Уильям Кинг - Космические волки: Омнибус

Солдат растерзали и оставили на поживу ветрам Фенриса. Некоторые сказывают, что не выжил никто, все они были либо разорваны зверем, либо же замерзли до смерти, пытаясь спрятаться от него. Другие настаивают на том, что одному человеку все же удалось выжить, но он был безнадежно безумен, и легенда о Звере Фенриса было последним, что сошло с его дрожащих губ.

Но сия история была рассказана другим человеком, далеко от Клыка и обитающих там гордых Сынов Фенриса, поэтому больше я не буду к ней возвращаться.

Теперь же, по прошествии многих дней со времени битвы, из Клыка вышла стая Серых Охотников, чтобы отбросить гвардейцев-изменников, которые, как считали, стояли лагерем в предгорьях. Они вышли на будто бы усеянное рубинами поле, где замерзшая кровь лежала на заснеженных скалах, и братья из стаи поняли, что здесь прошла великая битва.

— Смотрите! — крикнул один из Космических Волков. — Здесь кто-то жив! Он облачен в доспехи космического десантника, но он не один из нас — у него звериная осанка и в лице его нет ничего человеческого.

Вожак стаи приказал боевым братьям прикрывать его и пошел посмотреть, кого они нашли. Приблизившись, он увидел множество разорванных на куски тел, некоторые лежали в обломках танков. На замерзшей плоти некоторых из них виднелись следы зубов.

Фигура посреди поля действительно была в доспехах Астартес, но они были разорваны на части и разрушены изнутри. Согнувшись, она тяжело дышала на холоде, будто бы только закончив охоту. Это существо уже не было человеком.

— Его коснулся Вульфен, — сказал вожак стаи. — Здесь был тринадцатый Волк Фенриса, и его жестокость нашла себе обитель в этом Кровавом Когте. Некий изъян в его генном семени должно быть остался незамеченным в процессе инициации, и теперь во время этого кровопролития он вышел наружу.

Вдруг еще один Космический Волк воскликнул.

— Здесь есть еще один боевой брат, но он мертв! Сколь же ужасны его раны! Какой чудовищной силой нужно обладать, чтобы вскрыть его доспехи, и острыми когтями, чтобы разорвать его плоть!

— Действительно, — сказал вожак стаи, — этот благородный брат был одним из разумных и выносливых Длинных Клыков, и нам нужно с надлежащими почестями перенести его тело в Клык. Увы, я знал его — это брат Даегалан, я узнал его по знакам стаи. Но посмотрите, эти раны были нанесены зверем. Его зубы пробили доспехи павшего Астартес и добрались до кости.

Вся стая была встревожена.

— Какой Космический Волк мог пойти против брата? — вопрошали они.

— Так мог поступить Вульфен, — строго ответил вожак стаи. — Это путь одиночества и безумного кровопролития. Пока охота идет хорошо, его не заботит, чья льется кровь, и этот невезучий Длинный Клык тому доказательство — когда Кровавому Когтю стало уже некого убивать, под влиянием Вульфена он бросился на брата.

Стая воздала молитвы могучему Руссу, предкам Ордена и всем погребенным в Клыке, дабы они уберегли их от участи двух Астартес. Вы могли бы подумать, что они убили зверя, но представьте себе на мгновение, что вы сами столкнулись с подобным. У вас бы точно не поднялась рука сразить подобного Хротгару, ведь несчастное уродливое существо все еще оставалось Сыном Фенриса, и убить его все еще означало лишить жизни собственного брата. Поэтому стая перенесла тело Даегелана и все еще живого Хротгара обратно в Клык. Одни рассказывали, что его вели в цепях подобно дикому зверю, тогда как другие говорили о том, что вожак вызвал Волчьего Жреца, который при помощи сильнодействующего зелья успокоил вульфена на достаточное время, чтобы привести его в Клык.

И вышло так, что Даегалан длинный клык обрел законное место среди товарищей по стае, которые погибли за долгие годы войны, и лежит там до сих пор. Что же касается Хротгара, то он был погребен схожим образом, но в келье, выдолбленной в середине самого Клыка, из холодного мрака которой ему никогда уже не сбежать.

