Аарон Дембски-Боуден - Предатель
Произошел новый прилив адреналина, и Гвозди испустили импульс удовольствия, который казался умиротворяющим, словно приложенный к ожогу лед.
— Кхарн, — на краю ретинального дисплея вспыхнула мутная пикт-трансляция. — Кхарн, «Завоеватель» снова на орбите, но мы еще…
— Не сейчас, Лотара.
— Но…
Чтобы отключить ее образ и блокировать сигнал, хватило одной раздраженной мысли. Проклятье, в Легионе были и другие офицеры. Офицеры, у которых нет дел по горло в лице вражеских героев. Можно же докучать им.
Он знал, что это говорят Гвозди. Это его не заботило.
Эвокат откинул потемневший от пыли белый плащ и швырнул его наземь. Почетный караул перехватывал Пожирателей Миров, которые продолжали пытаться дотянуться до капитана, и рубили их на куски взмахами алебард. У Кхарна внутри вспыхнула мелочная зависть. Такое единство движений, такая дисциплинированная командная работа. Когда Пожиратели Миров атаковали, то разбивались на едва связанные друг с другом стаи, полагаясь на свирепость и личную силу, а не на тактическую сплоченность. Это зрелище напоминало, какими они могли бы быть — и когда-то были — без Гвоздей.
Аргел Тал приземлился посреди четверки почетных стражей, сжимая алебарду и меч руками, которые должны были бы быть в состоянии держать только одно оружие. Ни один человек не смог бы двигаться так, как он. Не смог бы и не один легионер. Он исчезал из-под каждого рубящего и колющего удара, который оборвал бы его жизнь. Вокруг него колыхалась сама реальность, он двигался быстрее, чем могли бы успеть мышцы смертного. Текучесть выходила за рамки ловкости, как будто у него почти не было костей.
Кхарн слышал, как сливающиеся воедино голоса брата насмехаются над воинами, но не мог разобрать слов. По звуку это было не похоже на резкий чужеродный язык, которым Несущий Слово пользовался раньше, и Кхарн, к собственной неожиданности, был ему за это благодарен. Эта мысль была последней перед тем, как он добрался до офицера.
Они столкнулись клинок к клинку на достаточное время, чтобы он различил едва заметное выражение глаз капитана по ту сторону цветных линз.
— Орфео, — выдохнул Ультрадесантник. — Легат Арматуры. Теперь ты знаешь имя воина, который закончит твою жалкую легенду.
— Гор, — отозвался Кхарн. — Магистр Войны Империума. Теперь ты знаешь имя следующего Императора.
Они расцепились, приложив всю свою массу, чтобы сомкнутые клинки разошлись. Оба воина были измотаны многочасовым боем и знали, что глаза ближайших сородичей начинают следить за каждым их движением. Задыхаясь и страдая от боли, они снова вскинули оружие, перестав быть частью всего сражения.
Бывший Магистр Легиона пригнулся под аркой, входя на мостик. Он сбивчиво хромал, волоча неподвижное бремя заклиненной конечности. Болтеры продолжали глухо стучать, что не сулило ничего хорошего. Куда бы он ни посмотрел, палубу покрывали разорванные тела и следы осколочных гранат. Если они это пережили — а он в этом уже не был уверен — корабль придется ставить в сухой док на капитальный ремонт.
В перестрелке виднелись знакомые фигуры. Кридал превратился в однорукую развалину. Пробитый огнем болтеров, он сгорбленно осел у подножия трона Лотары Саррин. Нерас пал и умер во второй раз, весь левый бок железного тела расплавился до состояния податливого шлака после ужасного выстрела испаряющего орудия.
Сама Лотара, вопреки желанию ее личной охраны, присела за консолью орудий третьего порядка и палила по Ультрадесантникам, которые удерживали заднюю часть помещения. Бойцы охраны были одеты в полные комплекты матово-красной панцирной брони с респиратором и очками-дальномерами. Они присели вокруг, окружив ее с пылкой преданностью. Лорке видел, как она отпихнула одного из них локтем, когда он попытался втащить ее обратно за укрытие. При этом капитан даже не перестала стрелять.
Из нескольких сотен членов экипажа стратегиума не менее трех четвертей уже были мертвы, или настолько близки к этому, что их можно было сбросить со счетов. Лорке понял это с первого взгляда, даже не учитывая, что прокручивающийся поток данных ауспика сообщал ему: «мертв», «мертв», «мертв» подсвечивая мерцанием каждый труп в помещении.
