Сергей Лукьяненко - Новый Дозор

В детстве не любил школу, в юности не любил институт — и все ради того, чтобы в магической полиции курировать преподавание! Интересно, если бы я остался программистом или занялся архитектурой (так хотели родители, был у нас в роду какой-то известный архитектор), преподавательская работа тоже меня догнала бы?

Скорее всего да. Человек, даже если он Иной, может изменить только форму своей жизни, а не ее содержание. В одной старой компьютерной игре злая ведьма имела обыкновение спрашивать встречных «Что может изменить природу человека?» и после с удовольствием убивать собеседника. Потому что правильного ответа не мог найти никто…

Но хоть природу изменить и невозможно, зато ее всегда можно обмануть. На время.

Поэтому в своем кабинете я посидел несколько минут за столом, проглядывая бумаги и дымя сигаретой. С год назад Игорь, фанатично увлекшийся здоровым образом жизни, развернул целую кампанию по запрету на курение в помещениях Дозора. В целом с его доводами были согласны все, включая самих курящих. А вот в частностях все во мнениях разошлись. Разумеется, в помещениях, где работали некурящие, никто и так не дымил. В общественных местах это разрешалось, если никто не был против. Травились табаком все либо в курилках, либо в своих кабинетах… конце концов, для очистки комнат от табачного запаха требовалось не слишком много магии. Но Игорь стоял на своем, ругал табачное вонище, ставил в пример цивилизованную Европу, напирал на то, что стыдно перед приезжающими оттуда коллегами (хотя что-то не замечал я переживаний у европейских Иных, когда те пили на фуршетах водку, курили в комнатах или, к примеру, закупали сотнями в магазинах подозрительно дешевые «лицензионные» диски с фильмами и музыкой). Кончилась агитация в тот момент, когда Гесер, благосклонно выслушавший выступившего с инициативой Игоря, сказал: «Правильно, курить надо трубку или кальян, а не вонючие сигареты…» Игорю бы вовремя остановиться, но он в запале сообщил, что кальян, трубка и сигары — это еще хуже, чем сигареты: «Вонище-то куда хуже!» Гесер помрачнел и поинтересовался, надо ли ему отныне, когда он решит сосредоточиться на обдумывании важных проблем, выбегать на улицу с кальяном? А потом спросил, нет ли разницы в климате между Европой, где в декабре можно выйти из здания в рубашке, и Россией, где даже в Москве минус двадцать — не редкость? После этого тема как-то сама собой закрылась. Игорь некоторое время ходил обиженный, из помещений, где кто-то курил, демонстративно удалялся, но потом борьба за здоровый образ жизни в его увлечениях сменилась борьбой против дискриминации Иных слабой магической силы.

Поскольку я визита Игоря не ожидал, то курил беззастенчиво, проглядывая накопившиеся бумаги.

Расписание занятий в школе для начинающих Иных. Это подождет.

План переподготовки Иных пятого-четвертого уровня с целью выявления более сильных магов. Уже интереснее… я внимательно посмотрел на листок, прочитал замечательную фразу «Целью проведения данной переподготовки является переподготовка с целью выявления…», после чего затосковал, подписал бумаги и бросил в папку «Одобрено». Листы побледнели и исчезли, телепортировавшись к своему автору.

Так, что еще?

Расписание занятий для патрульных по теме «Некоторые аспекты взаимодействия с сотрудниками Дневного Дозора в ситуациях обнаружения и задержания „диких“ Иных». Тезисы занятий я просмотрел с большим интересом. Вести занятия собиралась Ольга, что интересно было само по себе. Да и тема эта оставалась вечно животрепещущей и актуальной — далеко не всех Иных обнаруживали и инициировали сотрудники Дозоров, частенько люди обнаруживали свои магические способности самостоятельно… и могли наломать немало дров. Вне зависимости от того, кем были — Темными или Светлыми.

Так что я даже отметил в ежедневнике завтрашнее занятие, чтобы зайти на него самому. Не в качестве инспектора, а простым слушателем. Учиться всегда пригодится.

А это что?

Снова Ольга?

Забавно. Ею овладел какой-то преподавательский зуд, не иначе. Лекция для сотрудников на тему «Действия Дозоров в условиях техногенных и социальных катастроф, особенности взаимодействия с человеческими правоохранительными структурами». И две пометки. Первая — «присутствие желательно», так что это только по форме лекция свободная для посещения, на самом деле явиться туда рекомендовано всем. Вторая — «приглашенный гость, не-Иной».

Совсем интересно!

И лекция началась полчаса назад… интересно, а почему ни Ольга, ни Гесер мне про нее не сказали ни слова?

Я решил, что на сегодня бумажная работа у меня закончилась, и встал. Будем считать, что это и посещение рекомендованной лекции, и инспекция одновременно. На самом деле пометка «присутствие желательно» развязывала мне руки. Просто так явиться на лекцию Ольги было бы некрасиво, выглядело бы официальным визитом. А так — все в порядке. Пришел поучиться.

Лекционный зал был битком набит, и я почувствовал себя полным идиотом. Пожалуй, собрались все, кроме Гесера (уж ему-то учиться даже у Ольги нечему) и дежурных.

Вошел я под взрыв хохота собравшихся. И даже замешкался на пороге. Но смеялись, к счастью, не надо мной. У двери вообще было достаточно темно, и меня никто не заметил.

Ольга стояла на маленькой трибуне возле лекционной конторки и с улыбкой смотрела в зал. Когда хохот стих, она произнесла:

— И тут я и говорю: «Франс, а почему у вас обе перчатки на правую руку?» Он смотрит на Виллема, краснеет и кричит: «Дьявол меня раздери, так это была твоя рука!»

Зал стонал от хохота. Зал гоготал, хихикал, хрюкал и повизгивал. Очевидно, история была очень смешная — вот только я застал самый конец.

Нет ничего нелепее человека, который, услышав финал анекдота, начинает жалобно просить: «А про что, про что это было? Что там вначале случилось?»

— И что Виллем? — выкрикнул кто-то из зала.

Ольга, похоже, ждала этого вопроса, и ответ был заготовлен.

— А Виллем смущенно опускает глаза и отвечает: «Да, минхеер Франс. Но это была не рука».

Зал снова полег в пароксизмах хохота. Пожалуй, еще более сильных. Я вздохнул, привалился к стене и стал ждать.

На то, чтобы восстановился порядок, потребовалось минуты две. После этого Ольга, видимо, сочтя внимание зала в достаточной мере прикованным к ее словам, произнесла:

— А теперь встречайте нашего гостя, старшего сержанта полиции Дмитрия Пастухова!

Становилось все интереснее и интереснее! Я мысленно похвалил себя за стратегически верную неприметную позицию у дверей и присел на корточки. А на трибуну, с которой, хлопая в ладоши, сошла Ольга, смущенно улыбаясь, поднялся мой старый, хоть и шапочный знакомый — старший сержант Дмитрий Пастухов.