Стив Паркер - Легенды темного тысячелетия
Не произнося ни слова, капеллан Лексий выпрыгнул из «Громового ястреба», вскинул болтер и расстрелял фонтан, разметав по сторонам окровавленные осколки и заставив умолкнуть мерзкие вопли.
— Не потерплю скверны, — пробормотал капеллан, словно объясняя свой поступок. Остальные Темные Ангелы оставили его слова без ответа, скользя взглядами по пестро разукрашенной площади и отмечая каждую деталь.
В некоторых улочках возникло какое-то шевеление, и космические десантники подняли болтеры, готовясь к сражению.
— Ждать, — отрывисто приказал Калидиан.
Десантники наблюдали за тем, как на площадь из домов и прилегающих улиц небольшими горстками осторожно выходят люди. Все они были облачены в какие-то пропитавшиеся кровью обноски и украшены ритуальными шрамами, а глаза их сияли темным, сомнамбулическим блеском. Движения горожан были замедленными, словно все они находились под воздействием какого-то дурмана, и, казалось, никого из этих людей не смущает наличие двухметровых, закованных в энергетическую броню воинов, стоящих с болтерами наизготовку.
К первым вышедшим на площадь присоединялись все новые и новые группы, сливаясь в толпу. Казалось, они стекаются со всего города. Все они пошатывались, словно пьяные: взгляды их были мутными, а зрачки глаз — расширенными. Калидиан сразу понял, что это вовсе не следствие пережитого ужаса или болевого шока. Атмосфера над площадью сгущалась, грозя обернуться всеобщей истерией, горожане взирали на Астартес с голодным предвкушением. Все они направились сюда, едва завидев огни «Громового ястреба». Спустя еще несколько секунд на площади было уже не протолкнуться; Темные Ангелы оказались окружены со всех сторон.
— Вы принесли Голос Императора? — Вопрос этот прозвучал почти как какое-то ритуальное песнопение и произнесен был одновременно десятками голосов, словно эти люди долго репетировали. Музыкальности в их словах не было никакой, но горожане определенно радовались этой спонтанной гармонии друг с другом.
— Мы принесли воздаяние и суд! — прорычал Лексий, готовясь уже нажать на спусковой крючок, но тут перед ним встал Калидиан.
— Вы Хранители Истинной Веры?
Калидиан несколько секунд разглядывал толпу, оценивая царящее в ней настроение и движения людей.
— Да, — наконец ответил он. Магистр заметил среди толпы человека, стоявшего чуть впереди остальных. Лицо мужчины было иссечено нанесенными самому себе шрамами, а на груди его был вырезан кровавый герб Слаанеш. — Вы видели уже таких, как мы?
— Голос Императора ходил среди нас, — ответил человек, и глаза его расширились в смешении страха, благоговения и экстатического восторга.
— И этот «Голос» рассказал вам, как правильно молиться и жить? — спросил Калидиан.
— Да, Владыки Слова. Мы удостоились лицезреть самого Хранителя Веры. Он навсегда останется с нами.
— Он выглядит так же, как мы?
— Да, Владыки Слова.
— Вы отведете нас к нему. — Калидиан отвернулся от окровавленного тирайнца и встретился с полным яда взглядом Лексия. Капеллан горел нетерпением уничтожить, убрать с глаз Императора долой весь этот отвратительный сброд. — Потерпи, Лексий, праведное очищение может подождать. Нам представился шанс отомстить. Быть может, мы наконец-то нашли его?
Глаза мастера-оратора пылали демоническим огнем, когда он взирал, как экстаз охватывает сердца измученных, отчаявшихся тирайнцев. Базилика гремела и тряслась от иступленных воплей восторженных новообращенных. Он видел эту сцену уже не раз в бесчисленном множестве миров, она повторялась изо дня в день с тех самых пор, как он высадился здесь, на планете, истерзанной ужасом и скорбью. Души этих людей взывали к нему, подобно пылающему маяку ведя его из глубин Вихря. Миллионы душ, созревших для жатвы, — какой роскошный дар богам!
Но деятельность, развернутая им на Тирайн, преследовала и куда более утонченную цель. Не какое-то там простое приношение крови в угоду Кхорну, ибо магистр веры не подчинялся ни одному из богов. Он слышал нашептывания о куда более ценной добыче — о ней вещал ему голос самой искушенной из соблазнительниц. Древний и некогда процветающий искусственный мир эльдар подошел удивительно близко к границам Вихря. Если превратить Тирайн в планету-святилище Слаанеш, богиня наделит его силами заманить ксеносов в шторм и пришлет легионы своих демонеток, чтобы захватить искусственный мир, и без того уже постепенно переходящий в ее руки. В благодарность за души многих тысяч эльдар, которых может оказаться достаточно, чтобы позволить Слаанеш покинуть варп и проникнуть в пространство материальной вселенной, магистра веры ожидали милость и дары богини.
