Уильям Кинг - Космические волки: Омнибус
Вокруг него звучали крики, но он не понимал смысла слов. Волки рычали и щелкали своими чудовищными челюстями. Воздух был наполнен едким зловонием ярости и сладковатым, пьянящим запахом крови.
В него врезалось что-то маленькое, и на его грудь и лицо посыпались слабые удары. В ушах раздавался тонкий пронзительный звук. Неистово мотая головой, Рагнар схватил молотящее его нечто и услышал, как оно охнуло от страха. Его лица коснулось легкое дыхание, и глаза Рагнара в удивлении открылись.
Лицо Габриэллы — в сантиметрах от его лица, оно сурово, но глаза блестят от страха. Его рука сжала ее плечо так, что панцирь на ней треснул.
Она замахнулась и отвесила ему мощную оплеуху. Перчатка заблестела от крови.
— Рагнар! — крикнула она резким, слегка дрожащим голосом. — Послушай меня! Это темное колдовство, и оно крепнет от противостояния! Чем больше ты борешься с ним, тем сильнее оно становится! Не сопротивляйся. Ты меня слышишь? Позволь ему окатить себя, будто волной, и тогда оно не сможет воздействовать на тебя!
Эти слова отдавались в ушах Рагнара странным эхом. Он пытался понять их, но они ускользали из его разума, будто ртуть. Все его нервы пылали, и ему казалось, что он вылезает из своей кожи.
Габриэлла снова ударила его, и он почувствовал на губах свежую кровь. Рагнар оскалил зубы, и его руки, казалось, пришли в движение сами собой.
Он схватил навигатора за волосы и оттянул ее голову назад, так что на ее бледной шее напряглись сухожилия.
— Рагнар, нет! — воскликнула девушка, ее глаза расширились от ужаса.
Сверкая клыками, молодой Космический Волк рванулся к ее горлу.
В этот миг на него упала тень, и закованная в броню рука сжала его шею словно тисками. Губы Рагнара едва коснулись кожи Габриэллы, как его вздернули в воздух и затрясли, будто новорожденного щенка. Могучий голос, глубокий и звучный, прорвался сквозь какофонию, бушующую вокруг молодого космодесантника, и словно рывком вернул его истерзанному разуму сосредоточенность.
— Забудь эти кроткие слова, братишка, и сражайся со зверем что есть сил! Ты должен бороться со зверем во всех его проявлениях, как велит сам примарх. Это — первая клятва нашего братства, и без этого мы пропадем!
Рагнар повернул голову, чтобы увидеть, кто его схватил. Оказалось, это настоящий гигант, прямо с древнейших гобеленов Зала Великого Волка в Клыке. Воин был высок и поджар, в изукрашенных доспехах, сработанных в славные дни Великого Крестового Похода. Его наплечники окаймлены золотом и покрыты изящной гравировкой — сценами сражений, на широченных плечах — шкура самого большого волка, которого когда-либо приходилось видеть Рагнару. Трофеи сотен военных кампаний украшали нагрудник воина и свисали с его широкого пояса: жуткие черепа и расколотые шлемы, золотые и серебряные медальоны, отполированные пластинки и значки из необработанного железа. В левой руке воин сжимал рукоятку грозного топора из металла чернее ночи. На его поверхности инеем сверкали руны, и от него веяло хладным ужасом, который забрался прямо в душу Рагнару. Воин отличался от собратьев лишенной волос головой и коротко подстриженной светлой бородой. Свирепые синие глаза блестели из-под мрачных, грозных бровей как осколки полярного льда.
— Леман дал нам преимущества волка, чтобы нас никогда не победили враги, — сказал он, — но за его дары нужно платить. Поскольку мы рождены для битвы, мы призваны доказывать свою ценность снова и снова силой, мужеством и хитростью. Война внутри. Война снаружи. Нескончаемая война. Вот как мы живем, братишка. Вот кто мы есть. — Воин тряханул Рагнара еще раз, словно чтобы подчеркнуть сказанное. — Я — Булвайф, воин с топором Русса и лорд этой роты, — изрек он. — Ты слышал, что я тебе сказал?
Стиснув зубы, Рагнар сделал глубокий вдох, воскрешая в памяти наставления по самодисциплине, которым он обучался в бытность кандидатом в космодесантники. Усилием воли он приглушил ощущения, терзающие его тело, и с трудом избавился от мыслей, не дававших ему покоя.
— Я… я слышу тебя, мой лорд, — сказал он спустя минуту. — Слышу и повинуюсь.
Булвайф одобрительно кивнул и поставил Рагнара на ноги. Одно лишь его присутствие, казалось, утихомирило светопреставление, царившее в лагере. Не обратив на Габриэллу никакого внимания, он занялся Хаэгром и Торином.
— А вы как, братья? — прищурившись, спросил он и оценивающе посмотрел на них.
