Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус
Корландриль стоял перед доспехами, восхищаясь их основательностью, изгибами пластин. Протянув руку, он коснулся нагрудника. Его путеводный камень в ответ ярко вспыхнул, и его сияние слилось с блеском камней души доспехов. В сознании Корландриля пробежал всполох какого-то воспоминания, и он отдернул руку.
Воспоминание исчезло. Возможно, это была игра воображения.
Обходя доспехи со всех сторон, Корландриль внимательно изучал их. Они были тяжелее обычных аспектных доспехов, их пластины были усилены дополнительными накладками, а ребра покрыты золотом. Работа была изумительной, каждый изгиб и каждая линия являли собой гармонию функциональности и стиля. Жалящий Скорпион провел пальцем вдоль тыльной стороны рукавицы, дрожа от предвкушения.
Его вновь пронзила искра воспоминания.
— Это — мое, — прошептал он, и комната поглотила его голос.
Твое…
Этот голос был не голосом, но мыслью. Была ли это собственная мысль Корландриля или чья-то еще?
— Я буду Скрытой Смертью.
Скрытой Смертью…
Мысль-эхо длилась мгновение и исчезла, не оставив никакого следа в его памяти.
Корландриль надолго уставился на доспехи, размышляя о том, кто создал их, кто владел ими, что за враги пали от руки тех, кто носил их.
Ответы…
Время сомнений и размышлений закончилось. Хорошо это или плохо, но Корландриль пришел в это место — или его привели сюда? — именно здесь все и переменится. Для того, кто так боялся перемен, это — окончательный ответ. Он больше не будет меняться. Он станет Скрытой Смертью и останется ею, пока его не убьют. Он сдавался с готовностью, оставив сомнения позади, больше не нужно будет отчаянно стараться приспособиться, и война внутри завершится перемирием.
Все, что ему оставалось сделать, — принять то, чем он стал, и надеть доспехи.
— Война, смерть, кровь — вот и все, что остается. Я — экзарх Корландриль.
Экзарх Морланиат.
Это имя ничего не значило для Корландриля, не считая далекого всполоха воспоминания, но он не мог понять, что это. То ли это чье-то воспоминание о мифе, которое он когда-то услышал, то ли это имя, которое держат для себя и ни с кем не делятся.
Время пришло.
Снимая доспехи со стойки, он шептал мантру, которая позволит ему закрепить боевую маску навсегда. Незваные слова менялись на пути между мозгом и языком, но он произносил их уверенно, как если бы именно так и собирался их говорить всегда.
— Мир нарушен, согласие уступает место раздору, остается только война.
Когда он надевал первые фрагменты доспехов, к нему присоединился голос-тень.
— А теперь мы облачаемся в одеяние кровавого Кхаина как истинные воины.
— А теперь мы облачаемся в одеяние кровавого Кхаина как истинные воины.
В его сознании мелькали образы — воспоминания не из его жизни. Его мозг жгла боль, он словно растягивался, чтобы вместить в себя события целой — новой — жизни. Лица друзей, которых он никогда не встречал, родителей, которые его не создавали, врагов, которых он никогда не убивал. Такое множество мертвых лиц, тысячи — в стремительном потоке страданий и смерти, и на всем его протяжении в ушах Корландриля раздавался торжествующий хохот.
И, наконец, мгновение полной черноты, агония и конец.
Словно автомат, Корландриль продолжал надевать доспехи, следующая строка мантры слетала с его губ почти неслышным шепотом, и ее подхватывал другой голос в его голове.
— В железную кожу Кхаина мы облекаемся для битвы, пока внутри полыхает огонь.
— В Железную Кожу Кхаина Мы Облекаемся Для Битвы, Пока Внутри Полыхает Огонь.
Новая буря воспоминаний, еще больше боли, больше смертей. Корландриль попытался сосредоточиться на чем-то, известном ему, как его собственная жизнь.
Он провел пальцами по сапфировым волосам Ориелли, целуя ее шею, огонь костра подсвечивал ее скуластые щеки.
Нет! Это — не его воспоминание. Он никогда этого не делал. Он никогда не знал Ориелли. Корландриль попытался вновь, но из него продолжала выплескиваться мантра, и его смыла очередная приливная волна ложных воспоминаний.
— Железная кровь Кхаина, в которой мы черпаем свою силу, разрастается внутри нас.
— ЖЕЛЕЗНАЯ КРОВЬ КХАИНА, В КОТОРОЙ МЫ ЧЕРПАЕМ СВОЮ СИЛУ, РАЗРАСТАЕТСЯ ВНУТРИ НАС.
— Война надвигается на нас, мы несем ее темное бремя на своих широких плечах.
— ВОЙНА НАДВИГАЕТСЯ НА НАС, МЫ НЕСЕМ ЕЕ ТЕМНОЕ БРЕМЯ НА СВОИХ ШИРОКИХ ПЛЕЧАХ.
Личность Корландриля становилась все меньше и меньше, обращаясь в точку, и ее захлестнула волна личностей из камней души. Он словно тонул во мраке, отчаянно молотя руками, чтобы сохранить какое-то самоощущение, борясь с потоком, заливающим его хрупкий разум.
— Встань перед Кхаином, уверенный в нашем призвании, свободный от всех сомнений и страха.
