Грэм Макнилл - Железный шторм
– Нужно убираться отсюда! Атака захлебнулась, и враг уже перегруппировался за стенами. Промедлим – и будет еще хуже. Мы проведем еще один штурм позже!
На мгновение ему показалось, что Форрикс снова начнет возражать, но ярость ветерана улеглась, и он кивнул, развернулся и, не говоря ни слова, начал спускаться по склону.
Хонсю пошел следом. Железные Воины отступили от стен и организованными группами двигались обратно ко рву, как вдруг, как раз, когда Хонсю перебирался через ощетинившийся арматурой обломок рокрита, небо наполнилось ужасающе ярким светом. Все краски померкли, словно выцвели, и день озарился ослепительным сиянием сверхновой звезды.
«Диес Ире», из брюха которого били фонтаны плазмы, оказался окутан слепящим, непереносимо жарким пламенем. Кулак вражеского титана, чьи глаза светились белым, погрузился глубоко в его внутренности и теперь разрывал на части нутро демонической машины. Сцепившись намертво, оба титана старались высвободиться из железной хватки противника, и земля вздыбилась от ярости их противостояния.
Затем раздался страшный стон: обе машины потеряли равновесие и повалились в ров.
– Бегите! – заорал Хонсю. Перед лицом этой новой опасности все мысли об организованном отступлении были забыты.
Он промчался мимо равелина и в несколько шагов преодолел усыпанные щебнем склоны рва, а тем временем титаны тяжело рухнули на внешний фас куртины между воротами цитадели и бастионом Винкаре. Их корпусы проскрежетали по поверхности фаса, оставляя за собой потоки горящей плазмы. В защите цитадели образовалась еще одна огромная прореха.
Хонсю выбрался изо рва, изо всех сил стремясь добраться до земляных укреплений и безопасности. Форрикс бежал рядом, благодаря новым бионическим имплантатам двигаясь с приличной скоростью, несмотря на тяжеловесный терминаторский доспех.
Оба титана упали на землю с такой силой, что ударной волной Хонсю сбило с ног и швырнуло вперед. Он врезался в верхушку земляного вала, по инерции перекатился через него, и в этот момент из пробитых реакторов титанов рекой хлынула плазма.
Пылающий поток затопил ров и уничтожил бесчисленные трупы в нем за секунду. От Первого равелина ничего не осталось – он был похоронен под тысячами тонн армапласта и керамита. Вдоль всего рва пронеслась волна огня и пара, от которой камни на его склонах спеклись в сплошную массу.
Острые, раскаленные добела осколки дождем обрушились на цитадель; один из обломков – остатки командного мостика «Гонорис Кауза» – сокрушил часть стены всего в пяти метрах от кастеляна Леонида.
Оба титана, погрузившиеся в расплавленную жижу, которая заполнила ров, еще слабо шевелились, не прекращая бой, даже когда их полностью охватил жадный огонь.
Первая попытка штурма провалилась.
Глава 5
Кастелян Леонид налил себе полный стакан амасека и осушил его одним большим глотком, после чего, оставив стакан на столе, присел на край кровати. Все его тело болело, швы, наложенные на неглубокие раны на руках и ногах, тянули при каждом движении, заставляя кастеляна морщиться. Он потер виски, пытаясь избавиться от головной боли, которая не отпускала уже несколько дней.
Но такого чуда не случилось. Он снова наполнил стакан и посмотрел через армированное стекло амбразуры на ров, все еще охваченный тусклым красным свечением. Плазменное пламя, в котором скрылись оба павших титана, уже угасало, и Леонид поднял стакан, чествуя умирающий свет:
– За вас, принцепс Даэкиан. Да хранит Император вашу душу.
Он выпил обжигающую жидкость и подумал было налить третью порцию, но решил, что не стоит – до наступления утра ему предстояло еще много работы. Провел покрытой мозолями рукой по волосам, стараясь унять боль, и тут в дверь постучали.
– Войдите.
Пригнувшись, брат-капитан Эшара вошел в комнату, пододвинул себе один из прочных стульев, стоявших вокруг стола, и сел напротив кастеляна. Некоторое время оба молчали; это было дружеское молчание, когда слова не нужны.
– Сегодня ваши солдаты проявили истинное мужество, – наконец заговорил Эшара. – Народ Джурана может вами гордиться.
Видя, что Леонид опечален, он добавил:
– Мне горько слышать, что майор Андерс погиб.
Леонид кивнул, вспомнив тот страшный момент, когда один из Железных Воинов с оскорбительной небрежностью зарубил его друга в битве на Первом равелине.
