Крис Райт - Наследие предательства
— Грязная мон-ки… Ты будешь молить о прощении за те тысячи грехов, что твой ублюдочный род совершил за жалкое время своего существования.
— Если хочешь убить нас, чужак, вперед, попробуй!
— Мон-ки с кровью собак в венах… Чудо, что ты сумела освоить даже столь примитивную речь. Твой искалеченный принц с орудиями боли в черепе должен умереть этой ночью. Ему никогда не удастся стать сыном Кровавого Бога.
— Довольно твоих религиозных бредней!
Она теперь улыбалась, не утруждая себя попытками скрыть, как по-злому веселило ее их надменность.
— История станет гораздо чище, когда вас сотрут с ее страниц.
— Храбрые слова от представителя вымирающей расы! Почему бы тебе не приблизиться, поместить свои симпатичные кораблики в радиус действия моих когтей?
Эльдар прервал связь с грохотом оскорбленного вопля; было непонятно, органического ли происхождения он был или нет.
— Очаровательные существа.
— Вражеский флот приближается!
Лотара сжала перила и обратилась к членам экипажа, приписанных к стратегиуму.
— Вахтенный офицер Тобен, подготовьте к пуску все, что у нас есть. Открыть все орудийные порты, перевести все орудия в режим готовности, разогнать все двигатели до максимума. Тактические гололиты должны обновляться каждые две секунды, чтобы компенсировать скорость врага. Артиллерия! Обозначить ключевые цели по уровню угрозы и определить вторичные цели по расстоянию. Пустотные щиты на всю поверхность. Рулевой, ускориться до атакующей скорости и быть готовым остановить рывок инерциальными резисторами, когда мы выпустим «Медвежьи когти». Всем постам, доложить статус. Вахтенный офицер?
— Есть, мэм!
— Тактический?
— Гололит активирован, капитан.
— Артиллерия, первая, вторая и третья станции.
— Есть.
— Есть.
— Так точно, мэм!
— Пустотные щиты!
— Принято.
— Вахтенный.
— Есть, капитан.
Лотара откинулась на спинку украшенного трона, чувствуя, как со стремительным биением сердца пропадают все следы усталости. Она ввела код из восьми рун, активируя корабельный вокс-канал.
— Это капитан Саррин. Всем членам экипажа занять боевые посты, мы вступаем в бой с врагом.
11
«Завоеватель» врезался во флот чужаков; гремели бортовые залпы, вражеский огонь, сливаясь с сумасшедшими цветами, хлестал по перегруженным пустотным щитам.
На этот раз боевой корабль сосредоточился на одной цели и стал преследовать ее с неуклюжей упорностью бросившегося в атаку безумца. Вражеский флагман представлял из себя нечто, составленное из плавных линий — дугообразных крыльев и изогнутых стабилизаторов, выходивших из удлиненного приподнятого корпуса. Это было орудие пытки, обладавшее достаточными размером и мощью, чтобы летать среди звезд. Он двигался с обманчивой изящностью, словно в танце уходя от рывка «Завоевателя». Проследовавшие вслед за ним эскорты, с крыльями-лезвиями, дали по щитам «Завоевателя» залп потрескивавших выстрелов. Они вспыхнули неестественным огнем, ярче, чем солнце самой Терры, и с жестокой бесцеремонностью взорвались.
«Завоеватель» продолжал плыть вперед, непоколебимый и равнодушный. Он протаранил один из вражеских кораблей и отбросил его в сторону, заставив врезаться в группу других судов, и куски разбитого корпуса поплыли в пустоту. Рейдер выпустил воздух, как будто сделал последний, долгий вздох, и его экипаж улетел в космос, словно капли крови из раны.
«Завоеватель» все продвигался. Его броня получала новые шрамы, новые следы от огня, новые повреждения; шипящие лазеры чужаков вырезали их в плотной обшивке.
Вражеский флагман начал отступать. Он понял, каково было намерение боевой баржи: не сражаться с целым флотом, а, проигнорировав меньшие корабли, вывести из строя того, кто был действительно важен.
С невозможной резвостью эльдарский крейсер совершил вираж и вновь отлетел в сторону, уходя от своего массивного преследователя. Двигатели «Завоевателя» раскалились добела и взревели, словно широко раскрытые звериные пасти закричали в беззвучный космос.
Когда огромная тень боевого корабля накрыла убегающий рейдер, капитан Лотара Саррин вцепилась в подлокотники трясущегося трона и сквозь туман, застилавший стратегиум, прокричала единственный приказ:
— Выпускайте «Медвежьи когти»!
