Ли Лайтнер - Честь Волка
Терминатор справа от Стенмарка, остановившись, поднял руку с прицельным устройством и, определив дальность, выпустил одну из нескольких оставшихся у него ракет «Циклон». Противотанковый ракетный снаряд со свистом и шипением помчался вдоль дороги и, попав в орудийную башню танка, взорвался. Ударная волна и шрапнель покосили пехоту, окружавшую танк, и «Леман Русс», дернувшись, внезапно остановился. Хороший выстрел, но Стенмарк не понял, удалось ли вывести танк из строя.
Они удерживали баррикаду под возвышающимся ангелом большую часть дня, отразив не менее десяти кровавых штурмов, прежде чем оказались вынуждены отойти под шквалом танкового и артиллерийского огня. Непокорного ангела вражеский снаряд сразил по глупой случайности в самом начале последнего артобстрела, и град его обломков осыпал изнуренных защитников. Чересчур суеверные, осажденные гренадеры восприняли это как предзнаменование.
Окруженные сотнями мертвых товарищей и перед лицом нескончаемого потока вражеских войск, уцелевшие полковые офицеры отдали приказ об общем отступлении, стоило мятежникам возобновить атаку. Стенмарк беспомощно наблюдал, как первые группы бросились прочь от разрушенной баррикады, но он знал по опыту, что сплотить сломленные войска, после того как начался отход, невозможно. Он сформировал из потрепанных взводов вокруг себя арьергард и послал стаю Свена бегом по дороге, чтобы космодесантники срочно создали вторую линию обороны перед отступающими гвардейцами. С тех пор у него не было контактов с молодым Серым Охотником. Стенмарк мог лишь вознести молитву Руссу о том, чтобы Свену все удалось. Они находились менее чем в километре от границы города. Если мятежным войскам удастся выйти на открытую местность за городом, то их ничто не остановит до самого космопорта.
Стенмарк заметил, что артрасчет лазпушки мятежников отчаянно пытается установить орудие на огневую позицию, и снес солдат очередью из штурмового болтера. Мятежники ответили ураганным огнем из лазганов, попав по терминаторскому доспеху Волчьего Гвардейца и оставив отметины на феррокритовой дороге. Не обращая внимания на обстрел, Микал быстро огляделся, оценивая местность на пути отступления. Он увидел огромную груду камней метрах в ста. На дорогу рухнуло здание и создало естественную баррикаду почти на две трети ширины дороги. В ожидании приближения вражеских войск на вершине этой горы обломков показались фигуры в доспехах. Они достигли второй линии обороны. Микал включил свой вокс. Его уши наполнил пронзительный скрежет помех. Мятежники старались заглушить имперскую вокс-сеть с самого утра.
— Мы держим оборону здесь! — воскликнул он. — Отходите и займите позиции позади груды обломков!
Терминаторы подняли свои мечи или силовые кулаки, чтобы показать, что приказ получен, и продолжали обстрел надвигающихся войск мятежников. Первые гренадеры уже карабкались по обломкам или обегали дальний конец этой естественной баррикады. Дав еще одну очередь по предателям, Стенмарк повернулся и побежал к преграде. Изучая местность, он лихорадочно обдумывал, как лучше организовать ее оборону. Он мог поставить своих Волков вдоль груды обломков, чтобы удерживать пехоту на расстоянии, и разместить гвардейцев позади баррикады, вне линии огня, но готовыми нанести удар, в случае если атакующие попытаются пробиться с дальнего фланга.
Раздался громкий взрыв: снаряд танкового орудия, попав в груду обломков, оставил глубокую воронку в мешанине феррокрита и стали. «Леман Русс» вернулся в строй, и бряцание гусениц танка оповестило о его приближении. Шрапнель, ужалив Стенмарка в щеку, заставила его поморщиться, пока он взбирался по склону из каменных блоков и переплетенных балок. Когда он достиг вершины, «Леман Русс» снова выстрелил, разворотив еще часть баррикады и окатив его ливнем грязи и камня. Перепрыгнув верхушку, Стенмарк заскользил вниз, пока не оказался вне сектора огня. Он обнаружил там Свена и двух уцелевших воинов его стаи, которые укрылись за самыми большими глыбами каменной кладки. Молодой Серый Охотник где-то раздобыл гвардейский мелтаган, а два его воина держали в руках хеллганы вместо своих благословенных болтеров, что поразило Стенмарка.
— Где ваше оружие? — рявкнул Волчий Гвардеец.
Свен, изменив положение, показал болтер, закрепленный рядом с ранцем в походном положении.
