Натан Лонг - Проклятие Валнира
— А разве Густав говорил, что знает обходной путь? — обеспокоенно спросил Оскар.
— Говорил, — Халс многозначительно посмотрел на Франку, — но Густав мертв.
— Можно лишь надеяться, что мы сами что-нибудь найдем, — торопливо сказал Райнер. — Разделимся на два отряда и пойдем на запад и на восток от моста в поисках другой переправы, а потом встретимся здесь. Джано, вы с Оскаром и Павлом пойдете на запад. Франц и Ульф отправятся со мной. Халс, останься здесь. Если опять появятся хаоситы, поднимись на один уровень. Мы тебя там найдем.
— Есть, капитан.
Остальные разошлись налево и направо и оставили его одного.
Райнер, Франка и Ульф обошли зал стороной и продвинулись на восток так далеко, как только позволили туннели, а потом — на юг, чтобы найти реку. Это оказалось несложно. Ее рев разносился по туннелям, и они следовали за шумом и влажным ветром, как за стрелкой компаса. Вскоре они нашли туннель, возможно, параллельный реке. Течение заставляло левую стену вибрировать. Туннель пошел вниз под небольшим углом, и вскоре они зашагали по мелководью.
Шагах в тридцати от них поток пробил в стене отверстие. Сквозь него виднелась река. В туннеле солоноватая вода стояла по колено. Каждая волна прилива вплескивала сюда новые порции воды.
Райнер и его товарищи приблизились к отверстию и выглянули наружу. Райнер поморщился, когда ледяная вода попала в сапоги и потекла по ногам. Толком ничего не было видно. Река вырывалась из темноты слева и исчезала в темноте справа — вот и все. И ни одного намека на мост.
И они пошли дальше по причудливому лабиринту туннелей и галерей, залов с высокими потолками и переходов, где приходилось ползти на четвереньках. Было много выходов к реке — и природного происхождения, и специально вырубленных, но… никаких мостов. Один-единственный, на который они наткнулись, представлял собой жалкие развалины — каменный пролет торчал всего на несколько шагов над бурным потоком, — с другой стороны то же самое, ну и гостеприимно выглядящий вход в туннель.
— Можно его восстановить? — спросил Райнер Ульфа. — Ну, конечно, если найдем какие-нибудь бревна.
Ульф покачал головой:
— Нет, капитан. Река слишком широка и быстра. Нам бы понадобились два высоких дерева и опора посередине.
— А-а-а. Тогда пошли дальше.
Но и дальше ничего не встретилось. Ближе к главному залу они нашли первый из целой серии узких причалов на каменном основании, но эти сооружения не слишком выдавались вперед и поэтому не годились. На противоположном берегу были точно такие же — они напоминали зубы крокодила, впившиеся в воду.
Наконец они поняли, что дальше не пройти. Последний причал был так близок к главному залу, что отсюда частично виднелся мост и слышался рев курганцев, перекрывающий шум потока.
Ульф, прищурившись, осмотрел мост.
— Орочья работа, — фыркнул он. — Шаткая конструкция. Стащили все деревяшки, какие смогли найти, и связали веревками. Странно, что он все еще держится.
Райнер пожал плечами.
— Может, они все туда и провалятся. — Он обернулся назад. — Нужно возвращаться и выяснить, не нашли ли остальные что-нибудь подходящее.
Ульф зашагал за ним, но Франка продолжала разглядывать мост:
— М-да, а вот если подплыть отсюда и пробраться снизу по балкам?
— Что? — Райнер усмехнулся. — Конечно, можно, вот только нас при этом унесет течение, а если и нет, где мы окажемся? Под мостом на дальнем конце, безо всякой возможности выбраться, мокрые до нитки, а над головой у нас будут топать хаоситы?
— Ну да. А что, если на другой стороне есть еще один причал, ниже по течению?
— Нас все равно смоет, — сказал Райнер.
— Не смоет, если воспользоваться веревками, — предположил Ульф, задумчиво потирая подбородок. — Если передвигаться постепенно, может и сработать.
Райнер нахмурился, подумав о натекшей в сапоги холодной воде и представив, каково будет оказаться целиком погруженным в нее. Он вздохнул:
— Давайте посмотрим, не нашли ли наши товарищи более цивилизованную переправу.
Не нашли. Все пути обрывались у реки.
— Но, — сказал Павел, когда Франка еще раз изложила свой план, — на дальнем берегу есть причал, шагах в тридцати вниз по течению.
— Двадцать пять, — сонно поправил Оскар. — Плюс-минус один фут.
Все ошалело посмотрели на него.
— Ты что, и правда можешь так точно определить? — спросил Райнер.
Оскар пожал плечами:
— Себе на беду.