– Примите и мои соболезнования, капитан. Смерть библиария Корвина стала большой потерей для всех нас.
Лицо Эшары избороздили морщины горя.
– Не буду делать вид, что понимаю, что случилось на том бастионе, но в одном я уверен: он отдал свою жизнь, чтобы спасти нас всех.
– Согласен, – отозвался Леонид.
Донесения о битве на бастионе Мори были, мягко говоря, путаными. Раненые в лазарете бредили, на разные лады повторяя одну и ту же историю о воине-гиганте, который убил всех на бастионе лишь силой своего голоса, и о вихре, который втягивал в себя кровь. К счастью, Леонид успел пресечь эти россказни, прежде чем они распространились по всему гарнизону.
– Завтра – последний день, да? – спросил кастелян.
Эшара не ответил; Леониду показалось, что капитан не хочет отвечать на этот вопрос, но космический десантник на самом деле обдумывал слова.
– Этот день станет для нас последним, если мы не отступим за внутренние стены цитадели. У нас осталось меньше четырех тысяч человек; уничтожена практически вся тяжелая артиллерия; в стенах три бреши. Линия обороны слишком длинная, и всю ее мы не удержим, хотя врагу придется пролить немало крови при штурме. И все же, в конце концов цитадель падет.
– Тогда мы сдадим внешний периметр и укроемся за внутренними стенами. Они целы, и хотя сплошной линии укреплений у нас не будет, зато будет прикрытие энергетического щита.
– Хорошо, – кивнул Эшара. – Жертва, принесенная принцепсом Даэкианом, дала нам время на перегруппировку, и лучше нам с этим не затягивать.
– Я немедленно отдам приказ, – согласился Леонид, наливая себе последний стакан амасека и доставая флакон с таблетками детокса.
Приняв одну, он покачал головой от отвращения – вкус у таблеток был отвратительный – и поставил флакон на стол.
– Я заметил, что ваши солдаты тоже принимают это лекарство, – произнес Эшара. – Можно спросить, от чего оно?
– Вы про таблетки детокса? Ну конечно, вам же они не нужны. Думаю, скоро и нам они уже больше не понадобятся.
Эшара выглядел озадаченным:
– Не понадобятся для чего?
– Все дело в здешнем воздухе, – пояснил Леонид, поведя рукой. – Он ядовит. Магос Биологис из Адептус Механикус снабжают нас этими таблетками, чтобы люди не заболели от содержащихся в нем токсинов.
Эшара склонился над столом, взял флакон в руки, вытряхнул на ладонь несколько таблеток и глубоко вздохнул – нарочито глубоко, как показалось Леониду.
– Кастелян Леонид, вы знаете, что в организме космического десантника есть особый орган, который называется невроглоттис? – Кастелян покачал головой, и тогда Эшара продолжил: – Он расположен на задней стенке гортани и может анализировать химический состав того, чем мы дышим и что едим. При необходимости этот орган меняет мои дыхательные процессы так, чтобы воздух по трахее поступал в генетически модифицированное легкое, которое может справиться с любыми токсинами, содержащимися в атмосфере.
Эшара поставил флакон обратно на стол.
– Боюсь, вас ввели в заблуждение, мой друг. Могу точно сказать, что воздух на этой планете неопасен для дыхания. Неприятен – да, но ядовит? Безусловно, нет.
Леонид не пытался сдерживать охватившую его злость. Он направлялся в Храм Машины, расположенный глубоко под цитаделью, сжимая в левой руке флакон с таблетками детокса, а в правой – лазпистолет. По стерильно чистым коридорам, которые вели к резиденции архимагоса Амаэтона, они шли вместе с капитаном Эшарой, а следом за ними маршировали в ногу гвардейцы из почетной стражи кастеляна, защищенные панцирной броней.
Теперь Леонид знал, почему там, в горах, Хоук не умер и даже не заболел. Теперь он знал, почему солдаты в крепости постоянно страдали от головных болей и тошноты. Теперь он знал, почему на стенах зала для брифингов столько знамен и эмблем разных полков. Благодаря этим таблеткам для «детоксикации» весьма скоро цитадели потребовалось бы снова обновить гарнизон.
Эшара попробовал одну из этих таблеток, подержал ее во рту, пока химические вещества не растворились, а потом сплюнул их в пустой кувшин.
– Это яд, – вынес он свой вердикт. – Действует медленно и незаметно, но все равно это яд. В этой таблетке содержится много веществ, которые, насколько мне известно, оказывают канцерогенное воздействие. Могу предположить, что через несколько лет приема этого «лекарства» у пациента разовьется какой-то агрессивный вид рака – или даже несколько видов сразу.
