Че Гевара. Книга 2. Невесты Чиморте - Шаинян Карина Сергеевна
— Я вижу, что вы честный человек и не враг, но отпустить вас не могу, — сказал он наконец. — Я не думаю, что вы побежите доносить на нас, но, стоит вам оказаться в каком-нибудь крупном городе — и на вас насядет полиция. Пропавшая экспедиция — не шутка даже во время войны. А нравы здесь крутые. Из вас попросту выбьют правду, не посмотрят, что вы в этой истории — пострадавшая сторона.
— И что же делать? — спросил Макс.
— Оставайтесь в лагере под честное слово, — предложил команданте, — пока мы не доведем борьбу до логического конца. Никто не просит вас участвовать в боях, — поспешил добавить он, видя, что Макс собирается возразить. — Я понимаю, что ваши ложные ценности не позволят вам стать на сторону революции. Да и боец вы, извините, никудышный. Но в остальном… Я знаю, что вы хороший охотник, — это уже полезно. А что еще вы умеете?
— Когда-то я был неплохим автомехаником, — ответил Макс.
— Вот и прекрасно, — кивнул команданте. — Будете нашим наемным механиком. И знаете что, возьмите-ка темные очки. Я понимаю, что здесь и так темно, но будем считать, что у вас какая-то редкая болезнь глаз. Видите ли, я не хочу, чтобы наш советский консультант начал задавать вам вопросы.
Андрей Цветков сердито застонал и выплеснул на голову ковш воды. Постоял, чувствуя, как пробираются по шее ледяные капли и спадает неуместное возбуждение. К счастью, под пологом густого горного леса всегда было прохладно, и недостатка в холодной воде не было. Обливаться Андрею приходилось постоянно. Через несколько дней после появления в лагере новой кухарки Цветков с ужасом и любопытством понял, что стал жертвой приворота. Симптомы были классические, прямо из учебника с грифом «совершенно секретно», по которому он изучал методы магического воздействия перед отправкой в Конго. Андрей будто раздвоился: одна часть его личности сходила с ума от восторга и желания, стенала и готова была на все ради единственного поцелуя, а другая — холодно регистрировала происходящее, пытаясь найти закономерности и связь с действиями ведьмы Гумилев.
Сначала Андрей предположил, что Мария подсыпает что-то в пищу. Он обрадовался: магический препарат наверняка растительного происхождения, и вряд ли запасы велики — девица явилась в лагерь без вещей. Наверняка она собирает сырье прямо в окрестностях лагеря. Достаточно понаблюдать, проследить за ведьмой — и в его гербарии появится еще один образец с магическими свойствами. Однако вскоре Андрей понял, что ошибся. Мария действительно частенько добавляла различные листья и корни в скудную еду партизан, но делала это открыто и с удовольствием делилась кулинарными знаниями. Цветков пожаловался кухарке на аллергию, и та охотно начала готовить ему отдельно — только мясо и простейшие овощи, и никаких специй. Однако идея оказалась глупая. Мало того что Андрей был вынужден есть пресное. Его аллергией заинтересовался сам команданте — то ли заподозрил что-то, то ли соскучился по своей врачебной специализации. Андрею пришлось плести с пятого на десятое, чтобы избежать осмотра.
А симптомы приворота не пропадали. Больше всего Андрея раздражало то, что Мария и не скрывала того, что она ведьма. Кухарка охотно вступала в беседы о колдовстве; видно было, что знает она многое. Андрей и не догадывался, что Мария попросту пересказывает услышанное от отца: священник серьезно изучал верования конголезцев, чтобы в битве за их души бить колдунов их же оружием, и в конце концов стал неплохим этнографом. Кое-какую информацию Цветков уже получил к тому времени от колдунов, что подвизались при симба; но некоторые сведения Марии заметно дополняли и исправляли то, что знал Андрей, а иногда и вовсе оказывались чем-то новым и неизвестным. Распухший блокнот Цветкова заполнялся все новыми и новыми шифрованными строками и зарисовками грибов и растений, способных превратить человеческий мозг в черную дыру между мирами (чаще всего — один раз и навсегда). Но разговоров о привороте Мария избегала — и о конкретных техниках тоже умалчивала. Цветкову доставались только теория и легенды — вещи, несомненно, полезные; но не за тем он ехал в Конго, совсем не за тем…
Та часть личности Андрея, которая оставалась холодным наблюдателем и аналитиком, с каждым днем уменьшалась, таяла, голос бесстрастного ученого стихал, и Андрей все больше превращался во влюбленного впервые в жизни мальчишку. Все чаще его посещали мысли жениться на Марии, вывезти в Советский Союз, помочь ей выучиться на врача — Мария не скрывала своей мечты. Эти мысли пугали Цветкова. Андрей уже опасался, что вскоре окончательно утратит адекватность; в панике он запросил инструкции у центра.
