Дэн Абнетт - Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том III

Но куда?

(Таллери, приказным тоном): Запрос, поиск информации. Показать сведения о пункте назначения всех выделенных перевозок.

По приказу Таллери над большим столом куратора Лоннда замерцал гололитический дисплей. По висящей перед ней в воздухе призрачной панели побежал вниз поток информации. Она поизучала её, выискивая какое-нибудь указание касательно конечной точки всех переадресованных поставок.

Но каждая из них завершалась одним и тем же фрагментом информации. Условным названием, которое не было связано ни с чем. Одним-единственным словом.

(Таллери): Офрис.

[Ночь, гигантская верфь.]

(Гарро): Я не знаю планеты с таким названием.

(Таллери): Это потому, что таких нет. Я произвела сверку со всем архивом Муниторума. Ничего. И не существует кораблей, космических станций или орбитальных объектов с таким наименованием, также как не имеется крупных городов или планетарных поселений где-нибудь в глубинке. Лишь когда я расширила свой поиск, так чтобы он включал исторические документы, я нашла совпадение с этим названием — а именно, во фрагментарных библиотеках, уцелевших со времён, предшествовавших Древней Ночи.

(Гарро): Значит, это терранское слово?

(Таллери): Именно так. Офрис была горой там, где когда-то были острова древних эллинцев[12]. Её больше не существует, сейчас она размолота в радиоактивный песок боевыми действиями забытой войны и ходом времени. Упоминание этого названия — единственная неизменная вещь в обнаруженных мной несоответствиях.

(Гарро): Кодовое наименование места, куда посылают это снаряжение.

(Таллери): Я так предполагаю. Но, признаться честно, я не знаю, зачем это происходит.

(Гарро): Оружие. Припасы. Люди. Корабли. Это элементы, которые собирают для создания армии, письмоводитель Таллери. Если то, что ты говоришь, и в самом деле так, то это открытие огромной важности.

(Таллери): Да. Да! Вы понимаете!

(Гарро): Не понимаю! Почему ты не донесла эти сведения до твоих коллег или до самой Повелительницы Риги? И если заговор и впрямь существует, то почему на сегодняшний день предателем называют тебя, а не автора этой махинации?

(Таллери): Потому что я не знала, кому доверять! То, что я вам открыла, это часть грандиозного заговора прямо здесь, в сердце Империума! Я знала, что должна действовать, но у меня были связаны руки! Любой на Риге мог участвовать в этой лжи! Лоннд… Келькинод… Даже придворные мех-лордов… Вы понимаете, перед какой дилеммой я очутилась?

(Гарро, со вздохом): Я это пережил. Я знаю, что значит столкнуться с предательством у себя дома, среди тех, кого считаешь самыми надёжными людьми. Но тем больше причин встать у него на пути. Обман, Таллери, гибнет на свету. Его необходимо разоблачать любой ценой!

(Таллери): Обладай я вашим мужеством, мне, может, и не составило бы труда быть такой смелой. Но вы уж простите меня за мою слабость: я — обычный человек, и я подвержена ошибкам. Трудно пойти наперекор всем, кого я знаю. [вздыхает] Я убеждена, что агенты изменника Воителя Хоруса проникли в Департаменто Муниторум. Я думаю, что эти агенты занимаются подрывом терранской обороны, оттягивая ключевые средства от тех мест, где они нужнее всего. Ослабляя нас перед тем, как начнётся вторжение.

(Гарро): Ты говоришь о том, что Хорус явится на Терру, так, словно считаешь это неизбежным.

(Таллери): А вы нет?

(Гарро, после паузы): Что ты сделала с добытой тобой информацией?

(Таллери): То, что сделал бы любой верный подданный Императора.

[Прошлое. День. Офисный комплекс Муниторума.]

(Келькинод): Письмоводитель Таллери, где вы были? Вам посылали вызов по информационной сети четыре часа тому назад! Вы не ответили!

(Таллери): Не то чтобы это хоть как-то вас касается, но я спускалась в глубинные книгохранилища. Мне надо было кое-что проверить.

(Келькинод): Это вообще ни в какие рамки не лезет! Я требую, чтобы вы незамедлительно остановились и дали объяснение!

(Таллери): То, что я должна сказать, предназначено только для ушей нового куратора.

