Джон Толкин - Две крепости
– Ничего достоверного. Люди Гондора не ходят теперь на восток, а в Хмурых Горах из молодых и подавно никто не бывал. Но известно, что в горах, выше Минас Моргула, обитает какой-то темный ужас. При одном названии Кирит Унгола старики бледнеют и умолкают.
В долинах Минас Моргула давным-давно поселилось зло. Даже когда Враг был изгнан, а Итилиен относился к гондорским владениям, там царили ужас и ненависть. А ведь когда-то гордый и прекрасный Минас Итиль был двойником нашей столицы… Потом его захватили те, кто служил Врагу. После его изгнания они остались и без хозяина, и без пристанища. Говорят, они были из Высоких Нуменорцев, соблазнившихся черным мастерством. Враг дал им кольца власти и поработил навеки: они превратились в живых призраков, в жуткую и злобную нежить. Они захватили Минас Итиль, и теперь его не узнать. Крепость кажется пустой, но это не так. Безликий страх живет за разрушенными стенами. Девять вождей правят там, теперь они стали Девятью Всадниками, и мы не можем устоять перед ними. Не приближайтесь к этой крепости! Там живет бессонная злоба, у нее тысячи глаз, она выследит вас. Не ходите туда!
– Но какой же другой путь мне выбрать? - беспомощно спросил Фродо. - Вы сами сказали, что не можете вести меня в горы. Но я дал Совету обещание либо найти путь, либо умереть, ища его. А если я вернусь, отказавшись выполнить мою задачу, мне не будет места ни на родине, ни среди людей, ни среди эльфов. Или вы хотите, чтобы я пришел в Гондор с тем самым, из-за чего ваш брат лишился разума? Кто знает, сколько и какого зла Оно может наделать в Минас Тирите? Не увидим ли мы вскоре две крепости, скалящиеся друг на друга через долину, полную смерти?
– Я бы не хотел этого, - произнес Фарамир.
– Чего же тогда вы хотите от меня?
– Не знаю, право. Но мне тяжело отпускать вас навстречу мукам и смерти. И мне кажется, что и Митрандир не потребовал бы этого от вас.
– Но его нет, и мне придется идти теми путями, которые найдутся. И времени на выбор тоже нет.
– Тяжела ваша судьба, и безнадежна задача. Но по крайней мере запомните мое предостережение: опасайтесь этой твари, Смеагорла. У него на совести уже есть одно убийство, можете мне поверить, - он вздохнул. - Итак, мы встретились и уже расстаемся. Вряд ли мы еще увидимся под этим солнцем. Но вы уйдете с моим благословением вам и вашему народу. Отдохните, пока вам приготовят кое-что в дорогу.
Мне бы очень хотелось узнать, как этот скользкий Смеагорл стал обладателем Сокровища, о котором мы говорили, и как он его потерял, но уж ладно. Если, паче чаяния, вы вернетесь и у нас будет возможность посидеть у стены на солнце, вы расскажете мне об этом. До той поры или до другой - прощайте! - он встал и низко поклонился Фродо, а затем, отдернув занавес, ушел в пещеру.
Глава 7 Перекресток
Фродо и Сэм вернулись в свой угол и снова легли, слушая, как для воинов в пещере начинается новый день. Скоро им принесли умыться, а потом проводили к столу, накрытому на троих. Фарамир завтракал вместе с ними. После вчерашней битвы он еще не ложился, но усталым не выглядел.
– Пусть голод не тревожит вас в пути, - сказал он. - Еды у нас мало, но я приказал собрать вам кое-что, удобное в дороге. Пока вы идете по Итилиену, воды у вас будет вдоволь, но не пейте из ручьев, вытекающих из Имлад Моргул, Долины Нежити. И вот еще что. Вернулись мои разведчики. Они подходили к самому Мораннону и обнаружили странные вещи: местность опустела, дороги словно вымерли. Страна Неназываемого затаилась и молчит. Не знаю, что предвещает это молчание, но думаю, что близятся какие-то важные события. Надвигается буря. Вам надо торопиться. Если вы готовы, идемте. Солнце скоро поднимется.
Хоббитам принесли их котомки. Они существенно потяжелели. Вместе с ними принесли два прочных посоха из полированного дерева, окованных железом, с плетеными кожаными ремнями, продетыми сквозь резные головки.
– У меня нет достойных прощальных даров для вас, - сказал Фарамир. - Примите эти посохи. Они пригодятся вам. Это любимое мастерами Гондора дерево лебетрон. Их заново оковали для вас. Посохи не потеряются, на них чары. Да сохранят эти чары свою силу под тенью, в которую вы идете.
– Любезнейший из всех хозяев, - сказал Фродо, - Элронд в Дольне говорил мне, что в пути я встречу друга, тайного и неожиданного. Ваша дружба способна обратить великое зло в великое благо.
