Карен Трэвисс - Республиканские Коммандо 2: Тройной Ноль
– Скажите мне, каковы ставки.
– Для кого? Для Республики? – спросил Кэл. – Думаю, это неважно, честно говоря. В действительности терроризм ее и не затронет. Тысячные потери и все. Основной вред наносит страх.
– Так почему вы так в это впутались?
– Кто принимает основной удар? Клон-солдаты.
– Но тысячи солдат гибнут на фронте каждый день. Численно…
– Да, я с войной не могу много сделать. Слишком немногих я обучил выживать. Но мне остается лишь делать все, что можно там, где можно.
– Личная война, да? – спросила Этейн.
– Думаете? Мне без разницы – падет Республика или нет. Я наемник. Каждый может меня нанять.
– Так откуда исходит ваш гнев? Как видите, я его знаю. Мы, джедаи, противостоим ему все время.
– Ответ вам не понравится.
– Мне много чего не нравится, но я научилась с этим мириться.
– Хорошо. День за днем я чувствую все большую горечь, когда вижу мандалориан… вот таковы они, нравится вам или нет. Использованы и втянуты в войну, которая для них ничего не значит. – Скирата, сидевший позади Ордо, положил руку на наплечник капитана. – Но не в мою смену.
Этейн ничего не могла ответить. Она не разбиралась в этой культуре, и знала, что мандалориане, в общем-то, – не раса. Но с тех пор, как она рассталась с отрядом "Омега" на Квиилуре девять месяцев назад, не проходило дня, чтобы она не сожалела о солдатах – не имевших выбора, прав и будущего в Республике, за которую они отдавали свою жизнь.
Это было неправильно.
Есть черта, за которой цели уже не оправдывают средства, и неважно о каких числах идет речь. Как и этот жесткий, страстный человек рядом, Этейн не отказывалась от своей роли в войне из принципа, потому что можно было сделать больше, чем закрыть глаза.
Люди все равно будут погибать.
А если Совет джедаев может принять это как должное для спасения Республики, то она и может опуститься на уровень, который никогда не казался возможным – чтобы спасти солдат, которых она знала.
– Я постараюсь вас не подвести, – сказала она.
– Меня? – спросил Скирата.
"И вас тоже", – подумала Этейн.
***Безопасное укрытие, "Пивоварня", Корускант, квадрант J-47, 10.00, 371 день после Геонозиса
Скирата ожидал, что укрытие будет в еще одном убогом месте, где необычная активность – обычная часть пейзажа.
Но Энакка на этот раз превзошла саму себя. Их ожидало небольшое помещение в перестроенном квартале, который прозвали "Пивоварней"; дроиды-строители все еще работали над некоторыми зданиями, отделывая их дюрастилом. Зея удар хватит, когда у него на столе окажется счет за одну эту посадку.
– Думаю, это наши братья и могут назвать "кандосии", – заметил Ордо, опуская спидер на посадочную платформу. Там был навес, закрывавший их от обозрения, хотя при плотном движении Корусканта, что вражеское наблюдение из зданий (вечный кошмар Скираты) было тут менее возможно, чем где-либо. Линии обзора были постоянно перекрыты. – Я вернусь позже. Кое-что надо сделать, Кэл'буир.
Когда за ними закрылись двери холла, постоянный гул и суета Корусканта мгновенно стихли. А-а. Звукоизоляция по высшему классу. Энакка – очень умная вуки; работа Вэу может быть довольно шумной. В более дешевых районах, с худшей звукоизоляцией соседи бы быстро забеспокоились.
И в этом месте коллеги Орджула будут искать его в последнюю очередь.
Этейн сложила руки на груди; светло-коричневые волосы были заплетены в косичку, исключая несколько прядей, избежавших этой участи и завившихся в кольца. Даже новая штатская одежда выглядела так, будто в ней спали. Внешний вид – веснушки и неловкая походка; ни дать ни взять – школьница со световым мечом.
– Готова, ад'ика? – "малышка"; Скирата случайно соскользнул на ободряющий отцовский тон. Но он придержал свои суждения. Как и он сам, Этейн только что попыталась выглядеть куда менее опасной, чем была на деле. – Если нет – то еще можно уйти.
А если уйдет – что он будет делать? Она уже знает опасно много о людях и местах.
– Нет. Сейчас я не отступлю.
По его мнению, она неожиданно могла продемонстрировать мощную харизму и обаятельность, что бы объяснило – почему эти кожа, кости да растрепанные волосы так очаровали Дармана. Но она была лишь ребенком… ребенком-джедаем, с уймой ответственности, читавшейся на юном лице и в постаревших глазах.
Скирата нажал на клавишу входа в главную комнату и секунду спустя двери с шелестом разошлись. Сильный запах, висевший во влажном воздухе, вызвал ассоциацию с амбаром, полным перепуганной живности. Он был таким сильным, что Скирата почти и не заметил запаха стрилла. Но Мирда не было видно.
