Бен Каунтер - Война ордена

Люди, расправившиеся с орками, прежде населяв­шими Ванквалис, явно и понятия не имели, что зеле­нокожие способны вымуштровать такую армию. Они считали орков не более чем зверьми — примитивными и кровожадными. По большей части люди были правы, ведь среди орков не так часто встречались настоящие лидеры, способные сплотить сородичей в войско, такое же смертоносное, как и лучшие армии Человечества.

Взгляд вожака перекинулся с улиц на простираю­щиеся за городом джунгли. За ними лежало море, а за морем — берега Хирогрейва, зараженная каменистая пус­тыня с гигантскими городами, населенными миллиарда­ми людей. Слабых, подлых, обреченных людей, для ко­торых смерть от пули или топора была слишком гуман­ной. Впрочем, не имело ни малейшего значения, как именно они погибнут, ведь Ванквалис всегда принадле­жал оркам, и ничто не читалось во взгляде вожака так явственно, как стремление вернуть этот мир своим зе­ленокожим сородичам.

Графиня молчала. В воцарившейся тишине было слышно лишь тихое посвистывание рециркуляторов, на­гнетающих затхлый, холодный, сухой воздух в зал на вершине шпиля. Сухощавое, хрупкое тело графини было облачено в длинное, вышитое жемчугами платье, а ее бледное чело украшала бриллиантовая тиара. Казалось, что женщина вжалась в свой омолаживающий трон.

Рядом в почтительном ожидании застыл камергер, — небольшого роста, хранящий на лице официозное выра­жение, он посвятил всю свою жизнь служению и оста­вался верен дому Фалкен даже в самые трудные време­на, но еще никогда новости не были столь плохими. Все же он сохранял свое извечное самообладание и стоял, уставившись в пол, ожидая ответа графини.

Наконец Исменисса Фалкен глубоко вздохнула, и в ее старой груди заклокотало.

— Так когда, говоришь, это случилось?

— Менее часа назад, моя госпожа.

— А мой супруг?

Камергер определенно ожидал этого вопроса.

— О нем нам ничего не известно. Молю Императо­ра, чтобы ваш муж был жив…

— Не стоит щадить мои чувства, камергер, — отре­зала графиня. — Скажи прямо, он погиб?

— Госпожа, лорд Глоб был в Павильоне Аристархии, — тяжело сглотнув, ответил камергер, — а тот был уничтожен первым же ударом.

— Значит, он погиб.

— Скорее всего, госпожа.

— Понятно. Хоть кто-нибудь из семьи уцелел?

— Этого мы не знаем. Многим горожанам удалось покинуть Палатиум, но бегство было совершенно бес­порядочным. Вполне возможно, что среди них оказался и кто-то из наследников вашего рода. Но боюсь, на данный момент я ничего не могу утверждать с уверен­ностью.

— С уверенностью ты можешь утверждать, что зеле­нокожие вернулись, — сказала Исменисса. — Наш мир определенно подвергся их вторжению. И это столь же верно, как и то, что в одиночку нам не устоять.

Графиня поднялась на ноги. От черных плит трона к ее украшенному драгоценностями платью протянулись пучки толстых кабелей. Несколько подростков, одетых в такие же багровые камзолы, что и камергер, выбежали из-за трона, на ходу подхватывая подол ее одеяний и провода, чтобы те не перепутались, пока Исменисса идет к одному из арочных окон зала.

Даже сумрак, царивший в этом помещении, не мог скрыть ни синевато-серый оттенок их кожи, ни пустое выражение черных глаз, ни то, что перемещались дети чуть ли не на четвереньках, словно животные. Же­ны дома Фалкен самоотверженно рожали одного ре­бенка за другим, но далеко не все из них доживали до совершеннолетия, и именно из тех, кому это не удалось, создавалась подобная прислуга для графини. Тех­нология, предоставленная правящему роду Адептус Механикус, была достаточно сложной и развитой, по­этому прислужники не сильно уступали идеальным об­разцам херувимов.

Зал располагался на самой вершине одного из ульев Хирогрейва, и с этой высоты можно было созерцать весь необъятный город, испещренный пятнышками света, яр­ко сверкающими в ночной мгле, спускающийся к мерт­вым полям. Вдалеке в отравленном воздухе сияла огня­ми еще одна громада — соседний город, один из многих, что покрывали собой континент. В этих муравейни­ках проживали миллиарды ванквалийцев, которые уже очень скоро услышат, что правящий класс практически полностью уничтожен и что Неверморн захвачен ксеносами.

В небесах, затянутых густым дымом заводов, едва заметно поблескивали отраженным светом платформы орбитальных оборонительных систем. Многие тысячи турболазерных и ракетных установок парили над Хирогрейвом, защищая его жителей от бомбардировки. Ванквалису не хватало ресурсов, чтобы полностью покрыть всю орбиту, поэтому создателям системы пришлось вы бирать наиболее важные города. Только благодаря этому орки и не просыпались дождем на ульи, хотя гражданам Палатиума, потерявшим своих родных на улицах далекого Неверморна, от этого не становилось ни горячо, ни холодно.