— Причал перед мостом примерно на таком же расстоянии, — сказал Ульф. — Возможно, немного поближе.
Они отошли от главного туннеля в бесконечное пересечение коридоров и прикинули, сколько у них имелось веревки. Во время падения и погонь часть они все-таки растеряли, но и так оставалось больше ста пятидесяти футов.
Ульф удовлетворенно кивнул:
— Может, и сработает.
Райнер подумал, что впервые видит гиганта счастливым.
Разобравшись, кто, что и как будет делать, они прошли обратно к реке.
Все с трепетом смотрели на воду. Одно дело говорить, — мол, прыгнем туда, в реальности все выглядело совсем иначе. Течение было пугающе быстрым, а вода — холоднее льда. Райнер невольно представлял, как его на полной скорости размажет о камни. Остальные то вздрагивали, то сглатывали, — похоже, их одолевали подобные мысли.
— Я не умею плавать, — беспокойно сказал Халс.
— И я, — отозвался Павел.
— Ну, плавать и не придется, — сказал Ульф, обвязывая самую длинную веревку вокруг каменного столба. — Течение понесет тебя быстрее, чем вообще возможно плыть.
Райнер и сам был напуган, но отчаянно пытался говорить как ни в чем не бывало:
— Вот что надо сделать — это задержать дыхание и попытаться не всплывать на поверхность, пока не окажешься под мостом. Не хватало еще, чтобы какой-нибудь грязеед углядел, как мы тут болтаемся.
— А вот кирасы оставим здесь, а то пойдем ко дну, словно камни, — сказал Ульф.
— Оставить кирасы? — закричал Халс. — Да ты рехнулся! А если нам придется биться с хаоситами?
— Ну, если вдруг мы и правда столкнемся с хаоситами, кирасы нам не помогут, — сказал Райнер.
Ульф снова поглядел на мост, прикидывая длину веревки, затем повернулся к Оскару:
— Стрелок, сколько отсюда до моста?
Оскар был всецело поглощен созерцанием дыры в колете.
— Оскар, — позвал Райнер. — Оскар, проснись, старина. Далеко ли до моста?
Оскар поднял глаза, заморгал, потом сощурился:
— Сорок семь футов. Дайте-ка еще глотнуть из бутылочки, а?
— Когда переберемся на другой берег, — сказал Райнер.
Ульф отмерил сорок семь футов веревки, пользуясь огромным сапогом, как меркой.
— Чуть меньше — и мы не достигнем моста, чуть больше — и головы себе порасшибаем.
Райнер с трудом сглотнул:
— Тогда первым пойду я — у меня голова покрепче.
Вообще-то, он предпочел бы оказаться последним, но от командира ожидалось, что он поведет всех за собой.
Ульф обвязал веревку вокруг его пояса:
— Не вдыхай, когда всплывешь, — они могут услышать.
— А что ж не привязать камень к моим ногам и не дать как следует по голове — тогда меня еще и не увидят?!
Ульф посмотрел так, словно размышлял над этим предложением.
Райнер развернулся и сел на краю причала. Он глубоко вдохнул раз-другой, потом сообразил, что перед смертью не надышишься, вздохнул и принялся спускаться к реке.
При погружении в холодную воду он чуть не завопил, а течение с такой силой било по ногам, что, вместо того чтобы аккуратненько, тихонечко соскользнуть, он просто плюхнулся, и его сразу же унесло потоком. Оставаться под водой было нетрудно — река тянула его вниз, словно коварная соблазнительница в свои сети. Он не видел и не чувствовал ничего, кроме холода и мощности течения. Но, не успев начаться, путешествие уже закончилось. Он резко остановился лицом вниз, веревка вокруг пояса натянулась, и река принялась дергать его туда-сюда, словно воздушного змея в ветреную погоду. Он вытянул руки, пытаясь нащупать причал.
Бороться с течением было почти невозможно, не говоря о том, чтобы прижать руки к бокам. Если он совсем расслаблялся, руки смыкались над головой. Легкие пылали, разрывались, было не вдохнуть. Наконец левая рука коснулась камня, и он подтянулся к причалу.
Его голова поднялась над водой, и в последний момент он вспомнил, что вдыхать надо медленно, как бы ни хотелось хватать воздух огромными глотками. Крошащийся гранитный причал поднимался над водой всего на несколько футов. Он взобрался на него и вцепился изо всех сил, дрожащий и ослабевший, в деревянную конструкцию орочьего моста. Он поднял глаза, пытаясь понять, не заметили ли его, но не услышал ничего, кроме бесконечного топота сапог хаоситов над головой. Он так замерз, что почти не чувствовал пальцы. Немного придя в себя, он отвязал веревку, резко потянул ее на себя и отпустил. Она ускользнула по воде в темноту, словно змея.