Тихо! Прекратите звенеть пивными кружками. Не обращайте внимания на потрескивание огня. Слышите этот скрежет? Это брат Хротгар царапает стены кельи, ведь он теперь всего лишь зверь, который жаждет охотиться на животных и братьев в снегах Фенриса. Но иногда он вспоминает, кем однажды был, а также Длинного Клыка, вместе с которым сражался, и издает ужасный жалобный вой. Вы можете услышать его рев, эхом раздающиеся в самом сердце Клыка, в самые протяженные ночи Фенриса. Теперь моя история подошла к концу. Возможно, теперь вы понимаете, почему эту мрачную сагу поручили рассказывать низкому треллу, а не одному из почтенных Волчьих Жрецов или покрытых шрамами Длинных Клыков. Что может вынести из этого настоящий Космический Волк? Возможно, некоторые из вас даже поняли скрытый урок. Остальным же придется прислушаться к скрежетанию Хротгара, его вою, и тогда, наверное, вас озарит откровение. Помните, охотитесь ли вы в глуши Матери Фенриса или крадетесь меж звезд, тринадцатый Волк всегда рядом с вами.

Фил Келли

Железная Душа

Словно сердце умирающего в катакомбах беспорядочно мерцали люмены. Они отбрасывали тени на своды и колонны, освещая живописную картину из разорванных трупов и разбитых камней. Свет сочился из разбитых глазниц, встроенных в стены однозадачных сервиторов. Их крепкие сухожилия дёргались, а с губ срывалось в ночь неразборчивое бормотание бессмысленного нечитаемого кода.

Держа наготове болт-пистолет Ятрак Кожерукий вышиб разбитую дверь и проверил жизненные показатели. Он принюхался, шагнув во мрак. Даже без потерянного вчера в десантном рейде церемониального шлема было легко узнать следы нападения червя-тиранида. Ятрак гордился тем, что два долгих века службы волчьим жрецом не притупили его чувства.

Покрытый черепицей белый пол хранилища проломил землеройный организм размером с магнопоезд. Оставленную зверем дыру окружали тела убитых боевых братьев, и одно из них принадлежало Двуяку, брату Ятрака по стае. Волчий жрец покачал головой, видя изувеченное бледное тело своего грубоватого старого друга, лежащего в луже собственной крови. У дальней стены, рядом с жужжащим банком когитаторов, на силовой установке валялась верхняя половина дредноута, мерцающая сигналами тревоги.

Остальные, судя по геральдике, были Железными Руками. Двоих просто разорвали на части. Тела трёх других отмечали широкие треугольные колотые раны, которые не мог пережить даже космодесантник. Стены забрызгала кровь ксеноса, а воздухе повис запах болтерного кордита, но не было видно ни следа боевого змия тиранидов.

«Подземная засада. Крайне опасная…»

Даже логические пророчества сынов Медузы не могли предугадать действий тиранидов во время планетарного заражения. Волчий жрец принюхался, раздув ноздри. Запах жжёного мяса не был аппетитным, как у зажаренного ледяного оленя или угольного волка, но резким и тошнотворным, предупреждающим о порче, оставшейся после разряда биоэлектричества ксеносов.

«Мясо сервиторов. Несъедобное…»

Под этим запахом на краю восприятия витал смутный гормональный след прогеноидных желез. Ятрак включил жужжащие лезвия Клыка Моркаи. Осторожно забрав геносемя брата Двуяка, он направился к трупам Железных Рук, ведь даже такие машинолюбы заслуживали обрядов наследия, как и любой другой орден. Десяток выгоревших сервиторов незряче смотрел, как волчий жрец совершает обряды возвращения.

В углу хранилища что-то сдвинулось, и Ятрак резко обернулся, оскалившись, подняв пистолет. Крошечные волоски встали дыбом на его обветренной коже, но это было просто дредноут, ничего более. Грозный кулак машины сжимался и разжимался, рычали сервомоторы.

«Так он ещё жив. Системы выжжены разрядом биоэлектричества, непоправимо разрушены и быстро отказывают, но технически ещё жив…»

Из вокс-решётки поверженного дредноута донеслось шипение помех. Ятрак закончил собирать геносемя павших Железных Рук и направился к нему.

— Брат, ты очнулся?

— Перезагрузка… — зашипел дредноут.

Ятрак прочёл письмена на обгоревшем металлическом саркофаге. Брат Радамарр из клана Доррвок. Жрец поднял руку и дважды похлопал по лицевой пластине, словно стуча в дверь.

— Похоже, что вас поймал боевой змий ксеносов. Разорвал тебя пополам и убил остальных.

— Перезагрузка завершена. Плохие новости. Значит, мы потерпели неудачу.

— Да, это так, но в этом нет позора. Здоровые эти бурильщики. Я бы хотел убить одного, но долг зовёт. Кстати говоря, — сказал Ятрак, хлопнув по флягам на поясе, — я забрал геносемя твоих братьев. Всё уцелело.

— Вечная благодарность от клана и ордена, но я не могу его дать.

— Ну, думаю, это зависит от характера смерти. Друг мой, ведь в тебе тоже скрыт прогеноид. Если я отдам его твоим братьям, то ты передашь факел и сможешь пировать за столом Всеотца с высоко поднятой головой.