Гэв Торп - 13-й Легион
— Да, это одна из причин, — подтверждает Полковник. Наши мысли по поводу опасностей цепочки командования прерваны лазерными разрядами, ударившими в пол.
— Некоторые проползли через тела, — выглянув, говорит Полковник, — еще больше лезут вперед.
— Хитрые ублюдки, — ругается Лори, присаживаясь рядом со мной с болтером наготове.
— Открыть огонь! — приказывает Полковник, поднимает болт-пистолет и делает пару выстрелов.
БОЛЬШУЮ часть следующего часа занимали периодические перестрелки. Невозможно сказать, сколько тифонцев находятся в туннеле, они прячутся за завалами из трупов, практически превосходно маскируясь в насыпи из тел в униформе. Вскоре я не смог стрелять. У нас начались серьезные проблемы с боеприпасами и каждый болт или луч были на счету. Тифонцы, с другой стороны, со всей радостью лупили в нашу сторону, как только кто-нибудь выглядывал или высовывал ствол.
Я лежу на полу с правой стороны прохода, рядом со мной присела Лори. На другой стороне Полковник и Лорон, в то время как Ориель и Страйден прячутся за панелями управления, практически напротив входа. Дрожащий кашель Гудманза привлекает наше внимание, и я оглядываюсь, он, шатаясь, отходит от терминала дальше в зале, невральный шнур снова затягивается обратно в череп.
— Получилось? — требует ответа Полковник.
— А вы слышите аварийные сирены, полковник Шеффер? — раздраженно огрызается тот, — я поставил блоки и ловушки, так что процесс перегрузки можно будет остановить только из этой комнаты, но не с других терминалов.
— Так сколько еще? — ору я ему.
— Недолго, но мне нужна кое-какая помощь, — отвечает он. Полковник кивает Страйдену, рявкнув дробовиком, тот выскакивает из укрытия. Спустя мгновение после того как он отпрыгивает в сторону, залп тифонцев бьет в инфопанель и разбрасывает в разные стороны куски выдранного металла. Гудманз хватает Страйдена и отталкивает за экран. Стук ботинок в коридоре моментально привлекает мое внимание обратно.
— Они наступают! — орет Лорон, его болтер оживает, сгорающий боезаряд болтов освещает туннель небольшими вспышками. Слева я мельком замечаю Ориеля, с автопистолетами в каждой руке, он перекатывается к панели и стреляет по ходу дела. Вскочив на ноги, он отбрасывает пистолет из левой руки и выхватывает силовой меч Полковника из его ножен. С воплем он прыгает прямо на атакующих тифонцев, синее свечение силового меча отражается от стен коридора.
Столкнувшись с первыми атакующими, инквизитор втыкает клинок в живот первого тифонца и, крутясь, обратным ударом вспарывает глотку следующему. Инквизитор подныривает под удары штыка, отсекает ногу тифонца у бедра, артериальная кровь тут же заливает его комбинезон. Какая-то отстраненная часть моего разума наблюдает, как сражается Ориель, сравнивая его текучие, словно танцующие движения с точным, машинальным стилем боя Полковника. В правой руке лязгает автопистолет, выстрел попадает еще одному тифонцу прямо в лицо, силовой меч бьет по лазгану, который держат наподобие дубины, мерцающий край клинка разваливает оружие надвое.
Ориель проревел что-то, но я не расслышал из-за воплей умирающих и стрекота автопистолета, его лицо искажается от ярости.
Я замечаю, как из-за груды тел за Ориелем поднялся тифонец, у него отсутствует отсеченная у локтя левая рука, правая сжимает штык. Даже не раздумывая, я нажимаю спусковой крючок болтера, и миг спустя поясница гвардейца взрывается, с перебитым позвоночником его ноги отказывают. Тифонцы разворачиваются и начинают разбегаться от гнева инквизитора. Самый медленный падает на пол, рассеченный на две половинки еще одним ударом Ориеля. С дальнего конца коридора снова бьют лазерные лучи, заставляя насыпь из трупов дергаться. Один, кажется, попадает Ориелю в грудь, и ослепительная вспышка бьет по глазам. Когда проморгался от фиолетовых пятен, я замечаю, что Ориель все еще там, прыгает в укрытие за кучей мертвых тифонцев.
— Его защищает сам Император, — в благоговейном страхе шепчет Лори.
— Колдовство! — вопит Страйден, его глаза широко открыты от ужаса.
— Или технология, — добавляет столь же испуганный Лорон.
— Конверсионное силовое поле, — спокойно отвечает нам Полковник, вставляя новые болты в пустой магазин. Мы обмениваемся смущенными взглядами, никто из нас не понимает, о чем он говорит. Все снова стихает и Ориель ползет обратно к двери, я слышу, как сзади меня Гудманз затянул торжественную литургию.