— Мы вынуждены просить о помощи, — произнесла графиня Исменисса. — Поскольку Стражи разбиты, а дом Фалкен практически уничтожен, мы остались од­ни. Наш мир изолирован, удален от доминиона Импе­риума, но только они и могут нам помочь. Пришло время забыть о гордости. Если потребуется, мы будем умолять. — Она отвернулась от окна и посмотрела на камергера. — Вызови астропата и потребуй, чтобы он явился сюда. Мне требуется как можно скорее отпра­вить сообщение.

— Сию минуту, госпожа, — ответил камергер. — Дол­жен ли я известить население?

— О вторжении? — Графиня взмахнула рукой. — Да. Сообщи нижнему парламенту. Пускай обсудят происхо­дящее. Пускай займутся хоть чем-то.

Но, вопреки ожиданиям Исмениссы, камергер вовсе не спешил отправиться по делам.

— Что-то еще? — спросила она.

— Остался еще один вопрос, который следует ула­дить. Поскольку лорд Глоб… сейчас не с нами, вы оста­етесь единственным представителем дома Фалкен, имею­щим право претендовать на власть. Вы, госпожа, стано­витесь правителем Ванквалиса.

Графиня вздохнула. Она никогда не выглядела бо­лее старой, нежели в этот момент. Так она и стояла — закутанный в роскошные одеяния силуэт на фоне чер­неющего города.

— Что ж… Полагаю, это должно требовать каких-то определенных церемоний. Пусть этим вопросом зай­мутся архивариусы.

— Будет исполнено, — энергично поклонился камер­гер и тут же устремился к выходу.

Благодаря усердию придворных врачей и постоян­ному подключению к омолаживающему трону графиня жила уже более двух сотен лет. Она уцелела в револю­ции, охватившей улей Скорцид, перенесла скандал, раз­горевшийся вокруг ее дяди — барона Малифисса Фалкена, и не погибла в гражданской войне, спровоцирован­ной ныне уничтоженным культом Возрождения Терры. Она стала свидетелем многих социальных потрясений и внезапных смертей, стычек между губернаторами секто­ра Сцефан и катастроф, в результате которых города-ульи оставались лишенными еды и питья. То есть на ее памяти дела не раз бывали плохи, но чтобы настолько — никогда. Графиня была уже старухой и чувствовала, как на ее плечи давит каждый прожитый год.

И именно теперь, впервые в своей истории, Ванква­лис оказался вынужден умолять о помощи Империум — эту далекую силу, которой дом Фалкен регулярно пла­тил дань производимыми в ульях товарами, лишь бы только сохранить свою независимость. Орки сумели за­крепиться на Неверморне, и теперь не оставалось сомне­ний, куда они двинутся дальше. Следующим пунктом назначения был Хирогрейв — с многочисленными горо­дами и миллиардами граждан.

Графиня подошла к резному стеллажу, где стояли не­сколько внушительных книг. Ее возлюбленный Глоб всегда был куда более увлечен войной, чем вопросами социальной важности. Именно поэтому Исменисса и счи­тала для себя обязательным изучать историю и геогра­фию родной планеты на тот случай, если ей придется принять более активное участие в управлении Ванквалисом. И вот теперь вся полнота власти легла на ее плечи.

Исменисса сняла один из увесистых томов с верх­ней полки, и подростки, точно домашние зверушки, за­суетились у ее ног, не позволяя перепутаться кабелям. Заключенная в атласный переплет книга была подаре­на университетом одного из ульев в благодарность за кое-какую государственную услугу, оказанную графи­ней полвека назад. Когда властительница отправилась обратно к своему трону, стоявший возле него подрос­ток начал крутить ворот, возвращавший кабели. Опус­тившись на сиденье, Исменисса почувствовала, как по ее венам вновь заструились омолаживающие жидкости, защищающие ее кости и органы от последствий старе­ния. Раскрыв книгу на коленях и дождавшись, пока все дети вернутся на свои места, она приступила к чтению.

Перед ее глазами замелькали карты Неверморна. Прямо сейчас по его долинам и холмам струились реки беженцев и зеленокожей швали, сражаясь, убивая друг друга, прорываясь к побережью и лежащему за морями Хирогрейву. Предстояла война… но будет она долгой или быстротечной, зависело исключительно от того, как именно графиня станет руководить своими людьми в ближайшие дни, и, возможно, в итоге Ванквалис устоит и останется под управлением дома Фалкен. Но прожи­тые годы приучили Исмениссу к прагматичному мыш­лению, поэтому в глубине души она понимала, что Ван­квалис будет потерян, а миллиарды его граждан не вы­живут.