Ник Перумов - Воин великой Тьмы (Книга Арьяты и Трогвара)

— человек это. или призрак и стоит ли тратить на него стрелы или следует дать место малефикам? Некоторые самые жадные до боя даже не стали ждать, попросту разрядив в старика свои давно ждавшие дела арбалеты.

Стрелы протыкали полы ветхого серого плаща, свистели возле самой головы старика, но ни одна его не задела. Он как-то так ловко поворачивался — на палец вправо, влево, вперед или назад, — что все болты первого залпа пропали даром. И прежде чем койары нажали спусковые крючки во второй раз, старик легко сбежал с Холма вдоль речного берега, навстречу тем воинам Ордена, что подошли ближе всего к пролому в своде заклинательной пещеры.

Если малефики предводительницы и разобрались, что к чему, то команда не связываться с этим безумцем, а как можно скорее прорываться в пещеру, пропала втуне. Коротко блеснула серая сталь неказистого оружия — и первый из слуг Ордена рухнул на пепелище, разрубленный от плеча до пояса.

Это было дикое побоище. Ни мечи, ни копья, ни стрелы не могли достать чудо-бойца. Без доспехов, он сражался так, что ни один из койаров не смог даже оцарапать его своим оружием. Бесполезны были диковинные прыжки и приемы, метательные ножи и звездочки с заостренными краями, духовые трубки, стрелявшие отравленными иглами, и ременные петли арканов.

Однако койары были не из тех, кого могли бы остановить груды тел и видимая неуязвимость врага. Все новые и новые воины Черного Ордена вступали в схватку; к ним присоединились Сыщики, метавшие свою ловчую снасть, — мало-помалу они стали теснить старика все ближе и ближе к ведущему в заветную пещеру пролому, где — они не сомневались — колдун прятал принца Трогвара. А когда ребенок будет у них в руках, сдастся и строптивая Арьята.

Дор— Вейтарн был счастлив. Счастлив кровью жестокого боя, счастлив своим умением, перед которым оказалось бессильно все хваленое искусство койаров, счастлив тем, что его рискованный план удается… Сейчас, еще немного — и можно будет уходить. Он начал изображать усталость, чтобы подманить поближе как можно больше воинов Ордена.

Его действительно оттеснили на самую вершину; на склонах густо лежали мертвые тела — Орден платил дорогую цену за каждую отвоеванную сажень. И старик даже не успел удивиться столь долгому бездействию предводительницы (ну, пусть она занята своим астральным двойником, но почему ее малефики спокойно взирают на истребление черного воинства?), как койары ответили ударом на удар. Сперва это была волна леденящего холода, подобная ударившему в грудь могучему штормовому валу, начиненная ядовитой магией, — от нее задрожали и ослабели заклятия, поддерживающие несравненное умение Дор— Вейтарна; в глазах у него все поплыло, он едва отмахнулся мечом от очередного выпада — и, шатнувшись назад, полетел вниз, провалившись в пролом. Его гаснущее сознание еще успело отдать последний приказ — и в тесном пространстве заклинательной пещеры грянул мощный взрыв.

ГЛАВА 8

Арьята позволила себе лишь несколько мгновений смотреть на странный огненный столб. Мало-помалу он растворился, без остатка проглоченный воздушным океаном, и лишь серая дымка, затянувшая горизонт, еще напоминала о случившемся. Принцесса столкнула так кстати отыскавшееся бревно в реку и поплыла.

Какое-то время после переправы ей казалось, что дела пошли на лад. Она сразу же наткнулась на некое подобие тропинки, которая вывела беглянку к укрывавшейся в густом буреломе охотничьей избушке, а там отыскались и дрова, и огниво с кремнием, и трут, и даже сухари с копченым медвежьим окороком. При виде еды принцессе едва не сделалось дурно; лишь большим усилием воли она смирила плоть и съела не очень много — после почти недельного поста не следовало сразу же набивать до предела желудок.

«Превеликий Ямерт, какое же это блаженство — наконец-то высушите одежду, вытянуться не на сухом мху, а на обычном лежаке и чувствовать блаженную теплую сытость, разливающуюся по всему телу! Так хорошо лежать вот так… лежать…. только бы не заснуть…» «Проснись, безумная! — тревожная мысль подобно ночной птице билась в запертые коварным сном окна сознания Арьяты. — Проснись, твои враги сейчас будут здесь».

С трудом разлепив невероятно тяжелые веки, Арьята заставила себя подняться. Она уже привыкла доверять этому внутреннему голосу. Откуда он исходит, она подумает позже — сейчас надо уносить ноги.

Ей все еще везло. Не думая ни о чем, она припустилась во весь дух по тропе, уводившей куда-то прочь от дверей избушки. Поворот… поворот… еще поворот… Вскоре она запыхалась, пришлось с бега перейти на быстрый шаг. Принцесса надеялась, что тропа выведет ее к людям, и, кроме того, она не преминула запастись едой на несколько дней.

По извилистой, неясно видной и хорошо утоптанной тропе Арьята шла весь день. Ночью над лесом поднялась необычайно яркая и большая луна, идти оказалось легко — и, подгоняемая страхом, принцесса не остановилась на ночлег. Ее ноги словно бы забыли о пройденных лигах.

Мало-помалу дремучая чащоба редела, исчез густой, непролазный подлесок; Арьята и не заметила, как очутилась в звонком и чистом сосновом бору. Точно надменные придворные красавицы, вытянулись высокие корабельные сосны; тропа вилась между ними, поднимаясь по долгому и пологому склону.

В этом месте определенно чувствовалась магия, и принцесса невольно вспомнила странную встречу с Налликой. Чего так испугалась спутница самой Ялини? А, что толку зря ломать себе голову: если добраться до Пещер Ортана, там все удастся выяснить. Ненну хорошо бы найти… Уж она-то бы не отказала в помощи!

И летела назад ночь, плыли высоко в хрустальных небесах крохотные светлянки звезд; принцессе казалось, что воздух бора наполнен странными, чуть дурманящими ароматами. Страх мало-помалу отступил, скрылся где-то в дальних уголках памяти; перед Арьятой лежал чистый путь.

На заре она присела передохнуть возле бившего из земли ключа. Ее так и подмывало попробовать увидеть своих врагов — всем ведь известно, что чаши родников можно использовать для дальновидения, если только знаешь нужные слова заклятий. Когда-то Ненна, старая добрая колдунья, учила Арьяту началам этого Искусства — и теперь принцесса уже наклонилась над чуть бурлящей водой… но вовремя остановила себя. Как сотворишь волшбу — тут-то тебя чародеи койаров и сцапают.

Юная Ярмина, младшая дочка пресветлого Ямерта, отворила ворота небесных конюшен, огненные кони понеслись на водопой к самому краю небосвода — и ночные тени отступили, восток окрасился алым. На безоблачном небе занималась чистая заря.

Теперь дорога пошла под уклон; далеко впереди замаячили поднявшиеся над лесом острые копья скал. Взор Арьяты наткнулся на отдельно стоявший, точно маяк, высокий утес темной охры — и сердце ее бешено заколотилось. Про себя она возблагодарила судьбу, пославшую ей удачу и выведшую прямиком к заветным Пещерам Ортана!