Уильям Кинг - Космические волки: Омнибус
Лукас заговорил тихо, чтобы его слова не передались по воксу.
— Хротгар мертв? Я ему никогда не нравился, как, впрочем, и он мне. Кто-нибудь, не забудьте сказать об этом Гримнару при встрече.
— Тысячелетия шавки Фенриса пересекались с моей судьбой, но вот настал день, когда я преподнесу ваши сердца и кости Губительным Силам! Мой флот готов превратить вашу крепость в руины. А теперь умоляй, Космический Волк. Умоляй о пощаде, прежде чем я отдам приказ истребить вас. Умоляй, как и подобает трусливому псу, кем ты и твои родичи являетесь.
— Уничтожение нас с безопасности высокой орбиты отдает трусостью. Но я и не ожидал иного от самодовольного ублюдка из XVII Легиона.
Лукас на миг прервался.
— Но учитывая твои достижения против моего Ордена, я вполне пойму, если ты не решишься высаживаться на планету.
Из вокс-передатчиков загремел голос космодесантника Хаоса, отражаясь от стен Великого Зала.
— Я сокрушу вас! Под моим командованием почти четыре сотни Несущих Слово и, по крайней мере, двести тысяч верных, готовых подчиниться каждому моему слову.
— Это не похоже на честный бой. Мы можем подождать, если тебе захочется набрать побольше вояк.
На заднем фоне поднялся рев яростного негодования, и Несущий Слово отключил вокс-связь. Через несколько секунд она восстановилась, голос Моефранка звучал решительно.
— Кто у вас командует, пес? Отвечай!
— Это буду я, — отозвался Лукас.
— Воистину щенки Русса глубоко пали! Да будет так. Я требую права воина на ритуальный поединок — испытание чемпионов на открытой местности. Увидим, кто из нас трус, когда я вырву твои клыки из черепа и вобью в глаза. Назови место своей смерти, шавка.
Лукас неторопливо подошел к пульту и повозился с управлением.
— Вызов принят. Испытание чемпионов с почетной стражей.
Он нажал незаметную руну на наруче, выдернул из кармашка спрятанный портативный инфозонд и вставил в одно из входных гнезд пульта. Экран замерцал, после чего вниз побежали колонки с буквами на высоком готике вперемешку с фенрисийскими рунами.
— Ты увидишь, что я только что открыл окно в нашей системе и орбитальной защите. А также отсылаю тебе векторы сближения… — Лукас повернул инфозонд в гнезде, — … ведущие к участку открытой местности, подходящей для такого поединка. Эта земля священна для нашего Ордена, на ней всегда разрешались подобные конфликты. Через час мы будем ждать тебя там. Приготовься умереть с честью, предатель. То, как ты умрешь, не оправдает твои преступления против Всеотца, но я полагаю, что мы все должны с чего-то начать.
— Наслаждайся этим часом, Космический Волк, он будет последним для тебя, — ответил Несущий Слово, прежде чем Лукас разорвал связь.
Принесший весть Кровавый Коготь и остальные зеленые новички быстро собрались перед старшим товарищем, ожидая приказов. Лукас, не обратив на них никакого внимания, направился в противоположную сторону — к столу, заставленному кружками, кувшинами и бутылками. Он взял полный бочонок мёда и одним залпом осушил содержимое. Не удовлетворившись степенью опьянения, он повторил процедуру с другим сосудом, а затем еще с одним. Наконец, содержимое токсинов в крови вернулось на подходящий уровень, и Лукас, выжав намокшую бороду, лег на скамью и закрыл глаза.
Стая в замешательстве уставилась на него.
— Мы должны приготовиться к битве, брат, — заявил вестник.
— Я вызову по воксу лорда Кровавого Воя, — добавил Йоргенн Верный Коготь.
— Да, а ты должен поделиться с нами планом по разгрому превосходящей армии, — добавил Мортен Неумолимый Молот. Из-за белых волос и бороды он выглядел гораздо старше своих тридцати зим.
— Не будет никакой битвы, — ответил Лукас, не открывая глаз.
— Не понимаю, брат, — вмешался Оле Смышленный Клык. — Несущие Слово собираются высадиться на Фенрис, а ты отказываешься сразиться с ними?
— Я не отказываюсь, — ответил Лукас раздраженным тоном и, открыв один глаз, взглянул на стаю. — Я устроил так, что не будет никакого врага.
Среди подчиненных пробежался смущенный ропот.
— Отправленный мной искажатель данных типа «Корсар» снабдил машинный дух их корабля фальшивой топографией Фенриса, а также координатами самого центра моря Потерянных Душ. Как вам известно, лед там и в лучшие времена тонок, а летом едва ли может выдержать вес снежного зайца, не говоря уже о космодесантнике в полной броне.
