Дэн Абнетт - Пария

Каждый раз, когда он поворачивал в одну сторону с нами или, как мне казалось, чуял, где мы — я вела наш маленький отряд в противоположном или неожиданном для него направлении. Стеклышко вело меня. Пару раз у нас были все шансы, чтобы, свернув, идти по кругу, или пройти совсем рядом с ним, не будучи замечены им — иногда нас разделяла лишь стена. Мы слышали, как он, принюхиваясь, втягивает воздух, как злобно шипит сквозь зубы, как смеется или сокрушенно вздыхает. Мы слышали, как его мечи с треском врубаются в дерево. Мы находились в нескольких шагах от него, но следили, чтобы он не подходил ближе.

Или, — задумалась я через некоторое время — может быть, он лишь играл с нами?

Внезапно мы оказались в небольшом внутреннем дворике. Мы отворили калитку и вышли наружу. Было холодно и темно. Черные деревья шелестели под черным небом, распростершимся над черным углом крыши. В воздухе пахло сыростью. За деревьями угадывались смутные очертания лунного диска.

— Ах ты ведьма! — внезапно со слезами в голосе закричала Элаис Каторз. — Посмотри, что ты натворила! Куда ты нас вывела!

— Куда? — не поняла я.

— Ты нас вывела наружу! — рассмеялся Шадрейк, но в его голосе звучали испуг и изумление.

— Ты завела нас слишком далеко, — резко заявила Элаис Каторз. — Ты вывела нас в Пыльный Город.

Я повернулась и посмотрела на нее.

— Какая ерунда. Это же сказка, миф, — произнесла я.

— Ничуть, — заверил Шадрейк.

— Если даже Пыльный Город существует, — настаивала я, — он находится за Сандерлендом, в пустыне. А не за дверью вашего несчастного старого дома.

— В том и дело, что это не так, — произнесла Элаис Каторз. — Когда-то Орфей поместил город-близнец рядом с Королевой Мэб, так, чтобы он был словно пыльная тень, отброшенная городом. Город и его тень разделяет лишь тончайшая, но непреодолимая грань. И все это было первым шагом в его деле — он хотел создать плацдарм в самом Имматериуме.

Она устремила на меня взор своих неописуемых глаз.

— Про Лихорадку всегда говорили, что она — один из перекрестков, место, где дорога скорби, путь, по которому шел святой, переходит на другую сторону. Именно поэтому я купила это поместье. С тех пор я искала точку перехода, обыскивала каждую комнату, открывала каждую дверь в этом окаянном лабиринте! На это ушло несколько лет! А ты просто взяла и вывела нас сюда?

Я не знала, что и сказать. Ничто вокруг не говорило о том, что мы оказались в каком-то другом мире — хотя, по правде говоря, я никогда не задумывалась о том, что должен испытывать человек, оказавшийся в этом другом мире.

— Значит, вы считаете, — начала я, — что сейчас мы находимся где-то в отражении Королевы Мэб? В тайном городе?

— Да! — подтвердила Элаис Каторз.

— Но я даже не пыталась… — произнесла я.

— Не пыталась — но сделала. Видишь, насколько велики твои таланты?

Теке Улыбчивый стоял в дверном проеме позади нас. Он прислонился к косяку и сложил руки, две золотистых ленты трепетали на сквозняке, свисая с похожего на сбрую ремня, охватывавшего его талию. Его розово-черный доспех, изукрашенный замысловатой золотой филигранью, был великолепен, словно огромное ювелирное изделие. Улыбка была безупречна.

— Доступ в потустороннюю цитадель Желтого Короля всегда был заветным желанием Детей, — заметил он. — И ты позволила нам войти. За несколько часов нашего знакомства, Биквин… прелестная мамзель Биквин… ты уже оказала нам неоценимую услугу.

Он шагнул в темноту, чтобы присоединиться к нам. Под его огромными керамитовыми башмаками захрустел невидимый во тьме гравий. Я слышала, как под пластинами его доспехов тихонько вздыхают и урчат сервомоторы.

— Может быть, ты приведешь нас к остальным Восьми? Или найдешь резиденцию самого Короля? Мой повелитель Фулгрим был бы очень доволен. Король представляет для нас куда большую угрозу, чем что-либо, созданное Ложным Императором.

Я вскинула зрительное стекло.

— Интересно, что я увижу, если посмотрю на вас? — произнесла я.

И в ту же секунду захлопнула рот ладонью; меня едва не вырвало. Я опустила стекло, чтобы больше не видеть того, что видела. Сквозь линзу Теке не казался ни прекрасным, ни улыбающимся.

— Ну, пойдем, — произнес Теке. — Только ты и я. Остальные пусть остаются здесь, если хотят. Они меня не интересуют.