— Кончились боеприпасы — несколько часов назад, — сказал он.
— Почему же, во имя Русса, ты об этом не доложил?
— Я доложил, мой лорд, — в замешательстве ответил Серый Охотник, — еще там, на баррикаде, перед проклятой восьмой атакой! Ты не помнишь?
Стенмарк гневно покачал головой. По правде говоря, он не мог вспомнить. Казалось, в его голове все слилось воедино, растворившись в мешанину смутных образов. Какой-то красный прилив в его мозгу смыл все остальное.
— Не важно! — сердито отрезал Волчий Гвардеец и отвернулся, чтобы изучить состояние обороны баррикады.
Он надеялся обнаружить здесь по крайней мере несколько сотен гренадеров и кое-какое тяжелое оружие. При достаточном количестве солдат ему понадобится лишь немного удачи, чтобы продержаться до наступления ночи, и тогда решить проблему с боеприпасами.
Однако единственными обнаруженными им гвардейцами были члены его арьергарда, которые все еще отступали по дороге. Свен и его боевые братья оказались на баррикаде в одиночестве.
На окровавленном лице Стенмарка отразились обуревавшие его потрясение и гнев.
— Где они? — спросил он Свена. — Где гренадеры? Я приказал тебе сформировать вторую линию…
Очередной взрыв оборвал Стенмарка и осыпал грудой обломков осажденных Волков.
— Мы пытались сформировать здесь линию обороны, — крикнул в ответ Свен, — но командир полка получил приказ от своего командующего отойти к космопорту!
— К космопорту? — повторил с недоверием Микал.
В этот момент на краю баррикады появились четыре его телохранителя, которые продолжали вести огонь по надвигающимся частям противника. Стенмарк знаками показал, чтобы они отошли за баррикаду и убрались с линии огня. Затем он соскользнул к основанию груды обломков и вновь включил вокс.
— «Цитадель», это «Асгард»! — прокричал он. — «Цитадель», это «Асгард»! Вы меня слышите?
Напрягшись, Стенмарк пытался уловить ответ за скрежетом искусственных радиопомех, созданных мятежниками. Прошло несколько секунд, прежде чем он услышал слабый ответ.
— «Асгард»? Где ты был? — сердито спросила Ательстан. — Мы вызывали тебя в течение последних трех часов.
Волчий Гвардеец оставил вопрос без внимания.
— Почему ты приказала гренадерам вернуться к космопорту?! — орал он. — Мы не можем удержать дорогу без них.
— Дорога уже потеряна, — выпалила Ательстан в ответ. — Мятежники прорвались через наши оборонительные рубежи в четырех километрах к востоку от твоих позиций и разделили наши силы. Если мы не отступим к космопорту сейчас, наши войска в городе будут окружены и уничтожены. Включая и тебя, «Асгард». — Из-за помех трудно было сказать наверняка, но Стенмарку показалось, что гнева в голосе Ательстан поубавилось. — Докладывают, что в городе замечены десантники Хаоса, и мы потеряли контакт с несколькими из твоих стай, разбросанными по планете.
Стенмарк ощутил холодок в крови.
— Потеряли контакт? Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что они не отвечают на наши вызовы, как и ты, — ответила генерал. — Тебе необходимо вернуться сюда прямо сейчас, «Асгард». Все выходит из-под контроля.
Ожесточенно сыпля проклятиями, Стенмарк выключил вокс. Рокот двигателя танка мятежников и скрежет его гусениц доносились теперь очень громко, словно он находился всего лишь в нескольких десятках метров с другой стороны баррикады. Он слышал хриплые крики предателей и невнятные вопли находившихся среди них мутантов, которые приближались к баррикаде.
Микал проверил свой штурмовой болтер. У него оставался последний магазин, и он оказался наполовину пуст. Его товарищи — Волчьи Гвардейцы стояли рядом, как всегда мужественные и непоколебимые, но он понимал, что и у них боеприпасы почти на исходе. Тем не менее он испытывал искушение остаться там, где находился, встать на защиту баррикады и сражаться до последней капли крови.
Если бы остальная часть линии обороны держалась, он не сомневался бы, но что это даст теперь? Жертвовать собой естественно для Адептус Астартес, но не без достаточного основания. Последняя битва здесь была бы просто потерей хороших людей и драгоценного боевого оснащения.
И все же красный прилив поднимался у него внутри, требуя выхода. Он не обещал ничего, кроме пролитой крови и мертвых врагов, и Стенмарку очень хотелось поддаться ему. «Я не предводитель, — думал он гневно. — Я воин, волк, выкованный из керамита и стали».