Он закрыл глаза и перевернулся на бок.
— Если каким-то Руссовым чудом кто-то из них доберется до берега, можете смело будить меня, — сказал Лукас, после чего Великий Зал наполнился его храпом.
Грэм Макнилл
Волчья кровь
Волчья крепость. Это название вызывало в памяти истории, рассказываемые скальдами о временах, когда вышнеземцы впервые увидели возвышающуюся над Асахеймом чернокаменную крепость. Высеченный из древней породы Фенриса, Клык господствовал среди занесенных снегом пустошей на тысячу лиг во всех направлениях.
Рауд Финвульф знал, что Волчья крепость нисколько не соответствовала данным критериям. Невзрачное укрепление из крошащегося камня и проржавевшей стали примыкало к одинокому склону горы и не могло сравниться с колоссальными масштабами Клыка.
Сквозь заиндевелое армированное стекло он наблюдал, как Ангейр Хальвмунд быстро и низко направляет "Громовой коготь" над полярными льдами Арконы, разметая снежные наносы.
— Синеет лёд, — заметил Рауд, когда железный жрец двинул транспорт над поверхностью ледников, придерживаясь ближе ко скрытым в дымке горам на вершине мира. — У этой земли крепкие корни.
— Не в пример Фенрису, — сказал Ангейр, сгибая металл его правой аугментированной руки на панели управления. — Где он может сокрушать континенты и поглощать целые племена за одну ночь.
— Да, здесь царит постоянство, — кивнул Рауд.
— Ты некогда был здесь, волчий жрец?
— Однажды, — ответил тот, помрачнев и сжав руку в перчатке на обмотанной кожей рукояти молота, увенчанного черепом. — Веком ранее. Яркие, но не самые приятные воспоминания.
— Проклятие?
— Да, Ангейр, — произнес Финвульф, натягивая лакированную кожаную маску, дабы скрыть грусть на лице. — Но не спрашивай меня о тех, кто поддался ему. Пересказ некоторых историй лишь умножает боль.
— Как пожелаешь, — сказал он. — Ответь тогда на такой вопрос.
— Какой?
— Если этот мир высвобождает Проклятие, зачем мы вернулись?
— Потому что Леман Русс дал клятву, — ответил Рауд.
* * *Гунвард Свартраска и его волки ждали, пока Рауд и Ангейр высаживались на мерзлую платформу с подветренной стороны главного укрепления Волчьей крепости. Вдвое выше волчьего гвардейца, ходовая часть дредноута Гунварда была окрашена в холодный голубой и серо-металлический цвет. Одна рука заканчивалась силовым кулаком с четырьмя лезвиями, а другая — перфорированными стволами мульти-мелты, покрытыми вороной копотью.
Толстая, пестрая шкура громоволка, убитого и освежеванного Свартраской в юности, обрамляла его когтистую "руку", а бронзовый шнуровой орнамент, сработанный мастером-оружейником, украшал саркофаг, покрытый выбоинами и зазубринами. Сопровождавшие дредноут волки щеголяли белоснежной шерстью, бледно-голубой радужкой глаз и черепами, наполовину замененными кибернетическими имплантами. Окованные сталью клыки были обнажены, а загривки ощетинились.
— Добро пожаловать в Волчью крепость, брат Финвульф, — прогромыхал Гунвард. — Мой собрат еще пребывает в спячке, но пробудится, услышав о твоем прибытии.
— Твои братья по Этту рады видеть тебя, — ответил Рауд.
— А волки как раз наоборот, — добавил Ангейр.
— Не обращай внимания, железный жрец, — сказал Свартраска. — Этот мир пробуждает Кровавого когтя в каждом из нас.
Дредноут повернулся обратно к Рауду:
— Скажи мне, волчий жрец, привел ли с собой незакаленную в боях молодежь, готовую внимать старому вояке?
— Конечно, — ответил тот, когда восемь самодовольных Кровавых когтей в блестящей боевой броне зашагали из нутра "Громового когтя". — Эта несдержанная стая просто нуждается в муштре.
Гунвард крепко стиснул кулак, и его громкоговорители задребезжали от смеха, пробравшего Рауда до костей подобно вьюге.
— Тогда они не ошиблись местом.
* * *Кулак Солвора Гутрига мощно впечатался в щеку Стайкара Скамлауса, обрушивая того на каменную гладь утеса. Разъяренный Кровавый коготь приготовился нанести второй удар, в котором уже не было нужды: Скамлаус не особо-то и торопился подниматься на ноги.
— Клянусь Всеотцом, мне кажется, что ты его убил! — воскликнул Тригг Вишальв, направляясь к юнцам.
Ангейр Хальвмунд оттолкнул Кровавого когтя, склонившегося над поверженным противником, и коснулся протезированной рукой подбородка потерявшего сознание Стайкара.