Наталия Ипатова - Ангел по контракту
— А ты там счастлив? — задала она провокационный вопрос.
С первой их встречи они были естественно откровенны друг с другом. Она, разумеется, не ждала, что он ответит сходу: никто из них не был прост.
— У меня есть все, — помедлив, ответил Санди, — что нужно обычному человеку для счастья. Любящая жена, здоровая дочь, дом, работа, друзья…
Он не хуже ее играл паузами и умолчаниями.
— А как насчет необычного? — тихо спросила Джейн.
Ей не составило труда найти его больное место.
— Мне не хватает знаний о моей необычности, Джейн, — откликнулся он, и она была единственным человеком, кому он мог бы признаться, что ему чего-то не хватает.
— Вытолкнув меня в тот мир, Артур Клайгель, — Джейн отметила, что он не сказал "отец", — спас меня физически, но я расплачиваюсь за это полным неведением. Я не знаю ничего ни о себе, ни о природе заложенной в меня силы. Ничего, что сама ты знаешь с детства. Не представляю своих обязанностей, возможностей и их пределов.
Джейн тихонько рассмеялась.
— Он летает на драконе, — сказала она о нем в третьем лице, — он победил в честном поединке принца Черного трона с его волшебным мечом, был воскрешен из мертвых и женился на Королеве эльфов. Его подвиги гремят по всей Волшебной Стране, а он заявляет, что не может найти своего места в жизни!
— Тут ты меня не проведешь, Джейн, — заметил он.
Она примолкла.
— Вот почему — филология, — промолвила, наконец, она. — Ты уловил связь Могущества со словом, произнесенным вслух. Ты исследуешь слова, их происхождение, их исходный смысл и тайные связи меж ними: то, что составляет суть заклинания. А заклинания — явная сторона Могущества.
— И ты удивилась бы, узнав, какие мельчайшие крохи удается мне собрать, — пожаловался он.
— Мы говорили уже о разнице меж словом и мыслью, — отозвалась Джейн. — Слово несравненно могущественнее, но мысль — свободнее. У тебя дар сильной мысли, Александр. Мыслью ты вызываешь энергию большую, чем иной усердный ученик после десятка лет упорных занятий. Тебя щедро одарили родители.
— Это всего лишь грубая сила, не так ли?
Она покачала головой. В своем стремлении к совершенству он всегда был на шаг впереди нее и на шаг опережал ее аргументы.
— Да, ты весьма несведущ в истинном Искусстве, — согласилась она. — Но… на то есть Учителя, книги. Ты тонко чувствуешь и умеешь быстро учиться. Могущество у тебя уже есть, тебе не нужно его достигать, тебе нужен всего лишь опыт в его накоплении и распределении. Некое чувство равновесия.
— Мне хотя бы понять, в каком направлении двигаться! Джейн, ты поможешь мне? Она ощутила самую постыдную слабость в коленях.
— Ты вернулся, — спросила она, — навсегда?
Он не ответил сразу, не отрывая от ее лица странного, серебристо — серого светящегося взгляда. "Скажи же, — молили ее глаза, — признай то, что очевидно. Что мы с тобой одно. Я — это второе "ты". И мы — друг для друга. И я помогу. Я сделаю для тебя все. Я возьму тебя за руку и поведу по самым заковыристым лабиринтам Могущества. Но не уходи. Не оставляй и ты меня наедине с собой, с моим Могуществом и моим одиночеством". Но он не сказал. Он молчал, глядя в ее глаза, и безмолвная речь его глаз была совсем о другом. "Ты лучше, — думал он. — Ты сильнее, честнее, чище и беспощаднее. В тебе нет внутреннего надлома, чужой смерти, пятнающей твою безупречную белизну, и коварного сожаления о содеянном. И я завидую твоей яростной юности. Завидую, как домашний гусь дикой стае. Ты полетишь выше меня. Ты настоящий друг, уважаемый и равный, без нежности и сердечной боли. И большего я не скажу… потому что, если мы будем думать о том, что могло бы быть при иных обстоятельствах, я могу договориться до того, что… любил бы тебя".
"Проклятая Королева эльфов", — горестно вздохнула Джейн. Но Санди покачал головой.
— Там остались все, кто придает смысл моей жизни.
Она глубоко вздохнула и проделала пару интеллектуальных упражнений, чтобы прийти в себя, ибо любое Могущество начинается с власти над собой.
— Ты и твоя мать спасли мне жизнь, и я рад был бы помочь вам.
"Это изящный способ задать вопрос о том, чего ради было написано то письмо", — догадалась Джейн.
— Это письмо, — сказала она, — написано в миг слабости. Просто женской слабости. Я осталась одна, Александр, и я не знаю, что мне делать и как. Три года назад "Баркарола" покинула порт, и у меня нет вестей ни от матери, ни от Эдвина. По — бухгалтерски я уже внесла судно в графу "Убытки". Но, ты понимаешь… Они не вернулись!