— Вы сохраните им жизнь? — спросила я.

— Я не убью их, если речь об этом.

Я сделала глубокий вдох и шагнула к нему.

— Бета, нет! — выкрикнул Лайтберн.

— Все в порядке, — произнесла я, повернувшись к нему. — Пусть забирает меня и оставит вас в покое.

— А ты ведь ему нравишься, не так ли? — заметил Теке, улыбнувшись Проклятому. — Не хочешь ли прихватить его с собой в качестве любимой игрушки?

— Оставь их, и я пойду с тобой, — сказала я.

Теке кивнул и повел меня обратно в дом.

— Подожди! — вскрикнула Элаис Каторз. — А как же я? Я устроила все это для тебя! Я потратила столько времени, чтобы сделать это! Я позволила тебе тайно жить в Лихорадке и привезла сюда парий! Ты не можешь просто…

Теке смерил ее презрительным взглядом.

— Всего за час, даже не понимая, что делает, она провела нас по лабиринту твоего дома и нашла дверь в Пыльный Город. Сколько лет ты пыталась сделать это без малейшего успеха, Гло? Сколько лет?

— Но…

— Когда-то Гло действительно были силой, с который стоило считаться, — улыбнулся Теке. — Особенно Понтиус. Мне он всегда нравился. И он многого достиг, для человека. Но ты, Элаис, совсем не то. Ты, скорее, досадная заметка на полях истории рода.

— Нет! — закричала Элаис Каторз.

Я последовала за ним в освещенный свечами холл.

— Куда мы идем? — спросила я.

— Сквозь лабиринт обратно в Королеву Мэб, — ответил он. — Там я соберу моих родичей и мы начнем планировать наступление на цитадель Короля, использовав этот тайный ход, который ты так неожиданно обнаружила. Он не будет даже подозревать о нашем приближении. И никогда не узнает, что за ценное создание, плод его программы, обратило свою силу против него.

— Я не его создание, — произнесла я. — Раньше я думала, что понимаю свое место в этом мире и роль, которая предназначена для меня, но теперь я полагаю, что в действительности не принадлежу никому. И никто не может определять мою судьбу. Я — не собственность Короля, не собственность Инквизиции и уж точно — не ваша.

— А я думаю, что наша, — заметил он. — Теперь ты принадлежишь Детям Императора.

— Впрочем, есть одна вещь, в которой я полностью уверена, — сообщила я.

Он молча обернулся и пристально посмотрел на меня. Его белоснежная улыбка сверкала в свете свечей.

— И что же это может быть? — поинтересовался он.

— Там, снаружи, — произнесла я, — вдохнув воздух другого мира, я кое-что поняла.

Я посмотрела прямо на него.

— Я вспомнила то слово, — закончила я.

ГЛАВА 35

Я произнесла слово.

Его сила ударила Теке и отшвырнула прочь от меня. На краткий миг он выглядел крайне изумленным. Потом — исчез в яростной взрывной волне, которая последовала за словом и проломила несколько стен. Они раскололись и разлетелись на куски, словно были из стекла.

Я не знала, сколько времени он будет вне игры. Было сомнительно, что он мертв — хотя слово обладало силой достаточной, чтобы убить более слабое существо. Я слушала себя полностью изнуренной, словно слово вытянуло из меня все силы. И вряд ли я смогла бы повторить его через некоторое время, вернее — вряд ли смогла бы повторить его вообще когда-нибудь.

— Реннер! Скорее! — крикнула я.

Он подскочил ко мне и мы бросились бежать. Шадрейк и Лукрея следовали за нами. Мамзель Каторз не было с ними.

— Она ушла, — произнесла Лукрея. — Убежала куда-то. В ночь.

В другую ночь. В потустороннюю ночь.

— А вы разве не хотели пойти той же дорогой? — спросила я Шадрейка.

Он только помотал головой. Он был смертельно напуган. В своей порочной жизни он много чего повидал, но то, что скрывалось во тьме снаружи, было слишком даже для него. Присмотревшись, я решила, что он плакал.

Я снова использовала зрительное стекло и попыталась идти той же дорогой по запутанному лабиринту дома. Странно, но искать дорогу осознанно оказалось куда сложнее, чем делать это наугад.

Спустя примерно двадцать или двадцать пять минут мы вышли в холл, который я точно видела до этого. Сложно было сказать, где мы свернули, чтобы снова оказаться на том же месте. Еще сложнее было сказать, сворачивали ли мы вообще, чтобы выйти сюда. Все вокруг выглядело нереальным, обманчивым, выстроенным из иллюзий — хотя, если существо вроде Теке говорило о моей способности найти дорогу, я была склонна верить ему.