— ВСТАНЬ ПЕРЕД КХАИНОМ, УВЕРЕННЫЙ В НАШЕМ ПРИЗВАНИИ, СВОБОДНЫЙ ОТ ВСЕХ СОМНЕНИЙ И СТРАХОВ.
Мертвецы исчислялись десятками тысяч. Бессчетные жизни уничтожались руками тех, кто носил эти доспехи. Существа всех рас, часть из них — воины, многие — нет. Жертвы кровавых убийств Кхаина.
Корландриль стенал, отдавая остатки сострадания тем, кто был убит, ничего не оставляя будущим жертвам.
— Мы не убегаем от смерти, мы шагаем в тени Кхаина, гордо и без страха.
МЫ НЕ УБЕГАЕМ ОТ СМЕРТИ, МЫ ШАГАЕМ В ТЕНИ КХАИНА, ГОРДО И БЕЗ СТРАХА.
МЫ НАНОСИМ УДАР ИЗ МРАКА, КАК БЫСТРЫЙ СКОРПИОН, СМЕРТОНОСНЫМ ПРИКОСНОВЕНИЕМ.
СМОТРИ НЕ ОДНИМИ ГЛАЗАМИ, НО ПОЗВОЛЬ ИЗЛИТЬСЯ ЯРОСТИ, ДАЙ ДАРУ КХАИНА ПОДБОДРИТЬ СЕБЯ.
Корландриль почти исчез, словно горстка пылинок кружилась в безбрежном океане сознания.
Морланиат вернулся. Экзарх открыл глаза, которые были закрыты целый век, и повернулся к огромному двуручному жалящему клинку, висевшему на стене позади него. Взяв его, Морланиат вспомнил название оружия: Зубовный Скрежет. Подобно встретившимся старым влюбленным, Морланиат и гигантский цепной меч стали одним целым, экзарх поглаживал рукой оружие. Кончики его пальцев танцевали вокруг острия каждого лезвия. Приняв стойку готовности, Морланиат заставил оружие ожить, пробудив от долгого сна. Его урчание было таким же легким, как в тот день, когда оно впервые было окрещено в крови. Вместе они снова принесут смерть.
ВОЗРОЖДЕНИЕ
В разгаре Войны в Небесах у Кхаина было множество сторонников. Они были заклятыми врагами Детей Эльданеша и Ультанаша из-за того, что жажда крови полностью овладела ими. Однако один за другим чемпионы Кхаина погибали. Кхаин не отказывался от своих слуг так легко и держал у себя их души, оснащая доспехами и оружием, чтобы продолжать войну. Хотя они были столь же кроваворукими, как их хозяин, и эти воины тоже терпели поражение и гибли. И все же Кхаин не отпускал их. Несмотря на угрозы и пытки Кхаина, бог-кузнец Ваул больше не стал ковать доспехи и оружие, чтобы Кроваворукий бог мог воссоздавать свои войска. Кхаин не выпускал из своей хватки тех, кто поклялся в верности его делу, и сдавил их вместе своим железным кулаком, чтобы несколько воинов могли сражаться как один, разделив между собой оружие, которое бог сумел предоставить.
Исполнившись ярости Кхаина, воины-призраки уничтожили многих детей Эльданеша и Ультанаша. И все же так велик был их гнев, что эти призраки стали драться между собой. Каждый из призраков, соперничая с остальными, стремился захватить полный контроль над целым, и, в конце концов, они разделились. Призрачная армия Кхаина прекратила существование, так как призраки в конечном счете бежали, ускользнув из его хватки.
Здесь одни лишь кости и черепа, из грозовых небес хлещет кровавый дождь, над бесконечной равниной стоит лязг клинков и несутся вопли умирающих.
Он с трудом пробирался среди костей, то и дело скользя и падая. Он размышлял над тем, где оказался и куда теперь податься, и видел вокруг только смерть. Он пытался кричать, но ветер срывал с его губ слова и уносил их прочь. Он потерялся. Остался один. Как же его зовут? Кто он?
Он осматривал черепа, большие и маленькие: эльдара, человека, триишана, орка, демиурга, тиранида и многие другие. В их глазах светились крохотные колдовские огоньки. Он подобрал уродливую голову с резко выраженным хоботом, широко поставленными глазами, с гребнем из костных узелков поперек бровей. Заглянув в ее глаза, он соединился с остатками души внутри.
Небо полыхало всполохами черных языков пламени, а развалины поселения чужаков со всех сторон полосовали ослепительные желтые лучи. Высыпав из своих башен на сваях, кривоногие хрекхи бежали с тарахтящими винтовками в длинных руках. Он легко отпрыгнул в сторону и помчался через вялую реку, разбрызгивая во все стороны грязную воду. Тяжелые гравициклы «Випера» с визгом пролетали мимо, их стрелки, ведя рассеянный лазерный огонь по лесу и каменным башням, косили хрекхов десятками. Он выпрыгнул на дорожку, пролегавшую над мелким озером, легко перенеся свое тело через поручень. Воины Скрытой Смерти последовали за ним, потрескивая мандибластерами и паля из сюрикеновых пистолетов. Преследуемый мерцающими гравициклами Сверкающих Копий, вождь клана хрекхов влетел за угол, оглядываясь через плечо. Он набросился на хрекха, вогнав Зубовный Скрежет между болтающихся сосков, так что он вышел со спины. Выдернув жалящий клинок из трупа, он пинком отправил его в воду.
