Мария Захарова - Вой лишенного или Разорвать кольцо судьбы
- Господин. Прибыл гонец, - с сомнением в голосе доложил мужчина. Тот, кто стоял за дверью, с трудом подходил под это определение. - Говорит, от Урнага. Срочно.
- Пускай, - сердце Матерна тревожно забилось в ожидании.
Слуга кивнул и пошире распахнул дверь. Асторг стремительно прошел в комнату, и довольно уверенно приблизился к столу, за которым сидел вейнгар.
- Господин, - он низко поклонился, отдавая дань уважения.
- Говори, - нетерпеливо велел Матерн, коему было не до церемоний.
Асторг обернулся и выразительно посмотрел на замершего у двери слугу.
- Пошел вон, - рыкнул вейнгар, и дверь тотчас закрылась с обратной стороны.
- И…
- Урнаг велел передать, что мы нашли того, кто вам нужен. Он и еще пять человек движутся в направлении Антэлы. С ним старик…
- Костры Аргерда! - взревел Матерн. - Урнаг совсем ума лишился? Почему он еще жив?
Асторг подобрался, мысленно проклиная своего главаря. Вызвать гнев вейнгара - совсем не то, о чем он мечтал.
- Урнаг хотел, чтобы вы знали…
Гонец внутренне поежился, очень надеясь, что следующая новость окажется для правителя приятной, иначе не миновать ему расправы. Лицо вейнгара побагровело, а сжавшиеся в кулаки руки, не предвещали Асторгу ничего хорошего.
- Ну!
- … хотел, чтобы вы знали, вместе с ним в столицу возвращается его кровная сестра, - закончил доклад мужчина, уткнувшись взглядом в пол.
- Какая еще сестра?! - грозный выкрик вейнгара, заставил Асторга попятиться.
- Я… я не знаю. Урнаг сказал, что вы поймете, - выдавил он, ища возможности спрятаться от пылающих яростью глаз правителя.
- Нет у него никакой… - начал Матерн, поднимаясь, но резко оборвал себя и рухнул обратно в кресло. - Таирия! - выдохнул ошеломленный отец, хватаясь рукой за крупные звенья геральдической цепи. Она вдруг стала слишком массивной и нещадно душила его своей тяжестью.
Испуганный видом побледневшего вейнгара, гонец сделал еще один осторожный шажок к двери, раздумывая над тем, стоит ли звать помощь. С вытаращенными глазами, перекошенным ртом и кожей цвета белейших одежд, он выглядел так, словно стоит у края могилы, а Асторг не хотел быть обвиненным в смерти правителя. Он уже собрался спросить, не позвать ли лекаря, когда вейнгар сфокусировал на нем свой взгляд и сипло, с придыханием заговорил, но от этого голос его звучал не менее угрожающе:
- Мне все равно, как вы это сделаете. Он не должен добраться до дворца. Понял меня!
Асторг кивнул.
- А ее… ее доставить целой и невредимой. Только ее, на остальных мне плевать. И сразу, слышишь, немедленно привести ко мне!
Гонец повторно склонил голову, соглашаясь.
- Что стоишь? Иди!
Когда дверь за посыльным Урнага закрылась, Матерн схватился за сердце.
***Литаурэль проводила Лутарга взглядом и продолжала смотреть туда, куда он ушел, даже когда силуэт мужчины растворился в ночи. Не видя его, она чувствовала энергию призыва, ощущала борьбу мужчины с рьястором. Хотела помочь, но не знала как.
- Вмешаешься? - спросил у нее Сарин, без слов понявший, в чем дело.
- Нет, - отозвалась Лита.
У нее не было уверенности, что Лутарг простит ей подобное вмешательство во второй раз. К тому же Литаурэль еще не забыла прошлую попытку, и чем она закончилась. Каждый день она ждала, что молодой человек начнет задавать вопросы о том, что она говорила - о связывании. Но он молчал. Ни единожды не намекнул, что помнит ее слова, а это нервировало.
- Он справляется, - добавила Литаурэль и вновь посмотрела туда, где скрылся Лутарг.
Энергия призыва постепенно слабела. Мужчина понемногу брал себя в руки и успокаивался.
- Нечего бояться, - слова адресовались Паньке, которую начинал затапливать ужас. Девушка пока молчала, но истерический вопль уже клокотал в горле, и вскоре грозил прорваться.
Не успела Лита закончить фразу, как раздался громкий треск, словно кто-то с разбегу вломился в поросль ивняка, безжалостно ломая сухие ветки. Вслед за ним ночную тишину прорезал гневный рык, и сквозь Истинную прошла мощнейшая волна ярости, а затем дух ярким светящимся пятном появился в темноте.
Литаурэль без сомнений, не думая, обратилась к тагьери. Саблезубая кошка рванулась из нее, спеша на помощь Лутаргу. Рожденная с духом еще только вскочила на ноги, а черная тагьери, окруженная зеленоватым свечением, уже преодолела расстояние до рьястора и, с шипением припав к земле, замерла рядом с бело-голубым волком.
