Фрэнк Герберт - Дюна

— «И стал я чужаком в чужой земле», — процитировал Халлек.

Пауль пристально посмотрел на него, узнав цитату из Экуменической Библии, и спросил себя: возможно ли, что и Гурни хотел бы покончить со всякими, коварными интригами?..

Герцог бросил взгляд в темноту за окнами, потом посмотрел на Халлека:

— Гурни, скольких меланжеров удалось убедить остаться с нами?

— Всего двести восемьдесят шесть человек, сир. Думаю, мы должны взять всех, и, по-моему, нам еще повезло. У всех полезные профессии.

— Так мало? — Герцог поджал губы. — Ну ладно, перейдем к…

Шум у двери прервал его. Дункан Айдахо миновал стоявшую там охрану, быстро прошел через весь зал к герцогу и склонился к его уху.

Лето знаком отстранил его и сказал:

— Говори вслух, Дункан. Ты же видишь — это заседание штаба.

Пауль рассматривал Айдахо, отмечая его кошачьи движения и быструю реакцию, благодаря которым так трудно было соперничать с ним в фехтовании.

Темное лицо Айдахо повернулось к Паулю; выражение глубоко посаженных глаз не выдавало эмоций, но Пауль узнал эту маску, безмятежности, скрывающую возбуждение.

Айдахо оглядел сидящих за столом, потом сказал:

— Мы разбили отряд харконненских наемников, переодетых фрименами. Сами фримены прислали к нам гонца, чтобы предупредить об этой банде. Напав на нее, мы, однако, обнаружили, что Харконнены подстерегли фрименского курьера на обратном пути и тяжело его ранили. Мы хотели доставить его сюда, к нашим врачам, но в дороге он умер. Я видел, как он был плох, и остановился, чтобы хоть немного помочь. А он вдруг попытался что-то выбросить. — Айдахо взглянул на Лето. — Это был нож, милорд, нож, подобного которому вы никогда не видели.

— Крис? — спросил один из офицеров.

— Несомненно, — сказал Айдахо. — Молочно-белый и словно светящийся внутренним светом.

Он потянулся и извлек из-под мундира ножны с торчащей из них черной ребристой рукояткой.

— Не вынимайте клинок, из ножен!

Этот почти крик раздался от открытой двери в дальнем конце комнаты — и голос был таким звучным, пронзительным и взволнованным, что заставил всех обратить взоры на его обладателя.

В дверях стоял высокий человек в просторных одеждах. Путь ему преградили скрещенные мечи охранников. Светло-коричневый балахон полностью скрывал его фигуру, если не считать отверстия для лица в капюшоне. В прорезях черного лицевого покрывала-маски светилась пара абсолютно синих глаз, глаз без единого белого пятнышка.

— Пусть он войдет, — прошептал Айдахо.

— Пропустите его, — велел герцог.

После некоторого колебания охранники опустили мечи. Человек стремительно вошел в комнату, остановившись напротив герцога.

— Это Стилгар, глава сиетча, в котором я гостил, вождь тех людей, которые предупредили нас о харконненской банде, — сказал Айдахо.

— Добро пожаловать, — сказал Лето. — И почему же нам нельзя вынимать из ножен этот клинок?

Стилгар взглянул на Айдахо и сказал:

— Ты соблюдал среди нас обычаи чистоты и чести. Тебе я мог бы разрешить взглянуть на клинок человека, которому вы помогали… — Стилгар обежал взглядом остальных присутствующих в помещении. — Но их я не знаю. Не осквернят ли они благородное оружие?

— Я — герцог Лето, — сказал герцог. — Можете ли вы позволить мне увидеть этот клинок?

— Я позволю вам заслужить право извлечь его из ножен, — отчеканил Стилгар и, когда над столом пронесся ропот недовольства, поднял худую, в темных прожилках руку. — Напоминаю, это клинок того, кто помог вам.

В наступившей тишине Пауль изучал этого человека, ощущая исходящую от него ауру власти. Он был вождем — фрименским вождем.

Офицер, сидевший на противоположной от Пауля стороне стола, пробормотал:

— Кто он такой, чтобы учить нас, какими правами мы обладаем на Арракисе?

— Говорят, что герцог Лето Атрейдес правит с общего согласия подданных, — сказал Стилгар. — Так что я должен рассказать вам, в чем тут дело: на тех, кто видел крис, ложится определенная ответственность. — Он бросил мрачный взгляд на Айдахо. — Они становятся нашими. И не смогут покинуть Арракис без нашего согласия.

Халлек и еще несколько человек с гневом на лицах вскочили.

— Один лишь герцог Лето определяет… — начал Халлек.

— Одну минуту, — сказал Лето, и мягкость, прозвучавшая в его голосе, остановила их. Этот момент нельзя упустить, подумал он и обратился к вождю фрименов: — Сэр, я чту и уважаю личное достоинство каждого, кто уважает мое достоинство. Я действительно у вас в долгу. И я всегда плачу свои долги. Если по вашему обычаю этот нож должен остаться здесь в ножнах, значит, так и будет — по моему приказу. И если существует еще какой-нибудь способ почтить человека, погибшего, помогая нам, вам остается только указать его.

Фримен пристально посмотрел на герцога, потом медленно отвел в сторону лицевое покрывало, открыв тонкий нос и полногубый рот, обрамленный черной блестящей бородой, медленно склонился над столом и плюнул на его полированную поверхность.

Сидевшие за столом вскочили было на ноги, но тут прогремел голос Айдахо:

— Стойте!

В наступившей напряженной тишине Айдахо сказал:

— Мы благодарим тебя, Стилгар, за дар влаги твоего тела. Мы принимаем его с тем же чувством, с каким он был принесен. — И Айдахо тоже плюнул на стол.

Специально для герцога он прошептал:

— Вспомните, сколь драгоценна здесь вода, сир. Это был знак уважения.

Лето откинулся на спинку стула, поймал взгляд Пауля, заметил печальную улыбку на лице сына и почувствовал, как медленно спадает напряжение за столом, по мере того как к людям приходит понимание.

Стилгар посмотрел на Айдахо:

— Ты неплохо вписался в мой сиетч, Дункан Айдахо. Есть ли у тебя долг преданности твоему герцогу?

— Он хочет меня завербовать, сир, — пояснил Айдахо.

— Согласится ли он, если ты будешь служить и ему, и мне? — спросил Лето.

— Вы хотите, чтобы я пошел с ним, сир?

— Я хочу, чтобы ты сам принял решение, — сказал Лето и не сумел спрятать волнение в голосе.

Айдахо посмотрел прямо в глаза Стилгара:

— Берешь меня на этих условиях, Стилгар? Учти, тогда мне в случае необходимости придется возвращаться на службу к моему герцогу.

— Ты хорошо сражаешься и сделал все, что сумел, для нашего друга, — проговорил Стилгар и перевел взгляд на Лето. — Пусть будет так человек Айдахо оставляет у себя этот крис как знак его верности нам. Он, разумеется, должен быть очищен и пройти ритуалы, но это можно сделать. Он будет фрименом и солдатом Атрейдесов. Тому уже есть прецедент: так и Лиет служит двум господам.