Медлить было нечего. Из какого-то дальнего угла привели Горлума, теперь он выглядел гораздо спокойнее, хотя жался поближе к Фродо и избегал взгляда Фарамира.
– Вашему проводнику нужно завязать глаза, - сказал Фарамир, - но вас и вашего друга я освобождаю от этого.
Но Горлум заскулил и начал цепляться за Фродо, когда к нему подошли с повязкой. Фродо сказал:
– Завяжите глаза нам всем, и мне первому - тогда, может быть, он увидит, что ему не хотят причинить зла.
Так и было сделано. После долгих переходов и ступенек они ощутили вокруг ароматный свежий воздух. Еще некоторое время они шли вверх, потом вниз, наконец остановились, и голос Фарамира приказал снять с них повязки.
Вокруг снова был лес. Шума водопада не было слышно. Между ними и потоком находился длинный склон. С запада между деревьями светлело, словно мир там обрывался, а за его краем было только небо.
– Здесь нам предстоит проститься в последний раз, - сказал Фарамир. - Примите мой последний совет: не сворачивайте пока на восток. Идите прямо, тогда лес еще на много лиг прикроет вас. Держитесь ближе к склонам. В начале пути можно, я думаю, идти днем. Страна дремлет в обманчивом покое, зло временно отступило от нее. Прощайте, доброго вам пути.
Он простился с ними по обычаю своего народа: кладя руки на плечи и целуя в лоб.
– Да пребудут с вами мысли всех людей доброй воли!
Они поклонились ему очень низко. Фарамир повернулся и, не оглядываясь больше, отошел к своим стражам, безмолвно ожидавшим неподалеку. Хоббитов опять удивило, как быстро и бесшумно двигаются эти зеленые люди - они исчезли из виду почти мгновенно. Лес, где только что стоял Фарамир, был теперь пуст и безлюден.
Фродо вздохнул и повернул на юг. Пока они прощались с Фарамиром, Горлум демонстративно рылся в земле у подножия дерева. «Опять он голоден, - подумал Сэм, - и опять все начинается сначала».
– Ушли они? - спросил Горлум, понимая голову. - Ззлые, нехорошие люди! Шея у Смеагорла еще болит от них, да! Пойдемте.
– Идем, - согласился Фродо. - Но если у тебя не нашлось доброго слова для тех, кто подарил тебе жизнь, уж лучше помалкивай.
– Славный хозяин! - поспешно отозвался Горлум. - Смеагорл шутит. Смеагорл все прощает, да, все, даже славные шуточки доброго хозяина. Славный хозяин, славный Смеагорл!
Хоббиты промолчали, взвалили котомки на плечи, взяли посохи и двинулись в путь по лесам Итилиена.
Дважды они останавливались подкрепиться сушеными фруктами, солониной, хлебом - дарами Фарамира. Горлум есть не стал.
Вокруг царил зеленоватый сумрак. Солнце успело пройти свой дневной путь и склониться к закату - лишь тогда, по золотистым переливам в зеленой листве, они поняли, где оно. Было прохладно и тихо. Птицы не то разлетелись, не то враз онемели. Рано стемнело и, не помня себя от усталости, хоббиты остановились. Заповедное Озеро осталось в семи лигах позади. Фродо пристроился в выемке меж корней древнего дерева и крепко уснул. Сэм спал тревожно, то и дело просыпаясь, и высматривал Горлума. Тот улизнул еще вечером, да так и не показывался - может, залез в какую-нибудь нору, может, рыскал вокруг, но с первыми проблесками утра объявился.
– Вссставать пора, давно пора, - разбудил их знакомый голос. - Идти еще долго. На восток, а потом - южнее… Надо поспешить!
И снова Фродо со спутниками шагал по странному молчаливому лесу. Было душно, словно перед грозой. Горлум часто останавливался, принюхиваясь и что-то бормоча, потом начал поторапливать хоббитов.
К концу второго дня лес изменился, деревья стали крупнее и реже: раскидистые вязы, огромные остролисты, гигантские дубы, на которых уже начали распускаться почки. Меж деревьев попадались лужайки, поросшие белыми и голубыми анемонами и лесным гиацинтом. Не видно было ни птицы, ни зверя, но открытых мест Горлум боялся, и они шли осторожно, крадучись, от одного пятна тени к другому.
Но вот лес кончился. Они сели под старым кряжистым дубом с огромными узловатыми корнями. На юг уходила глубокая туманная долина. Справа, далеко на западе, темнели на фоне заката гордые хребты Гондора. Слева стеной поднимался мрак: то были пределы Мордора, и оттуда к Реке спускалась все расширявшаяся долина. По ней протекал большой ручей. Дорога бледной лентой вилась по его берегу и исчезала вдали в холодном белом тумане, в котором Фродо чудились выступающие вершины каких-то старых, полуразрушенных шпилей и башен.
