Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

Принц Корум по-прежнему не ощущал ни малейшей потребности спешить. Вадхаги — раса долгожителей, они привыкли действовать неспешно, как бы лениво, долго, всесторонне оценивая предстоящий поступок и лишь потом его совершая. Они проводили недели и даже месяцы в медитации, прежде чем приступить к научному исследованию или иной творческой работе.

Но на этот раз Корум решил вдруг отложить на время незаконченную симфонию, над которой трудился целых четыре года. Ничего, он завершит ее сразу после возвращения… Ну а если и не завершит, то, в конце концов, это не так уж и важно!

ГЛАВА ВТОРАЯ

ПРИНЦ КОРУМ ОТПРАВЛЯЕТСЯ В ПУТЬ

Копыта лошади тонули в стелющемся по земле утреннем тумане, когда Корум выехал из замка Эрорн, выполняя обещание, данное отцу.

В неясном свете контуры замка казались более мягкими, расплывчатыми; он почти сливался с огромной скалой, на которой стоял, и с деревьями, что росли вдоль дороги. Дорога, по которой ехал сейчас Корум, тоже как бы таяла, тонула в тумане и безмолвии, да и все вокруг представлялось смешением неярких золотистых, зеленоватых и серых тонов, чуть усиленных порой отблесками далекого, не вынырнувшего еще из-за облаков солнца. А за скалами глухо шумело море. Был час отлива.

Когда Корум въехал в душистый сосново-березовый лес, запел крапивник, которому хрипло вторил грач, а потом оба умолкли, словно сами удивленные собственным дуэтом.

Корум все больше углублялся в лес; звуки моря почти стихли у него за спиной, и туман постепенно начал рассеиваться под теплыми лучами восходящего солнца. В этом старом лесу ему был знаком каждый куст, он и прежде любил бывать здесь — совершал прогулки верхом, обучался старинному военному искусству, ибо его отец как истинный вадхаг считал подобные тренировки исключительно важными для развития физической силы и ловкости. Иногда же Корум целыми днями просто валялся на траве, наблюдая за многочисленными лесными обитателями, — за очень похожими на желто-серых лошадок единорогами ростом примерно с собаку, за птицами с дивным оперением и веерообразными крыльями; птицы эти обычно парили так высоко, что с земли их невозможно было разглядеть, но гнезда свои почему-то строили под землей, в заброшенных лисьих или барсучьих норах. Попадались в лесу и крупные добродушные дикие свиньи, покрытые густой курчавой шерстью черного цвета и питавшиеся мхами и лишайниками. Было там немало и всякой прочей живности.

Принц Корум уже почти забыл, какое это удовольствие — быть в лесу! Слишком много времени он провел, почти не выходя из замка. С легкой и светлой улыбкой осматривал он все вокруг. «Это будет жить вечно, — думал он. — Такая красота не может погибнуть!»

Однако мысли эти отчего-то привели его в меланхолическое настроение, он встряхнулся и пришпорил коня.

Конь, казалось, даже обрадовался и с удовольствием помчался вперед: он тоже хорошо знал этот лес. Под седлом у Корума был настоящий вадхагский жеребец, рыжий, с иссиня-черной гривой и черным хвостом, сильный, высокий, грациозный, совсем не похожий на лохматых диких лошадок, что водились в лесу. Спина жеребца была накрыта желтой бархатной попоной, а к седлу приторочены две сумы, два копья, простой круглый щит из нескольких слоев дерева, бронзы и кожи, украшенный серебром, длинный костяной лук и колчан с большим запасом стрел. В одной из сумок была провизия на дорогу, в другой — карты и книги не только для дела, но и для души.

На серебряном остроконечном шлеме принца были вырезаны слова: «Корум Джайлин Ирси» — его полное имя, означавшее «Корум, Принц в Алом Плаще». Согласно обычаю, вадхаги различали друг друга прежде всего по цвету плаща, а нхадраги — по цвету плюмажа и форме шлема. Корум был в полном боевом облачении. Длинный и просторный плащ свободно раскинулся, закрывая конский круп; из широких прорезей виднелись лишь кисти рук; за плечами висел широкий и глубокий капюшон, который можно было накинуть прямо поверх шлема. Плащ был сделан из очень тонкой и мягкой шкуры древнего животного, о котором почти забыли уже и сами вадхаги и которое некогда обитало в одной из пяти плоскостей. Под распахнутым плащом виднелась двойная кольчуга, сплетенная из миллионов крошечных звеньев-колечек. Верхний слой кольчуги был из серебра, нижний — из бронзы.

Помимо лука и копий, Корум имел при себе вадхагский боевой топор с длинной ручкой, украшенной изысканной резьбой, и внушительных размеров меч с прочнейшим клинком из неведомого металла, выкованный в другой плоскости серебряные рукоять и гарда меча были украшены красными и черными ониксами. Под кольчугой виднелась рубаха из голубой парчи; штаны и сапоги Корума, как и седло, были из мягкой замши. Седло тоже было отделано серебром.

Легкие светлые волосы принца, выбиваясь из-под шлема, весело вились на ветру, но на молодом лице лежала тень то ли глубокой задумчивости, то ли напряженного ожидания, то ли предвидения неких необычных событий, связанных с тем, что Корум впервые предпринял путешествие по древней территории народа вадхагов.

В это путешествие он отправился один: более никого из обитателей замка нельзя было выделить ему в сопровождающие. Ехать он сразу решил верхом, отказавшись от кареты или повозки, ибо хотел как можно скорее добраться до цели.

До первого из тех замков, которые ему предстояло посетить, было несколько дней пути, и, коротая время, Корум пытался представить себе древние жилища иных старинных вадхагских семей, столь непохожие, должно быть, на замок Эрорн, и самих этих людей, близких ему по крови, но совершенно ему неведомых. Возможно, среди них он отыщет и свою будущую жену… Принц понимал: желание женить сына давно владело старым князем — хотя он и словом об этом ни разу не обмолвился — и, безусловно, входило в его планы, когда он обратился к Коруму со своей просьбой.

Вскоре Корум выбрался из леса на обширную равнину Брогг-фитус; здесь некогда вадхаги и нхадраги сошлись в кровавой и исполненной мистического смысла битве.

То была их последняя война, и оказалась она столь разрушительной, что отзвуки ее услышаны были во всех пяти плоскостях. В той битве не было ни победителей, ни побежденных, но более двух третей каждого войска осталось на поле брани. Корум знал, сколько замков опустело с тех пор на обширной территории Бро-ан-Вадхаг, сколько нхадрагских городов прекратили свое существование на морских островах, расположенных недалеко от замка Эрорн.

К полудню Корум добрался почти до центра равнины. Далее этих мест он никогда не бывал, далее в годы своих юношеских скитаний. Здесь высились поросшие сорной травой руины огромного Небесного Города, который во время той, длившейся целый месяц, роковой битвы между вадхагами и нхадрагами бесчисленное множество раз перемещался из одной плоскости в другую, нарушая тонкий слой разделяющего их вещества, и наконец неожиданно рухнул прямо на яростно бившихся воинов, погребя их под собою. Погибли все. Будучи порождением иного мира, Небесный Город, даже превратившись в уродливые клубки металлических конструкций и каменные обломки, по-прежнему сохранял загадочную способность проходить сквозь разделяющие плоскости рубежи и в данный момент развалины его казались миражем, хотя сорняки, мелкий кустарник и березняк, которым поросло все вокруг, выглядели вполне материально.