— И четвертая печать будет поднята во славу Бога-Машины, — поет он, его голос эхом отражается от металлических стен, — и да будет отделение четвертой печати провозглашено звуком радости Бога-Машины. Лейтенант Страйден, пожалуйста.
Раздается лязг металла о металл, зашипела панель слева от меня. Где-то у нас над головами три раза трубит высокочастотный визг.
— Сколько еще? — орет Полковник, пока Ориель отдает ему силовой меч, лезвие тускло серое, поскольку энергетический поток отключен.
— Четыре из семи печатей подняты, Полковник Шеффер, — в ответ орет Страйден, — я полагаю, уже скоро.
— Они снова атакуют, они становятся отчаянней! — фраза Лорона возвращает наше внимание к коридору. Узкий туннель, кажется, задыхается от несущихся к нам тифонцев, на их лицах отражается отчаянье и ужас. Я полагаю, что они поняли, что мы делаем, если до этого момента не догадывались. Теперь они будут сражаться еще упорнее, борясь за спасение своих домов, друзей и семей. В конце концов, им как нам, нечего терять. Если у них не получится — они трупы. Я находил бессмысленную резню отвратительной, если бы не образ прощения, который висел на задворках моего разума. Эта картинка, и горстки пепла, которыми на самом деле являются бегущие ко мне мужчины и женщины. И все потому, что какие-то командующие решили осмелиться испытать на себе гнев Императора и сражаться за свою славу, а не Его. Я как-то не вижу тут никого из них, чтобы они самостоятельно кидались на стену огня ради своих идеалов.
Это не бой, у них вообще нет шансов. Переключив болтер на полуавтомат, я посылаю очередь крошечных разрывных ракет по проходу, сбиваю с ног тифонцев и вырываю куски из уже мертвых тел. Гвардейцы яростно стреляют в ответ, еще больше лазерных лучей впивается в стены прохода. Они продолжают наступать, перелезают через мертвых и умирающих. Они все кричат, на нас или на себя, я не могу сказать.
И только когда болтер начинает щелкать, я замечаю, что магазин пуст и ощущаю, что отдалился от происходящего. Мое тело продолжает сражаться само по себе, без сознательных усилий моего разума. Лори кидает мне еще один магазин, и я выдергиваю пустой и вставляю новый. Атакующие в нерешительности от сконцентрированного в проходе огня. Тифонцы физически не могут больше идти вперед.
Я стреляю: к потолку подлетает оторванная рука. Еще выстрел: солдата откидывает назад, его кишечник вываливается из разодранной дыры в животе. Еще выстрел: облаком крови исчезает половина головы. Еще выстрел: от попадания взрывается лазган. Еще выстрел: голову в шлеме откидывает назад. Еще выстрел: женщину швыряет в стену, она хватается за культю правой руки, ее волосы слиплись от крови ее товарищей. Это не сражение, это тир с живыми мишенями.
Большинство из тифонцев разворачивается и бежит, и я палю им в спины, сшибаю с ног, каждый рык болтгана забирает жизнь женщины или мужчины. Кто-то трясет меня за плечо, вопя мне что-то в ухо, но за воем сирен я ничего не слышу. Мой разум медленно фильтрует внешнюю информацию, и я чувствую себя так, словно нахожусь на грани между сном и явью. Да, вокруг воют сирены, их визг эхом отражается от стен и пола.
— У нас получилось! — орет мне в ухо Лори. — Они бегут! У нас получилось!
— Кронин мертв, — говорит Страйден, и все смотрят на него, он склонился около стены над Кронином.
— Мертв? — спрашивает Лорон, явно шокированный. Я тоже удивлен, я не думал о раненном безумце, пока сражался за свою жизнь. Я ощущаю печаль, что он умер в одиночестве, никем не замеченный. Он был одинок, пока был жив, и кажется непочтительным то, что никто из нас не заметил, как он умирает. Я возношу молитву за его покойную, измученную душу, в надежде, что еще не слишком поздно.
— Наверно, внутреннее кровотечение, — объявляет Ориель, выдергивая меня из размышлений, — теперь и мне пришло время покинуть вас.
— У НАС не получилось, — тяжело шепчет Гудманз.
Мы уже почти уже у ближайшего терминала шаттлов, на пути к свободе и жизни, но несколько тифонцев решили прихватить нас с собой, заставив занять временное укрытие за альковом терминала в главном коридоре. Ориель ушел в противоположном направлении, никто не знает, куда он направляется. Несколько минут назад рев сирен остановился, что было немыслимым облегчением для моих нервов и ушей. Мне не нужно никаких напоминаний, что вскоре целый город прекратит свое существование.