На этот раз не было широкого обстрела, не было попыток поймать несколько вражеский кораблей и разделить абордажные группы. «Завоеватель» выпустил все восемь передних копий. Все восемь попали в цель, пробив корпус подвижного вражеского флагмана. Целую секунду он тащил «Завоевателя» вперед, пока реактивные двигатели имперского корабля не продемонстрировали свою подавляющую, упорную мощь. Словно медведь, схвативший волка, «Завоеватель» начал тянуть, ломать, притягивать к себе.
Огромные цепи сматывались, лязгающее звено за лязгающим звеном, подтаскивая эльдарский флагман все ближе. Абордажные капсулы уже наполняли пространство между кораблями и вонзались в корпус судна.
Лотара услышала по воксу треск двух голосов. Двух братьев, впервые сражавшихся вместе.
— Мы внутри. Ощущения от запаха этих отвратительных нелюдей — как от яда.
Ангрон проворчал в ответ:
— Следуй за мной, брат.
12
Немногие архивы содержали подтвержденные записи о двух примархах, сражавшихся бок о бок. Даже в эпоху войн и чудес это было исключительно редким событием.
Ангрон воспринимал все свои действия сквозь яростный туман от гудящих гвоздей мясника. В эти долгие моменты берсерковской ясности он видел, как сражается его брат — в первый раз.
Они не могли быть более непохожи в том, как двигались и как убивали. Лоргар продвигался вперед медленными, но энергичными шагами, держа обеими руками шипастую булаву-крозиус и описывая ей широкие дуги. Каждый удар сопровождался долгим, громким звоном, словно огромный храмовый колокол возвещал о причиненных смертях.
Когда булава влетала в группы худых пронзительно кричащих эльдар, их переломанные тела разлетались в стороны. Неудачливые твари врезались в изогнутые стены корабля, после чего сползали вниз, словно испорченные марионетки, которым обрезали ниточки.
В противоположность Лоргару с его сдержанным, педантичным гневом, Ангрон был во власти эмоций, и механические отростки вибрировали в его мозгу. Его топоры-близнецы, «Отец кровопролития» и «Дитя кровопролития», безумно опускались на врагов, разрывая и рубя, расчленяя, обезглавливая их, порой разделяя надвое. Брызги крови орошали его, усеивая пятнами бронзовый доспех, пока тот не стал красным, как у Лоргара.
Продолжая двигаться через длинный сводчатый зал вместе с братом, Лоргар приблизился к Пожирателю Миров.
— Тебе следует просто покрасить ее в алый, брат!
Внимание Ангрона было приковано к льющейся крови, рвущейся плоти и ломающимся костям. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы очнуться и вернуть способность понимать чужие слова.
— Что?
— Твоя броня! — Лоргар сделал паузу, чтобы развернуться и обрушить крозиус на эльдара, вооруженного копьем. Он почти сплющил воина и раздавил останки ногой. — Твоя броня, просто покрась ее в алый!
Ангрон почувствовал, как улыбка заставила его оскалиться, обнажив вставные железные зубы. Его брат был далеко не первым, кто сказал это, но тот факт, что Лоргар говорил серьезно, заставил его по-братски захохотать. Пожиратель Миров ногой откинул в сторону очередного эльдара и расчленил третьего обратным взмахом цепного топора. Он увидел, как Лоргар рядом с ним убивает троих чужаков одним ударом.
— Ты теперь хорошо убиваешь.
Между зубами Ангрона протянулись ниточки слюны. Из обеих ноздрей медленно текли струйки крови, и темная же кровь текла из правого глаза, заливая щеку.
— Ты изменился, Лоргар!
Несущий Слово ответил на комплимент с молчаливой благодарностью, убив врага рядом с братом. Но он не смог молчать долго.
— Эти имплантаты убивают тебя.
Ангрон в этот самый момент взревел, метнувшись вперед. Он прорубал себе путь по изогнутому коридору и покрывал стены красной, воняющей химикатами кровью чужаков.
— Я знаю, что ты слышишь меня, брат, эти имплантаты убивают тебя!
Ангрон даже не оглянулся. На его месте были видны лишь неясные очертания забрызганных кровью бронзовых доспехов и обоих зубастых топоров, которые, поднимаясь и опускаясь, умело и неритмично несли смерть.
13
Вместо того, чтобы в безнадежном отчаянии защищать корабль, капитан эльдар ожидал незваных гостей на удобном мостике.
Ангрон первым вошел через дверной проем, распилив люк из ксеносского металла рычащими лезвиями «Дитя» и «Отца кровопролития». Разрушительный град осколковых снарядов застучал по его керамитовой броне, отбивая куски от нагрудной пластины.
