Справедливость для всех, т.I "Восемь самураев" - Игорь Игоревич Николаев
— … Те, кто раньше питал надежды как-то пробиться в ближний круг, этих чаяний теперь лишен, — продолжал меж тем Курцио. — А потребность и желание весьма велики, особенно у дам. Ведь император не женат и не помолвлен. Поэтому жаждущие стараются подчеркнуть себя на расстоянии. Как актеры. Женщины рисуют на лицах очарование и прелесть, мужчины — выразительную мужественность.
Князь и граф, которым «выразительную мужественность» подчеркивать надобности не было, одновременно хмыкнули. Шотан — изящно, прикрывая рот пальцами в блеске золота и каменьев, Гайот по-мужицки, хрюкнув от избытка чувств.
— И пошла же откуда-то этакая дрянь, — буркнул Вартенслебен.
— Если верить досужим слухам, такие обычаи происходят с юго-запада, — так же ровно и невыразительно сообщил шпион. — Там неожиданно укоренилась невиданная прежде традиция общественных представлений для простонародья. Новые истории, новые манеры.
Герцог поджал губы, словно желая плюнуть на указанные манеры и обычаи, но сдержался.
— Воистину, дорогой друг, нет вопроса, на который у вас не имелось бы ответа, — негромко и мелодично произнесла маркиза. То была первая законченная фраза, сказанная Биэль после церемонного приветствия в начале встречи.
Монвузен (под обжигающим злобой взглядом герцога, на которого в свою очередь с иронией взирал Шотан) хотел изящно поклониться, сказать что-нибудь соответствующее моменту и комплименту, однако не успел. В коридоре застучали подкованные сапоги дворцовой охраны и гетайров-телохранителей. Герольд, захваченный врасплох, замешкался и не сумел, как положено, сообщить под звон малой трубы о явлении правителя. Император отослал нерадивого легким взмахом и быстро подошел к столу. Пока сидевшая пятерка вставала, чтобы надлежащим образом поклониться, Оттовио так же молча отправил восвояси дворцового гофмейстера, охрану и слуг.
— Господа, приветствую вас, — сказал император и провел рукой, приглашая всех сесть. Сам он, как обычно, остался на ногах, меряя шагами немалый зал от стены к окнам и обратно. Сегодня Оттовио надел сплошь белое, самую малость разбавленное золотом колец и «цепи достоинства».
Компания доверенных сподвижников приветствовала, в свою очередь, господина.
— Если вы не против, я хотел бы назвать вопросы, требующие мудрого совета моих друзей. Некоторые вам известны. Другие пришли мне на ум недавно и определены неустанными думами о благе Империи, — сказал император таким тоном, что сразу было ясно — это не предложение и тем более не просьба.
Ого, подумал герцог, щенок начал показывать зубы. Он уже не спрашивает совет, глядя снизу вверх, а ставит «друзей» в известность, что все будет именно так, не иначе.
— Как пожелает Ваше Величество, — единогласно ответствовали верные друзья и подруга.
— Хорошо…
Император сделал в задумчивости несколько шагов, пятерка сдвинулась на стульях таким образом, чтобы ни в коем случае не повернуться к повелителю боком, тем более спиной.
— Вопрос первый, — вымолвил Оттовио. — А сколько у меня вообще свиты? Какое количество человек в данный момент служит при Дворе?
Взгляды присутствующих одновременно сошлись на герцоге. Курцио, наверняка знавший искомое число с точностью до последней сторожевой свиньи, едва заметно улыбнулся. Однако, дала ответ неожиданно маркиза, притом по памяти:
— Согласно положениям ордонанса о свите Его Императорского Величества, а также спискам обязанностей и жалований, постоянное содержание из казны получают ровно пятьсот человек ординарных придворных и тысяча двести шесть слуг. Еще три с небольшим тысячи во исполнение дарованных им привилегий содержат избранные представители бономов. Из указанного числа дворян сто тридцать шесть человек, остальные выходцы прочих сословий.
— Люди чести пользуются привилегией содержать моих слуг? — поднял брови Оттовио.
— Да. За возможность подавать прошения в особом порядке, за приглашения на праздники, а также иные не слишком обременительные для Двора, но значимые вольности.
— Понятно. И сколько это мне стоит?
— Годовое жалование всей свиты, а также сопутствующие расходы по их содержанию, включая разнообразные подарки, определено в сорок тысяч безантов, — сразу жеоткликнулась маркиза.
— То есть… — Оттовио посмотрел в кремово-розовый потолок, считая в уме. — Это же почти четверть всех расходов Короны? Даже больше.
— Да, без учета новых трат на оплату войска.
— Понятно… — император задумался, положив руки на шитый золотом пояс белой кожи. — Любезный граф, а какую вооруженную силу можно было бы нанять, имея подобную сумму наличной монетой?
Шотан ответил также, без раздумий, мгновенно пересчитав в уме:
— С поправкой на рост стоимости золота я бы сказал, что, имей Двор эти средства, будущей весной и летом вполне можно было бы нанять пять тысяч конных латников на полный год службы. Может быть шесть.
Император молча глянул на Гайота, тот пробасил:
— Пятнадцать тысяч копий Столпов.
— Один жандарм стоит всего лишь трех пехотинцев? — удивился Оттовио.
— Нет, — сумрачно отозвался князь — Просто больше не нанять… к сожалению. У нас там…
Он замялся.
— Хорошо, позже обсудим, — решил император, затем вновь обратился к маркизе. — Это число можно сократить?
— Как прикажете, Ваше Величество. Я посмотрю и посчитаю возможное сокращение в разных вариантах. Полагаю, можно урезать расходы, по крайней мере, на треть. Но здесь потребуется дотошная проверка.
— Всего на треть? — вновь удивился повелитель. — Но мне столько людей не нужно!
Зеленый мальчишка, хмыкнул про себя герцог. Все-таки это пока молодой щенок с мягкими зубами… Уже хочет кусаться, однако не очень соображает, в чью глотку можно вцепиться.
— Сто тридцать шесть бономов, — напомнила Биэль. — Все из хороших семей.
— Ясно, — император сморщился, будто раскусил наикислейшее яблоко. — В таком случае, окажите мне любезность, обдумайте, кого можно рассчитать, а кому сократить содержание. Не вижу смысла тратить деньги в преддверии великих и значимых событий.
— Мне понадобится приказ Вашего Величества, — сказала маркиза. — И три недели, чтобы провести дотошный аудит.
— А счетоводы?
— Благодарю, Ваше Величество, — Биэль обозначила вежливый поклон. — В моей свите найдутся соответствующие мастера.
— Хорошо. Составьте эдикт, который наделяет вас наибольшими полномочиями, я его прочитаю и подпишу. Сочтите все до последней четверти монетки.
Шотан, как один двух наиболее вероятных выгодоприобретателей грядущей экономии лучился довольством и не скрывал этого. Князь наоборот, помрачнел. Судя по всему, его старания обеспечить Двор пехотой были далеки от безоговорочного успеха.
— Будет исполнено, — приняла указание Биэль.
Сделав три шага в одну сторону,