Торин опустился перед гигантом на одно колено. Его лицо исказилось от боли, а глаза стали золотисто-желтыми, но усы приподнялись в мимолетной улыбке.
— Я не новичок в этой борьбе, мой лорд, — сказал он, задыхаясь. — Пусть волк воет, но меня это не трогает.
— А ты? — спросил воин, поворачиваясь к Хаэгру.
Здоровенный Волк выпятил широкую грудь.
— Могучий Хаэгр не боится никого! — заявил он. — Даже самого Хаэгра!
Рагнара ободрила бравада его товарища — Волчьего Клинка, находящегося, судя по выражению его лица, в жутком напряжении, но тут он услышал справа от себя звериное рычание и увидел, что не всем повезло так, как им.
Харальд и его Кровавые Когти, будучи в общем немногим опытнее кандидатов в космодесантники, пострадали от магической атаки сильнее всех. Их лица разрослись, удлинившись подобно волчьим мордам, а кожа потемнела, покрывшись пушком. Они припали к земле, как звери, в кругу вульфенов Тринадцатой роты, щелкая челюстями и рыча, когда к ним приближались старшие Волки. Многие воины стянули свои перчатки и хлестали по воздуху толстыми изогнутыми когтями.
Это зрелище поразило Рагнара, и молитва Всеотцу слетела с его губ. В этот миг тот, кто прежде был Харальдом, поднял голову и встретился взглядом с Рагнаром. Молодой вульфен откинул назад голову и издал вой отчаяния.
Булвайф окинул взором проклятых воинов и печально вздохнул.
— Где ты, молодой жрец?! — воскликнул он.
Сигурд появился из группы пораженных Кровавых Когтей. Лицо Волчьего Жреца побледнело от горя. Его глаза, прежде темные, приобрели теперь золотисто-желтый цвет.
— Я здесь, мой лорд, — сказал он угрюмо.
Булвайф кивнул.
— Позаботься о своих братьях, жрец, — произнес он спокойно. — Первые часы всегда самые трудные.
Сигурд склонил голову, на его юном лице застыло безрадостное выражение. Затем он повернулся и начал читать литанию, которую Рагнар слышал всего лишь раз за то время, что провел в ордене, — литанию заблудших, скорбное поминовение тех, кого подчинило себе Проклятие Вульфена.
Тут сквозь толпу рычащих людей-волков протиснулась невысокая фигура. Инквизитор Вольт выглядел встревоженным, потрясенным и жутко уставшим, глаза на напряженном морщинистом лице были широко распахнуты. Заметив Рагнара и Габриэллу, он бросился к ним.
— Что случилось? — спросил он, падая на колени рядом с ошеломленной Габриэллой.
Навигатор потянулась к руке старого инквизитора, как утопающий тянется к подброшенному бурей бревну. Ее шишковидный глаз по-прежнему ярко горел во лбу, а лицо было белым как мел.
— Волна психосилы, — выдохнула она, — изливается сквозь эфир как расплавленное железо, в ней — такая мощь, такая жажда.
— Ритуал, — произнес Вольт. Повернувшись, он посмотрел на Харальда и его обезображенных товарищей. — Благословенный Император, — прошептал он голосом, полным страха. — Они завершили ритуал. Мы опоздали.
Взгляд навигатора вновь обратился к Рагнару, ее лицо, исказившись, еще больше побледнело, на нем читалось осознание того, что могло произойти, и охвативший ее ужас.
— Ты чуть не убил меня, — подавленно сказала она. — Если бы не лорд Булвайф, ты разорвал бы мне горло!
Рагнар безмолвно уставился на навигатора, потрясенный чудовищностью того, что он чуть не совершил, но тут заговорил Волчий Лорд.
— Мы можем быть союзниками, леди Велизарий, но мы не прирученные псы, чтобы принюхиваться к твоим каблукам, — сурово изрек Булвайф. — Даже верный волк кусает, если его провоцируют. Тебе и твоей родне лучше бы это запомнить. — Он устремил суровый взгляд на инквизитора. — Эту леди я знаю по эмблемам, которые она носит, — сказал он. — А кто ты?
Вольт вытянулся во весь рост и встретился взглядом с Волчьим Лордом.
— Инквизитор Кадм Вольт из Ордо Маллеус, — спокойно сказал он.
Булвайф в тревоге нахмурил кустистые брови.
— Инквизитор? — спросил он. — Это что-то вроде летописца?
Вопрос Булвайфа ошеломил старика.
— Конечно нет, — запинаясь, ответил он.
— Хорошо. Тогда мне не придется скармливать тебя своим волкам, — угрюмо заметил Булвайф. — А теперь, расскажи мне об этом ритуале.
Старый инквизитор, к которому быстро вернулось самообладание, покачал головой.
