Джеймс Сваллоу - Обагренное божество
Гротескные громады мяса и металла прогрохотали вперед, ряды солдат отступали в сторону по мере их тяжелого передвижения. Вокруг Танкреда, их руки слились и преобразовались в утробы лазпушек, в бойки излучающих силовых кувалд и жерла мелтаганов. По его приказу они открыли непрерывный огонь по Кровавым Ангелам и десятки Десантников Империума были разорваны на части болтами и лучами.
РАФЕН всадил снаряды в грудь ближайшего стирателя и зарычал от разочарования.
Голова твари спряталась в грязную массу металла и плоти между плечами, и оттуда завыла в ответ. Он выдал приказ и Туркио ответил на это из ракетной установки. Пройдя по дуге, ракеты ударили марионетку Хаоса ярко оранжевыми взрывами. Несущий Слово упал и был втоптан в землю непреклонным продвижением своих братьев.
— Будет ли конец богохульствам врага? — Задался вопросом Алактус. — Что это за нечестивые уроды?
— Гибриды, — ответил Рафен, — безбожная смесь человеческой плоти, демона и брони. Каждый их вздох преступление перед жизнью!
Алактус направил плазменный огонь на силы Танкреда.
— Тогда давай прикончим их!
— Да! — Рафен присоединился к нему и еще один стиратель упал на ноги.
В каждом коммуникаторе Кровавых Ангелов зазвучало сообщение, скрипучее и пронзительное, переданное с "Беллуса" над ними.
— Сыны Сангвиния! Деритесь стойко и держите строй!
Рафен узнал голос Сахиила и скорчил гримасу.
— А чем, по его мнению, мы занимаемся? — Сказал он вслух, тихо и рассержено.
— Разгром заклятого врага начнется сейчас! — Сказал Сангвинарный жрец, его слова были окрашены восторгом. — Как делал наш лорд, так наша месть падет с небес на корящих крыльях!
Глубоко в скоплении наступающих Несущих Слово, за рядами культа стирателей и бурлящей волны Десантников Хаоса в броне цвета запекшейся крови, возник актинический блестящий свет. Яркие зубцы искусственного света по пути валили насмерть Предателей, воздух стал горяч от озона и визга терзаемой энергии. Рафен интуитивно знал, что это такое; мурашки по телу и внезапный симпатический тремор внутренностей предупредили его о надвигающемся прибытии по телепорту. Сияющая точка света расширилась и задрожала, когда законы материи и космоса были ненадолго преодолены в залах крепости Икари. Приглушенный хлопок перемещенной атмосферы отразился эхом, кругами по палубе разошлась излитая энергия. Она разбросала Несущих Слово правильным кругом и там, на скрученных в исковерканных комках тел дюжины Предателей, стояли десять фигур. Семеро из них были Кровавыми Ангелами и все как один были с ракетными ранцами, в полированных золотых шлемах почетного караула. Рафен увидел среди них Штеля, тот держал великолепный силовой топор в правой руке, и украшенный лазган в замершей левой. Два оружейных сервитора, чьи формы были так не похожи на стирателей Хаоса стояли по его флангам и открыли огонь по всем, одетым в красно-лиловое. Голос Сахиила возвысился в пронзительном гимне, с бронзового грааля в его руке дождем лилась кровь. Каждый Космодесантник был шокирован видом воина, стоящим с Копьем Телесто в руках. Его мерцающие цвета, переплетенные в клинке, были прославленным, эфемерным знаменем.
— Аркио!
Возможно, Рафен сказал его имя или это был Алактус, это было не важно. Вид копья и юнца в золотом шлеме было вспышкой сигнальной ракеты среди Кровавых Ангелов, и все как один открыли огонь в штурмующих Несущих Слово. Рафен вскочил на ноги и взлетел над сломанными кусками укрытия еще до того как осознал свои действия. Алактус был в шаге позади, сине-белые генераторные катушки его оружия разгорелись разрядами. Избитые и раненные Десантники обрели второе дыхание и с адской свирепостью рвали Предателей. Туркио воткнул жерло своей ракетной установки в грудь возвышающегося стирателя и пламенным взрывом разорвал его на части, забрызгав Рафена и Алактуса горячими частицами демонической плоти. Везде, куда смотрел Рафен, он мог видеть божественное сияние святого копья, падающее на покрытую запекшейся кровью броню его боевых братьев, зажигающее в них праведную ярость, подобно которой аплодировал бы даже сам Император. Какая-то часть в Космодесантнике хотела обуздать избыток эмоций и контролировать, но слишком многое в нем упивалось кровопролитием. Это не было черной яростью, которая поглотила его, но желанием отомстить: за Симеона, за Кориса, за каждого почитающего Трон мужчину, женщину и ребенка, которые умерли от рук Хаоса. Рафен страстно захотел иметь копье и посмотреть, как оно разрезает врага в клочья.
