Анатоль Нат - Шишки без ягод

— Ну ладно, — мстительно глянул на неё Сидор, — сейчас вам привезут кучу разных шкур, всё, что пока смогли в городе набрать. Это будет вам пока вместо армейских палаток, которых тоже пока нет, как и всего остального. А завтра уж поговорим конкретнее, что и как будем делать. Идея с манёврами, не так уж и плоха. Может, ты и правильно поступила, — довольно ухмыльнулся он, видя, что Маня искренне расстроена его одобрением.

Отыграться на паршивке он собирался чуть погодя.

Со следующего дня начались манёвры. Весь город высыпал на поле, рядом с будущей новой крепостью, наблюдать, как одни Корнеевские курсанты вкупе с приданными им отдельными частями городской Стражи штурмуют других, точно таких же курсантов. Разницы между этими двумя группами никто пока не видел. Кроме того, что штурмующих было вдвое больше.

Те же из зрителей, кто по каким-либо причинам не могли явиться непосредственно к крепости, наблюдали за разворачивавшимся действом со стен города. Правда, из такого далека видно было плохо, так что скоро, уже к концу первого дня на краю поля в дополнение к существовавшим там старым ледяным валам, высились устроенные городскими властями для всех желающих настоящие трибуны с навесом от снега. Оттуда уже сами они и все желающие с удобством наблюдали за разворачивающимся на поле перед ними действом.

Целую неделю три тысячи бойцов лупили друг друга, на потеху зрителям. И здесь уж, действительно, в поддавки не играли. Били со всей дури.

Тут было всё. И штурм нападавших, забиравшихся на стены ледяной крепости по приставным лестницам, и вылазки осаждённых, направлявшихся в леса за дровами и провиантом, специально для этой цели, сложенным на расстоянии пары вёрст от новой строящейся крепости. Было всё, что только могла придумать больная фантазия заинтересованных зрителей.

К концу сложились уже целые штабы, планировавшие сюжеты, которые они хотели бы видеть на поле. И как кто из них будет решать различные тактические схемы.

Раненых и покалеченных было не счесть. Чуть ли не каждый второй из участников ходил теперь или с перевязанной головой, или вообще на костылях, а то и со сломанной рукой или ногой. Слава Богу, что убитых не было.

Но, несмотря, ни на что, крепость росла. Отбив очередную атаку, оставшиеся в строю бойцы, тут же бросались рубить новые венцы ряжей под оборонительные валы и ставить порушенную ограду. Как ни старался Сидор с профессором и активно помогавшим им Головой, развалить строящееся прям на глазах детище, но Маня с Корнеем, с другой стороны, явно их переигрывали, поднимая всё выше и выше венцы кольцевого крепостного ряжа.

Когда же они начали с внешней стороны крепостного вала, засыпать венцы, забитые булыжниками, снегом, и, поливая водой превращать их в ледяную горку, стало окончательно ясно, что экзамен сдан. Горные егеря победили. Даже двойное численное превосходство нападавших, не смогло дать им никаких явных преимуществ против обороняющихся, и помешать строительству.

— У меня такое впечатление, — сказал по окончании учений Сидор Корнею, — что ты их специально таких отбирал.

— Догадался таки, — усмехнулся Корней.

— Да тут и дурак бы догадался, — мрачно ответил Сидор, наблюдая как егеря, вместо того, чтобы радоваться и бездельничать, отмечая победу, принялись уже разжигать большие, длинные костры, чтобы отогреть землю и начать уже копать будущий ров. — По одной только стати видать, — кивнул он на полураздетых мужиков, от которых на морозе подымался столбом пар.

— А с этими, побитыми, что будем делать? Как бы Совет претензию не учинил, что плохо готовим.

— Пусть только попробуют, — усмехнулся Корней. — Тогда я им уже с их дружинниками учебные схватки устрою. Это они только против горных егерей не тянут, да и то, только потому, что подготовка ещё недостаточна. Маши на них нет, — усмехнулся он. — А прочих хануриков, особенно клановых, такие бойцы размолотят вдрызг. Забыл, что ли, как Пашину рать на раз, на два только что с поля вынесли.

— Ну, это уже легче, — облегчённо вздохнул Сидор. — А то уж я подумал, что что-то случилось, и ребята разучились воевать.

— Однако, с такими темпами, — кивнул он на копошащихся во рву егерей, — мы эту новую крепость за пару недель быстро закончим. И можно будет приступать к подготовке судовой рати и дальнейшему обучению. Только вот знать бы самим… Крепость то нам зачем? — тихо пробормотал он сам себе под нос. — Да ещё такая здоровущая.