Ультрадесантники отвернулись от обилия легкой добычи, глядя на входящего в зал Лорке поверх стволов. Четверо оставшихся удерживали балкон позади стратегиума, и двое из этих четырех были изувечены и стреляли из распростертого положения. Даже лежа, они использовали собственные тела в качестве щита для пригнувшихся позади братьев.
Тело еще одного, уже убитого массированным огнем дробовиков и лазеров, лежало около командного трона, возвышавшегося над бойней, заваленной трупами смертных. Лорке подозревал, что воин погиб, устроив в этом гнезде легкого убийства соотношение потерь сто к одному. Такой резней мог бы гордиться любой легионер.
Он оставил без внимания ликующие крики уцелевших членов экипажа мостика, начав ковыляющий и скособоченный подъем. Под его поступью содрогался сам мостик, потолочные светильники бились, осыпая гравированную броню дредноута стеклянным дождем. Сложнее было игнорировать восторг Лотары — он слышал, как она гортанно ругается на награкали: «Вышвырни этих сучьих ублюдков с моего корабля!».
Болты разрывались об атомантический щит. Бурлящий заряд плазмы растекся по энергетическому экрану, на мгновение залив его маслянистым радужным свечением, и растворился в безвредный пар. Лорке принимал натиск в лоб, шагая вверх по ступеням. Несмотря на хромоту, суставы с жужжанием пели скрежещущую песню, и он заставлял железное тело двигаться все быстрее и быстрее.
Щит лопнул, когда он подошел вплотную. Поле отключилось с финальным судорожным всплеском, от которого по наспинной силовой установке расползлись змеящиеся разряды электричества. Это ничего не значило. Абсолютно ничего.
Он раздавил первого ползущего Ультрадесантника массивной ногой, сплющив керамит воина в искореженный металлический блин и размазав по палубе биологические останки. Болты застучали по броне, покрыв его подпалинами, сбив тонкие схемы ретинального дисплея, но не лишив зрения полностью. Царапины. Поверхностные раны, если точнее выразиться. Лорке потянулся к двум следующим воинам, и встроенные в кулаки комби-болтеры открыли огонь с неприятным дребезжанием, даже когда он рванулся, чтобы отшвырнуть врагов в сторону. Он схватил обоих и начал давить.
Ультрадесантник в левом кулаке умер еще до того, как попал в захват. Его насквозь прошил залп комби-болтера. Тем не менее, дредноут встряхнул свежий труп, переломав конечности и шею, а затем швырнул его на палубу через весь мостик.
Оказавшийся в правой руке умирал несколько секунд, с тщетным упорством продолжая кричать и сопротивляться медленно сжимающимся пальцам. Раздался финальный мясной хруст, воин обмяк, и из растерзанного тела хлынула кровь. Лорке бросил органические останки туда же, куда и предыдущего.
— Ты, — сказал он последнему Ультрадесантнику. На мостике «Завоевателя» еще никогда не звучало столь невозмутимой и звучной угрозы.
Воин полз назад, будучи не в состоянии бежать из-за ран в колене и животе. Сопротивляясь до самого конца, он поднял свою плазменную пушку. Магнитные катушки засветились, стали ярче, а затем начали фосфорецировать.
Лорке вырвал ее из руки воина и сжал железные когти, без колебаний уничтожив бесценное оружие. Накапливаемая мощь вырвалась наружу потоком жидкого бело-синего пламени, которое вгрызлось в руку дредноута. Ретинальные показатели температуры подскочили вверх под аккомпанемент предупреждающих рун. Глядя сквозь них, Лорке потянулся вниз и схватил отползающего Ультрадесантника за ногу.
Рывок, поворот сервоприводов запястья, и позвоночник легионера с хрустом превратился в бесполезные костяные осколки. Лорке отбросил парализованную жертву в направлении толпы членов экипажа, вооруженных табельными пистолетами и обнаженными ножами. Те набросились стаей, заканчивая работу дредноута.
Он слышал, как Ультрадесантник закричал, но всего один раз. Не от страха, а от боли при разрезании на куски. Несомненно, достойно уважения.
Лорке прошел мимо стола центральной системы ауспика, где тряслась на аугметических суспензорных кабелях безногая молодая женщина, хирургически встроенная в сканирующую аппаратуру. Ее невидящие глаза были широко раскрыты. Он мог только гадать, как она осталась в живых, находясь в самом центре перестрелки. Ее трясло от шока, соединявшие ее голову с потолком провода и кабели дребезжали. Лорке чуть было не протянул руку, чтобы успокоить ее, но вспомнил, как выглядит. Мертвецы, замурованные в громадных телах из сочащегося маслом железа, как правило, не слишком успокаивают перенесших травму.