Он был уверен, что написал четкое, деловое, неэмоциональное сообщение. Ответ был получен скоро и полон сочувствия. Цветкову предлагали продолжать разработку; обещали помощь, если объект действительно придется вывозить в СССР (Андрей не сразу понял, что под «объектом» подразумевается ведьма Гумилев). А заодно — настойчиво спрашивали, как продвигается операция «Неуязвимый».
Прочитав сообщение, Андрей почувствовал себя инвалидом. Вот он, еще бодрый, полный сил и надежд, выходит из кабинета врача, уверенный, что проблема у него пустяковая, — а за спиной жалостливо переглядываются маститые профессора: жаль, такой молодой, а болезнь смертельна и неизлечима. Жаль, такой перспективный кадр, а влюбился, как пацан, в черную девку, да не сам влюбился — попал под банальный приворот. Карьеры теперь не видать, до кандидатской — и то вряд ли дойдет дело, не говоря уж о званиях, но парень он славный, так что — сыграем ему, бедняге, на руку, а заодно и себе выгоду поимеем…
…Андрей раскрыл чемодан, вытащил одежду. Скромное барахло скрывало неприметный ящичек, обитый цинком. Это был крошечный холодильник, восхитительная разработка советской оборонки — на батарейках, на замке с шестнадцатизначным шифром. Под ним лежал отчет по операции «Неуязвимый». Цветков с отвращением пролистал его, с досадой бросил на стол. О тайной задаче континентальной герильи в лагере знали только двое: он сам и Че Гевара. Рано или поздно придется посвятить в нее и третьего, — но до тех пор этого третьего нужно найти… Нгеле знал кое-что, но Цветков был уже почти уверен, что колдун — ловкий шарлатан, как и большинство его коллег. Внушать мальчишкам-симба, что ловкое движение заколдованной пальмовой ветви способно превратить пули в воду, — вот и все, на что он был способен.
Андрей вспомнил нападение на электростанцию в Бендере в конце июня и скривился от срама. Бой оказался не просто проигран — партизаны едва унесли ноги. Какой толк разрабатывать тактику, если бойцы не верят, что нужно прятаться от пуль? «Май-май!» Листья против свинца! В тот момент Че Гевара окончательно понял, что от конголезских товарищей толку не будет. Андрей подозревал, что теперь команданте удерживало в Конго только упрямство — и задание Фиделя.
«Неуязвимому» требовалось кое-что посерьезнее, чем пальмовые ветки, и операция оказалась на грани провала. Андрей мрачно перелистал отчет, снова отбросил в сторону. Фиделю мало было мистического везения: то ли он не был уверен, что случайности всегда будут работать на него, то ли знал, что удача рано или поздно закончится. («Почему? — было записано корявым почерком Андрея на полях отчета. — Каким образом он управляет обстоятельствами? Работают ритуалы сантерии — или это только прикрытие?») Кубинский лидер желал бессмертия. Ну или хотя бы способности полноценно функционировать после смерти. Жрецы сантерии или вуду с соседнего Гаити запросто могли превратить его в зомби, но Фиделя Кастро такой вариант не устраивал: любой житель Карибов прекрасно знал, что зомби полностью подчинен своему хозяину, да и просто довольное тупое существо. А Фиделю нужно было остаться на посту.
В холодильнике хранился «биологический материал»: пробирки с физиологическими жидкостями, кусочки волос и ногтей. По слухам, когда у Фиделя потребовали клок бороды, он пришел в ярость. Команданте предпочел бы остричься наголо, но бороду не трогать. Однако специалисты настаивали. Повод у них был один, но серьезный: незадолго до того ЦРУ разрабатывало операцию, призванную не убить Фиделя Кастро — а лишить его растительности на лице. Как и все другие покушения на Кастро, это не сработало только из-за какого-то фантастического набора случайностей. Американцы предполагали почему-то, что без бороды Фидель долго в лидерах Кубы не продержится. Идея была слишком смехотворная, чтоб ее игнорировать: в ЦРУ явно что-то знали насчет бороды Фиделя. Пришлось пожертвовать пучком начинавших седеть волос…
