по краям построения, стали терять скорость и высоту, что мне показалось вполне понятным, потому как наши «Химеры» располагались по обе стороны долины, а машинный дух, будучи логичной сущностью, просто обеспечил обстрел наиболее близких целей. Башня «Химеры» быстро повернулась за целью, пока когитаторы пытались захватить еще одну. Грубер при этом выглядел как человек, внезапно скрученный приступом морской болезни. Четыре из пяти пилотов противника среагировали почти мгновенно, заставив челноки нырнуть на самое дно ущелья, ниже, чем могли опускаться дула наших орудий. Двигатель челнока, летящего ближе к противоположному от нас склону долины, оставлял за собой дымный след, и, похоже, корабль отвечал на управление несколько менее проворно, чем его неповрежденные собратья, но все равно продолжал следовать в строю.