— Сколько в ней площади? Гектар… тьфу ты опять, — поправился он. — Десятин пять?

— Семь, — с задумчиво мечтательным блеском в глазах поправил его Корней, глядя на вырисовывающееся сооружение. — Эк, ведь размахнулись то.

— А зачем она нам пока я тоже не знаю, — мечтательно проговорил он. — Но здесь останется работы совсем чуть, чуть, — хмыкнул он. — Только казармы для бойцов срубить, да Кремль каменный в серёдке поставить. И это, — он начал загибать пальцы, насмешливо глядя на Сидора, — не считая погребов, потаённых подземных ходов, пары, тройки колодцев, ну и, конечно, пожарного водоёма внутри оборонительного пояса. Разумеется, не считая всего другого, прочего. Там…, - неопределённо передёрнул он плечами, — башен, к примеру, угловых, каменных, штучки четыре, шесть поставить бы…

Тоскливо посмотрев на него, Сидор тяжело и обречённо вздохнул.

Махнув на всё рукой, он поплёлся в город, попросив остаться его на хозяйстве.

Профессор, как только разобрался, что экзамен практически сдан, на крепостных валах больше не появлялся, вернувшись обратно к своим опытам в провонявшую вонючим спиртом землянку.

Вообще, было удивительно. Вдруг оказалось, что затея Маши с проведением манёвров и устройством на Медвежьей поляне большой военной крепости, ни малейшей радости от успешного её окончания, ни у кого их них не вызвала.

Даже то, что у них в личном распоряжении оказалась большая, просторная, хоть и не до конца отстроенная, но вполне реальная крепость, ни у кого особой радости не вызывало. Она была им откровенно не нужна. И только то, что она так удачно, или наоборот, крайне неудачно расположилась на краю отведённого им участка земли, не позволило им сразу же по окончанию пресловутых Машиных манёвров сровнять её с землёй, высвободив занятый под неё изрядный участок драгоценной земли с краю Медвежьей поляны.

И конечно на все сто сработала ловушка, устроенная Сидором с профессором для Маши. Ей очень понравился терем. А уж как понравился банно-прачечный комбинат, устроенный по соседству, вообще невозможно передать. Короче, теперь из Берлога её в город выманить можно было только чем-нибудь необычным, крайне редким и интересным. А так, она теперь постоянно, целыми днями торчала в крепости, осваивая доставшееся ей хозяйство. И Корней, не верящий своему счастью, теперь постоянно мог находиться рядом с беременной женой.

Теперь ему не надо было, как раньше, ежевечерне тащиться в город длинным объездным путём, петляя среди окружающих город небольших рощиц и перелесков, самым замысловатым и невероятным образом.

И, тем не менее, и он испытывал чувство дискомфорта от нежданно свалившегося на него счастья, искренне не понимая как можно променять роскошный Берлог, как теперь все называли новую крепость и маленькую, вонючую, пропахшую какой-то химией землянку на задворках города.

В то, что Сидор с профессором могли быть совершенно довольны своим положением, гордый вояка, довольный наличием у него в собственности своей персональной крепости, совершенно не верил.

И неизвестно еще, сколько бы времени продолжалось это ненормальное внутреннее отторжение их же собственных трудов, если бы коренному изменению его отношения к собственному творению не послужила совершенно рядовая, мимолётная встреча с Городским Головой в Совете. И не его наглая по своему цинизму попытка, даже не выкупить, а просто отобрать у них созданную с таким великим трудом крепость. Мотивируя это тем, что строили её посланные по решению Совета люди.

Встретив решительный, жёсткий отказ, выраженный в совершенно откровенной, грубой форме, и не добившись с первого наскока желаемого результата, он мгновенно откатил назад, сведя всё к ничего не значащей, весёлой шутке.

Вернувшись обратно в землянку, Корней после этой случайной встречи ещё долго метался из угла в угол, злобно пыхтя и сквозь зубы ругаясь матом.

— А ведь он на самом деле хотел отобрать у нас нашу крепость.

Корней, со странным, злым выражением лица замерев посередине гостиной, задумчиво смотрел на Сидора с профессором каким-то холодным, жёстким взглядом. Все сомнения у него кончились. У них хотели отобрать нажитое тяжёлым трудом имущество. И если на жемчуг он не претендовал, прекрасно понимая, что в нём его личного труда нет, то Берлог был совсем другое дело. И драться за него он собирался всерьёз. Видимо и Голова это сразу почувствовал, раз не стал давить.