Искушение было слишком сильным даже для такого, как он.
Некогда верный Императору десантник поднял взгляд к прекрасному, окрашенному кровью стеклянному куполу и, кажется, увидел за его сводом мерцание новой звезды: искусственный мир эльдар был уже недалеко.
— Да славятся вовеки те боги, что вознаграждают нас за труды своими великими дарами! — закричал Хранитель Веры, прислушиваясь к тому, как его паства заходится в восторге и в унисон вторит его словам. — Обратим же слова свои к тем, кто слушает, кто устремит к нам свои взоры и возвысит нас через страдания, — продолжал он, и на лице его играла улыбка: эти души уже попали под его власть: — дабы мы окрасили Галактику в красный цвет и утолили голод богов!
На самом верху башни великого провидца заточенная в круглой комнате в центре сияющего здания, но вдали от света, суеты и искушений искусственного мира, сидела, погрузившись в молчание, Эла'Ашбель. Подобрав под себя ноги и закрыв глаза, хотя вокруг и так была лишь темнота, она безмолвно читала мантру, обращая взор своего разума внутрь себя и пытаясь проникнуть в безвременье имматериума.
Она не могла понять, почему так изменилось отношение к ней великого провидца. Некогда заботливый, он вдруг стал враждебным и властным. Раньше он говорил, что верит в ее силы и способности, а потом помешал ей обратиться к Кругу Совета, заявив, что ребенок не может столь непочтительно разговаривать со старейшинами.
Она ничуть не сомневалась, что все увиденное ею было правдой, и брызги варп-шторма, проскакивавшие трескучими искрами по стенам из кости духа, каждой своей вспышкой только подтверждали ее подозрения. Весь огромный искусственный мир проваливался в Вихрь, притянутый заклинаниями колдуна мон'ки, заключившего сделку с самим Великим Врагом: Слаанеш звала своих создателей домой. Одного не могла понять Эла: почему Эгеарн всего этого не замечает — он же великий провидец!
В далеком, обросшем легендами прошлом, могущественные псайкеры хоамелингов — эльдар, живших до Падения на родной планете, — не сумели распознать колдовские чары Великого Врага. Они слишком увлеклись проблемами постигшего их упадка и остались слепы к зарождавшемуся в имматериуме вихрю демонической похоти.
Перед внутренним взором Эла возник Эгеарн, протягивающий к ней руку среди догорающих руин древнего зала. Что-то в этой сцене было не так, но тогда она просто не обратила внимания, а теперь не могла дать этому точного названия. Или вот когда он уводил ее из Круга Совета. Что-то странное в изгибе сморщенных старческих губ и темном блеске зубов. Она припомнила прикосновение его холодной руки и внутренне поежилась.
По краю ее комнаты одна за другой зажглись и угасли вспышки света, заставив девочку распахнуть глаза, но при этом она не переменила позы, в которой медитировала. Она сразу поняла, что происходит.
— Адсулата, — произнесла Эла, вновь закрыв глаза, словно ее это нисколько не заботило. — Давно не виделись.
Ей не были нужны глаза, чтобы знать, как сейчас ведут себя давние знакомые. Порой она даже задавалась вопросом, а нужны ли ей вовсе эти глаза. Кто еще, кроме Пауков Варпа, мог так легко пройти мимо охраны башни и подобно новым звездам вспыхнуть посреди ее потайной комнаты для медитаций?
Ей не ответили, но внутренним взором Эла видела, как арахнир и отряд подчиняющихся ей Пауков Варпа склоняются в глубоком поклоне древнего церемониального приветствия, которого обычно не удостаивался никто, кроме самого великого провидца.
— Великая провидица Ашбель, — спустя некоторое время произнесла Адсулата, — мы прибыли освободить вас из заточения.
— Вы заблуждаетесь, арахнир Адсулата. Я вовсе не великая провидица, а это — не тюрьма.
— Как скажете, великая провидица, — вновь склонилась командир Пауков, и голос ее явно свидетельствовал, что она вовсе не собирается соглашаться ни с одним, ни со вторым утверждением. — Тем не менее мы прибыли освободить вас. Кэлор в опасности. Вы видели корабль мон'ки, вошедший в Вихрь?
— Да, Паук Варпа, видела. Как и многое другое… связанное с кровопролитием. Будущее обещает многие опасности и невзгоды, Адсулата.