Усталый Вэу сидел за столом. Он все еще выглядел профессором, не сильно довольным своим классом, но физическая усталость читалась в морщинах у носа и рта, ставших глубже, и в том, как он барабанил пальцами по столешнице. Его метод оставаться на ногах.
Человек, лежавший на том же самом столе, похоже, отрубился полностью. Вэу наклонился вперед и приподнял его голову за волосы, вгляделся в лицо и осторожно опустил на место.
– Вы джедай, которая мне облегчит работу, да? – Вэлон поднялся и нарочито потянулся, хрустнув суставами; затем показал на пустое кресло. – Все в вашем распоряжении.
Этейн выглядела удивленной. Скирата ожидал, что она испугается потеков крови на кремовых стенах, но она просто смотрела на Вэу так, будто ожидала увидеть кого-то другого.
– Где еще двое? – спросил Скирата.
– Первого найкто зовут М'трули, и он в малой спальне, – Вэу был вежлив; в конце концов, дело прежде всего, и даже Скирата слишком сосредоточился на задании, отложив вражду на будущее. – Второй – Гиск, и он в кабинете.
– Тебе надо постирать одежду.
– Все эти рожки… не получается бить найкто. Приходится работать другими методами.
Этейн села на место Вэу и положила руки на стол; она все еще казалась удивленной. Скирата прислонился к стене; Вэу прошел в душ, и там зажурчала вода.
– Ты хочешь мне все рассказать, – успокаивающе произнесла Этейн. – Ты хочешь назвать мне имена тех, с кем работаешь.
Орджул содрогнулся. Он с трудом приподнял голову со стола и мгновение смотрел ей в лицо. А затем – плюнул.
Этейн отпрянула, явно пораженная, и стерла с щеки алый плевок. Затем вновь взяла себя в руки.
– Оставь себе твои поганые штучки с разумом, джедай, – прошипел Орджул.
Скирата не ожидал, что она сломается сейчас; она и не сломалась. Этейн просто сидела на месте, хотя он знал, что она не бездельничает. Ее учили с детства, как и клонов; разве что первым ее оружием был контроль над Силой и способность читать ее как сигналы комлинка.
Как Дарман ему сказал: "Она мигом стала различать нас по тому, как мы чувствовали и думали, серж. Неплохо будет иметь ее под рукой, а?"
– Я могу увидеть найкто? – неожиданно спросила Этейн.
Вэу вышел из душа, вытирая лицо мохнатым белым полотенцем.
– Сколько угодно, – он глянул на Скирату с выражением "ты лучше знаешь" и открыл двери. – Они обездвижены по всем правилам. Знаете, мы им не даем говорить друг с другом.
– Я это поняла, – отозвалась Этейн.
Она на минуту исчезла в одной из комнат; потом вышла и зашла в другую. Покинув ее, Этейн подошла к Скирате и Вэу с опущенной головой.
– Я полностью уверена, что у найкто нет информации, и знаю, что не имели к ней никакого доступа. – тихо сказала она.
– Кто-то может все время иметь полезные сведения и не подозревать об этом, – заметил Скирата. – Мы собираем вроде бы бесполезные данные вместе и получаем выход на связь.
– Я имею в виду, что в них отчетливо чувствуется страх смерти.
Вэу пожал плечами.
– Твердый характер найкто, да?
– Любой старается избежать смерти. Но разница в том, что Орджул боится сломаться. Иное чувство. Это не животный ужас, не так глубоко в Силе, – Этейн переплела пальцы "по-джедайски" – будто выкручивала себе руки. – Надо сосредочиться на нем. У него есть сведения, которые он боится выдать.
Под двумя взглядами она прошла обратно в комнату и снова села за столом напротив Орджула, глядя на него.
Вэу снова пожал плечами.
– Ну и хорошо. По крайней мере, я могу перекусить, пока она занята делом. Потом вернусь к работе с более реальными методами.
Орджул резко выдохнул, и Вэу оглянулся. Что бы не делала Этейн, но она его не касалась. Только смотрела.
– Кэл, эти люди меня пугают больше, чем Орджула, – заметил Вэу. – Пойду прилягу на пару часов. Позови меня, если она его расколет… или убьет, разумеется.
Было примерно 10.30; жители шли на обычную работу. Странное время дня для допроса; Скирата почему-то чувствовал, что они всегда проводились ночью.
И Этейн, судя по всему, была полностью поглощена заданием.
Иногда она опускала голову, словно стараясь лучше разглядеть лицо Орджула, когда он отворачивался к столу, запустив пальцы в светлые волосы и будто мучаясь от головной боли. Скирате хотелось спросить, что она делает, но он боялся нарушить ее сосредоточенность.