(Келькинод): Он едва успел ступить в здание! Вы не можете просто ввалиться к нему в кабинет и потребовать внимания! Я бы ожидал, что после вашего провала вы постараетесь не попадаться на глаза!

(Таллери, запальчиво): Что вы мне сказали?

(Келькинод): Вы не выполнили задач, порученных вам Центральным Управлением! Из-за вас мы отстали от графика! Ордера куратора Лоннда так и не доделаны, и вина за это лежит на вас, Таллери! Вам было велено с ними поспешить!

(Таллери): Возникло кое-что поважнее.

(Келькинод): Поважнее, чем наши документы? Вы бредите?!

(Таллери): У меня нет времени на эту беседу. Уйдите с моей дороги!

(Келькинод, вдогонку): Вам повезёт, если вас не отправят считать гильзы от стреляных болтов в каком-нибудь захолустном мире-кузнице ещё до конца этого дня!

[Прошлое. День. Кабинет куратора, кто-то работает, безостановочно печатая на клавиатуре.]

Преемник куратора Лоннда разместился в кабинете своего предшественника, и все следы его прежнего обитателя были ликвидированы. Большой рабочий стол, диван, редкие чёрточки, привнесённые в это место человеческой рукой, — всё это исчезло. Сейчас комната была безликой и мрачной, освещаемой лишь тусклым светом гололитического стола.

Таллери медленно приблизилась, пока её глаза приспосабливались к полумраку.

(Таллери): Сэр? Меня зовут Катано Таллери, я письмоводитель-адепта второй категории. Могу я к вам обратиться?

Поначалу новый куратор не отреагировал на её присутствие. Ей было видно худое измождённое лицо, выглядывавшее из-под тяжёлого капюшона. Глаза были прикованы к призрачной проекции экрана, плавающей между ним и Таллери.

(Таллери): Куратор, я должна поговорить с вами по безотлагательнейшему вопросу! Я обнаружила, что в этом ведомстве ведётся преступная деятельность. Измена, сэр!

[звук нажимаемых клавиш резко обрывается]

(Таллери): Я, э… У меня здесь комплект журналов учёта грузов для восьмого и одиннадцатого секторов верфи, и это лишь самые последние примеры… Куратор, складывается впечатление, что кто-то умышленно уводит важные ресурсы, предназначающиеся для ведения войны, в некий неизвестный пункт назначения.

В этот момент куратор, похоже, впервые обратил на неё внимание. Пощёлкивая своей аугметикой, он сосредоточился на словах Таллери. Письмоводитель, столько дней носившая в себе обнаруженные ей улики, сейчас едва удерживалась от того, чтобы не вывалить их все. Ей требовалось ими поделиться хотя бы для того, чтобы избавиться от чувства ядовитой паранойи, которым была заражена эта информация.

(Таллери): Я не сообщала это никому другому, сэр. Мои коллеги здесь… Они не находятся вне подозрений!

Куратор молчал, впитывая в себя каждое её слово. Его тонкие пальцы неподвижно зависли в воздухе над клавишной панелью перед ним.

(Таллери, подводя итог): Я не могу обнаружить никакого терминального идентификатора, чтобы проследить эти изменения до их источника. У меня нет никакого способа найти человека или людей, которые за это ответственны. Единственным повторяющимся фактором во всём этом является упоминание места, обозначенного как "Офрис".

(Куратор): Оф-рис.

(Таллери): Да. Ни в одном из наших документов нет записей, касающихся этого места. Вам это название что-нибудь говорит, сэр?

(Куратор, механическим голосом): Офрис. Офрис. Обрабатываю… Нет. Ничего. Письмоводитель Таллери… не беспокойтесь… Возвращайтесь… к вашим… обязанностям…

[печатание на клавиатуре возобновляется, словно ничего не случилось]

(Таллери): Постойте… Кто… Что вы такое?

Она метнулась вперёд и, нарушив тончайшую вуаль гололитического изображения, встала над фигурой за клавишной панелью. Таллери протянула руку и стащила капюшон, покрывавший голову куратора.

Тот не отпрянул от её прикосновения, как мог бы сделать нормальный человек — вместо этого, когда капюшон свалился назад, являя его истинную сущность, он остался спокойно сидеть, продолжая работать над своими задачами.