Штель потерялся где-то в суматохе боя; его окружила стая рычащих фурий и очертания адских псов — гончих плоти. Он позволил своим сервиторам расправиться с ними, покуда направил свою духовную сущность в силовой топор. Там где прошел инквизитор, не оставалось выживших, и даже пока он убивал и убивал, его душа кружилась над полем боя, рыская как ястреб. Сахиил, его защитник, стоял рядом с ним, ведя вновь прибывших в гущу расправы с Несущими Слово.
Без причины и без сознательного решения, Рафен понял, что возглавляет атаку по всем металлическим палубам. В это смутное мгновение что-то выбрало его и вытолкнуло вперед. Не останавливаясь, он направил клацающий болтер и выстрелил стирателю в руку с лазпушками, туда, где она истекала хладагентом и маслянистой жидкостью. Тварь повернулась и издала тонкий крик, смущающе по-детски для такого огромного существа. С боевым кличем на устах он побежал и перепрыгнул через труп — и там увидел лицо мучителя с Кибелы.
Танкред держал вибро-посох в щупальцах и лазган в почти человеческих когтях другой конечности. Панический выстрел выжег дыру толщиной с палец в наруче доспеха Рафена, но это не остановило Кровавого Ангела. Мелькнул его боевой нож и Рафен отрезал руку мучителя у запястья, оружие отлетело в потоках испорченной крови. Танкред воткнул посох в бок Рафену и разбрасывающий искры наконечник пролетел вскользь, не повредив броню. Разумом Десантника овладела странная ясность чистой ярости, как будто он смотрел на все через совершенные линзы ненависти. Он поймал посох Танкреда свободной рукой и интуитивно воткнул его обратной стороной в лицо мучителя. И тогда Несущий Слово увидел оружие своей собственной смерти: призрачные очертания кровавого предзнаменования воплотились в его оружии и оно было зажато в руке темно-красного убийцы. Рафен загнал вибро-посох через челюсть Танкреда и тот вышел наверху его искривленного черепа.
ИСКАВАН ощутил смерть Танкреда и выругался. Где-то в глубине он почувствовал сожаление, но только на краткий миг. Он заорал на Фалькира и оставшихся солдат, указывая на почетный караул Сахиила.
— Это их подкрепление? Десять человек? Во имя Скароса, мы сделаем флейты из их костей!
Его проклятый крозиус зажужжал безумным гневом.
— Уничтожьте их!
КОПЬЕ Телесто работало и Аркио чувствовал, что он всего лишь сосуд для оружия, как запал для разрушительных сил, настолько невообразимо далеких для его понимания. И все же, каждую секунду оружие пело в его руке и напоминающее слезинку лезвие крушило сотни Десантников Предателей, он почувствовал, как изменяется. Сила, о которой он никогда не смел мечтать, струилась через Аркио и его разум изо всех сил цеплялся за нее. Ближайшим событием, с которым он мог сравнить это, было его перерождение, когда он в первый раз покинул саркофаг на Ваале, но даже это было бледной тенью по сравнения с величественной мощью, которая теперь протекала через него. Он был ста футов ростом. Он видел траекторию болтов и лазерных лучей, как будто они зависли в воздухе. Он был неукротим. Во имя лордов, он был богоподобен.
Моргнув глазом Аркио, сосчитал Несущих Слово. Их слишком много, сказало ему копье. Их нужно проредить и не медлительным оружием и цепными мечами. Кровавый Ангел четко это видел: действия и реакции всплывали в его разуме, как будто он всегда точно знал, как владеть этим оружием. Аркио размахнулся копьем и разбудил нетронутые со времен Ереси энергии. Играючи он собрал их на кончике клинка-слезинки. В золотом сиянии света, он почувствовал, как кости его лица меняются, становясь маской кого-то другого, кого-то немыслимо древнего и мудрого.
Сейчас!
Ласкающее слух пламя по широкой дуге излилось дальше из святого копья и подобно реке утопило поле боя. Каждый пойманным им Несущий Слово сгорал заживо, впереди волны шла психическая буря абсолютного ужаса. Те Десантники Хаоса, которые не обратились в золу, побежали, вопя от страха. Искаван лично кидал своих собственных людей навстречу огню, он был сломлен, все признаки его неукротимой решимости разлетелись на осколки перед мощью копья.
Огненная буря перевалила через тела мертвых и поглотила Кровавых Ангелов.
Рафен видел, как она приближалась. При виде этого он замер; он не мог даже поднять руку и прикрыть свое лицо. Он видел свою смерть вместе с остальными его братьями, когда неконтролируемый его родным братом выброс силы копья убьет как врагов, так и союзников. Но золотое пламя прогрохотало над ними, не оставив ничего кроме прилива адреналина, пройдя мимо наследников примарха. Сверхъестественное совершенство оружия Телесто увидело во всех Кровавых Ангелах маркеры собственной родословной Сангвиния и отвернуло от них свою мощь.