Лита бежала, как никогда. Она не смотрела под ноги, не боялась упасть, споткнувшись о камень. Ее взор был прикован к сияющим пятнам духов, окруживших кого-то. Девушка не слышала надрывного визга Паньки, встревоженных криков Таирии, чертыханий старца. Всеми мыслями и стремлениями она была там, впереди, где нечто угрожало Лутаргу.
Как и кто-то до нее, Литаурэль ворвалась в непроходимую стену ивняка. Она продиралась сквозь нее под треск разрываемой ткани рубахи, царапая в кровь руки и лицо, пока не оказалась по другую сторону природной изгороди, где рьястор и тагьери кружили вокруг катающихся по земле людей. Девушка увидела, как Лутарг, оседлав своего противника, прижал того к земле и, выкрутив руку, заставив взвыть от боли.
- Если не прекратишь, сломаю, - прорычал молодой человек, а ему яростным рыком вторил рьястор.
Хрипом выдавив: "Не надо", поверженный перестал сопротивляться. Лита с облегчением выдохнула.
- Лежи смирно, если не хочешь познакомиться с ними поближе, - предупредил напавшего Лутарг, выпуская руку и поднимаясь с жертвы.
Тот не шелохнулся, удерживаемый одним присутствием подступившего к нему рьястора. Волк скалился, показывая огромные клыки, а тагьери вытянула вперед передние лапы с выпущенными наружу шилоподобными когтями.
- Как ты? - очнувшаяся Литаурэль подскочила к молодому человеку.
Его щека была измазана кровью, а ворот рубахи потемнел и прилип к телу.
- Дай посмотрю. Сильно? - запаниковала она, пытаясь отвести в сторону растрепанные волосы.
- Оставь. Не страшно, - отстранил девушку Лутарг.
Он был зол. В первую очередь на себя. Зол из-за рьястора и своего неумения контролировать его. Рвущийся на волю дух, полностью дезориентировал его. Молодой человек даже не ощутил притаившегося в засаде убийцу. Не заметил его присутствия, а тот был совсем рядом, источая радость и страх. В любое другое время Лутарг учуял бы его, а сейчас нет. Это было плохо. Очень плохо!
Мужчина скрипнул зубами, испытывая желание хорошенько врезать по чему-нибудь.
- Прекрати! - воскликнула стоящая рядом Литаурэль. - Перестань, ты только хуже делаешь! - Она схватила молодого человека за руку, пряча ее в своих ладонях. - Не надо себя накручивать.
Ответить Лутарг не успел. Сопровождаемый треском веток из кустов раздался голос Сарина.
- Вы в порядке? - старец слышал, что молодые люди разговаривают, но выбираться из укрытия не спешил. Как бы он не доверял Лутаргу и Литаурэль, столкнуться с духами желания у него не было. Духи - это же не совсем они.
- Да, - откликнулся мужчина. - У нас есть веревка или что-то вроде нее. Тут любителя махать ножами связать требуется, - сообщил он старику.
- Найдем, думаю, - отозвался Сарин.
- Промыть надо и перевязать, - сказала Литаурэль, все же убрав волосы и отодвинув ворот рубахи.
Рана была поверхностная, но от этого не менее безобразная. От глотки в ключице тянулся зигзагообразный порез. Видимо, Лутарг успел перехватить руку, направлявшую нож, и не дал напавшему полоснуть со своей силы.
Лита судорожно сглотнула ком, застрявший в горле. Какие-то мгновенья отделяли его от ужасной смерти - захлебнуться собственной кровью. Дрожащие пальчики осторожно коснулись мужской шеи чуть выше пореза, радуясь теплу и бьющемуся пульсу.
- Со мной все хорошо, - успокаивая, сказал Лутарг, ощутив ее изменившийся настрой, но тут же отвлекся на злобное клацанье и предупреждающее шипение. - Лежи спокойно, - уже совсем другим тоном произнес он, советуя зашевелившемуся пленнику не двигаться. - Если не хочешь отведать зубов.
- Отзови их, я не побегу, - попросил поверженный, и молодой человек вынужден был отдать ему должное - не из слабых оказался.
- Веревка еще нужна? - спросил Сарин, застывший на краю живой изгороди ивняка и использующий редкие ветки в качестве укрытия.
На этот раз его продвижение не было столь шумным, видимо, нашел проторенную тропу. Лутарг высвободил руку из цепких пальчиков Литаурэль, все еще удерживающих его, и шагнул к старцу.
Когда нападавший был связан, а духи призваны обратно, далеко отсюда, в реальности созданной Нерожденной, Ираинта и Сальмир, удерживающие бьющееся в конвульсиях тело Антаргина, смогли вздохнуть с облечением, несмотря на то, что в сердцах обоих все также царила непроглядная тьма. И калерат, и ротула понимали, что еще одного приступа Перворожденному не пережить, а потому со страхом ожидали нового дня. Дня, который может стать последним для обитателей Саришэ.