— Хочешь, чтобы я помог разыскать их? Можешь рассчитывать на меня, Джейн.
— Нет, — сказала Джейн. — Я морячка, Санди. Я дочь двух капитанов. Я лучше, чем кто — то другой, понимаю, как велик океан и насколько безнадежна идея отыскать на его просторе двух дорогих тебе людей. За право владеть им он требует всю жизнь. Я не могу позволить, чтобы ты тратил свою жизнь на воплощение чужой мечты. Ты и так достаточно работал на чужие сказки. Согласно законам морской сказки я имею право только ждать. Что я могу возразить? Что я — не хочу? Что я слишком сильна для пассивной роли? Да и не в этом мои трудности. Дело в тебе. Ты нашумел, проявил массу достоинств, совершил свой подвиг и… исчез! А Светлый Совет, отчаявшись вернуть тебя, своего законного главу, вынуждает меня принять Белый трон! Я более чем уверена, что это идея Амальрика.
— А ему — то зачем это нужно?
Она усмехнулась. Подобно матери, она не слишком жаловала Амальрика.
— Политиканствует. Ему нужен заведомо слабый глава Совета. Еще мать говорила, что этот тип любит сидеть в тени и дергать за ниточки. А я не обладаю ни силой матери, ни твоим авторитетом. Я его устраиваю. Санди, это твое дело! Он неопределенно пожал плечами.
— Джейн… я могу говорить откровенно?
Сокровище откровенности — вот что реально связывало их.
— Я солгал жене и сбежал сюда не для того, чтобы утратить свободу и взвалить на себя административные обязанности. Заседания Совета и грызня с Амальриком — не то, о чем я мечтал всю свою жизнь.
— Но это — твое дело, Санди! Им должен кто — то заниматься. Ты — принц Белого трона!
Она почти кричала.
— Принц Белого трона — должность выборная, — возразил Санди. — Меня не интересует власть, даже самая белая. Почему бы Амальрику самому не занять это почетное место?
Джейн фыркнула.
— Упаси нас духи земли и неба! Всегда удобнее подставить кого-то, чем самому рисковать шкурой, отправляясь на подвиг. Иногда я думаю, что не будь он эльфом, — а эльфы искони Добрый Народ, — он мог бы занять Черный трон, и неизвестно, кто был бы хуже: он, Райан или Бертран. Так что, прости меня, если считаешь, что потревожила тебя напрасно.
Он положил руку на ее вздрогнувшие пальцы.
— Не напрасно, Джейн. Я рвался сюда. Но не потому, что меня ожидали должности и наследство. Я хотел помочь тебе. И… понимаешь, я знаю, что сказка моя кончилась, и подвиг мой позади… Но жизнь — то продолжается, и будущее неясно. Я хотел помочь тебе. Чем, если не моим везением?
"Придай моей жизни смысл!"
— А чего хочешь ты сам?
Ему не надо было даже задумываться.
— Тримальхиар, — сказал он. — Мой Белый Город. Я хочу оживить его.
Она встала и отвернулась к окну. Чего же еще мог хотеть молодой Клайгель? Тримальхиар. Она прошептала это слово, произнесла медленно, чувствуя его вкус во рту. Оно звучало, как хлопанье крыльев лебедя… белого лебедя, снимающегося с поверхности воды. Белый Город его отца, его сокровенная мечта. Что ж, если иного не будет, пускай их свяжет Тримальхиар.
— Я помогу тебе, — сказала она и рассмеялась. — Невесть откуда появляется некий молодой человек и заявляет, что, ни много ни мало, желал бы восстановить и заселить людьми один из крупнейших городов Волшебной Страны! И вот мы сидим на кухне и всерьез обсуждаем это.
— А чем плоха кухня? — возразил Санди, вспыхнув, наконец, азартом былой юности. — Все достойнейшие планы зарождаются именно здесь.
— Ты хоть представляешь, с чем тебе придется столкнуться?
— Несколько лет я изучал градостроение и теорию управления. И потом… я же начинаю не на пустом месте.
— Ясно, — сказала Джейн. — Но без людей ты ничего не сделаешь.
— Почему только людей? — удивился Санди. — А как насчет волшебных существ? Мы могли бы обратиться за помощью к эльфам.
Джейн сделала протестующий жест.
— Не советую. Они слишком легкомысленны для такого долгосрочного проекта. Да и… Амальрик, конечно, еще не весь народ, но беда в том, что он говорит от имени народа. Мне кажется, что он не очень — то благодушно настроен в отношении тебя.
— Пожалуй, — согласился Санди. — А мы не могли бы в обход него выйти на Королеву эльфов?
Джейн странно поглядела на него, но тут же спохватилась.
