Владлен Подымов - Обрывок рисовой бумаги
Чженси кивнул.
- Мы можем связаться с ним и высказать свои соболезнования?
- Уже сделано. Мы по неофициальным каналам послали соболезнования от Шангаса при Водоеме и от Управления полиции. Думаю, все дэйзаку присоединятся с минуты на минуту.
- Новости расходятся? - криво усмехнулся глава Шангаса.
- Да, мой господин.
- С нашими комментариями?
- Да, мой господин.
- Это хорошо. Это - хорошо.
Хёгу-шангер умолк, перебирая варианты событий ближайших дней.
Ни один не был приятным.
Звонок мурлыкнул вторично. На панели стола мелькнул алый огонек.
- Это он, - мельком глянув на стол, произнес Чженси. - Поговорим втроем.
На экране возникло еще одно лицо.
Оно принадлежало темноволосому мальчику едва ли тринадцати лет. Хрупкий и невысокий, он держался с достоинством, а на плечах у него висел короткий белый плащ - символ властного достоинства Танцоров.
На щеках мальчика виднелись глубокие ритуальные надрезы. Кровь темными каплями стекала со щек и падала на плащ, расплываясь красными пятнами.
Алое на белом.
Как благородно.
Чженси и Киримэ переглянулись.
Война!
Как опасно.
- Хёгу-шангер Шангаса приветствует Вас, Великий Генту, - поклонился Чженси.
- Великий Генту приветствует Вас, Хёгу-шангер - дважды, как молодой старшему, поклонился мальчик.
- Шангас при Водоеме приносит свои соболезнования в связи с темным событием настоящего.
- Гетанс принимает Ваши скорбные слова и благодарит за них.
Чженси с минуту внимательно рассматривал мальчика.
- Я скорблю вместе с Вами, Вэнзей. Я знал и ценил Вашего отца. Я любил его как брата.
- Да, господин Чженси, я знаю. Поэтому я обращаюсь к Вам, не только как к начальнику полиции. Но и как к другу отца. Убийцы отца не спрячутся, словно зловонные демоны жанхэги в темных горных пещерах! Гетанс поклонников Танца объявляет им бесконечную войну!
Хёгу-шангер помолчал, обдумывая ситуацию.
Бесконечная война.
Как неразумно. Как по-детски.
Но слово произнесено и услышано.
- Нелегко приобрести истинного друга. Еще труднее потерять бесконечного врага. Что же, Вэнзей, нам многое надо обсудить… Для начала я представлю Вам, господин Генту, своего помощника и друга, таку-шангера Киримэ.
Мальчик едва заметно улыбнулся.
- Я знаю Вашего бакугэру. Мой благородный отец, да будет небо к нему милостиво, хорошо учил меня. Мне знакомо лицо Вашего первого заместителя и друга.
Таку-шангер слегка шевельнул седыми бровями. Отнюдь не все среди высших чиновников Шангаса знали о его истинном звании.
- Ваш благородный отец заслужил милость небес, - согласился Чженси. - Послушаем же моего умудренного опытом и годами бакугэру. Он хотел мне рассказать нечто, касающееся этого поистине ужасного события.
Господин Киримэ позволил себе на миг отвлечься от предстоящего доклада.
Поистине, небо упало на землю, если столь страшными делами теперь приходится заниматься тринадцатилетним мальчикам.
- По нашим данным, катастрофе самолета с Вашим отцом виной одна из Ветвей Черного Древа. Какая именно Ветвь - нам еще предстоит определить. Но что именно Черное Древо повинно в смерти Вашего отца - это не подлежит сомнению. Эти презренные ханзаку так и не поняли, на чем поднялись мы, дэйзаку… Они полагают, что сумеют достичь того же, если не больше, чем мы. Достичь смертями и страхом. Они глупы. Глупы и потому опасны…
* * *Янни плавал во тьме кошмара.
Демоны хоттан-мотэн крепко затягивали на его шее белые льняные полосы. Янни их рвал и рвал, но демонов не становилось меньше. Они набрасывались на него, пеленали руки и ноги, сворачивались клубками остро пахнущей ткани и забивались в рот. Жесткие куски ткани пытались проползти сквозь зубы и забить горло.
Янни сжимал зубы, мычал и мотал головой. Рвал на клочки крепкие полосы белой ткани. Отпихивал ногами и молотил кулаками.
Бесполезно - демоны одолевали.
Воздуха не хватало.
Громкий звонок телефона оказался спасением.
Как вовремя.
Янни вырвался из темных объятий сна и несколько секунд лежал, весь в поту и жадно дыша. На кровати словно десяток борцов мумоясу боролись. Порванные в клочья простыни были разбросаны по всей комнате. А в уголке кровати примостилась одетая только в его тонкий ночной халат Митику.
Широко распахнутые глаза девушки смотрели на него чуть не со страхом.
Сен-шангер замычал и мотнул головой.
Какое неподобающее поведение.
Как стыдно.
Телефон еще раз напомнил о себе громким и настойчивым звонком.
Янни встал с постели и посмотрел на настенный экран.
Звонили из Управления.
Потом. Позже.
Он смущенно поклонился Митику.
- Мне приснилось плохое, госпожа Митику. Демоны хоттан-мотэн. Прошу простить меня.
Девушка задумчиво посмотрела на порванные простыни и улыбнулась.
- А вы опасный человек, господин Хокансякэ. Одержимость демонами говорит о тайной склонности к насилию над женщинами. А я, беззащитная девушка, одна с Вами, в этом страшном доме!
Страшный дом укоризненно посмотрел на девушку ночными туфлями в виде пушистых серых кроликов.
Янни же покраснел. Он никак не мог отойти от кошмара и ответить девушке в ее же стиле. Впрочем, Митику не дала ему времени подготовить достойный ответ.
Она указала рукой на экран.
- Вам звонят - ответьте на звонок. Вдруг это очень важный звонок? А я пойду, приготовлю Вам лечебный чай из цветков лотоса с капелькой лойкэ.
И она вышла из комнаты, тихонько ступая по дорогим, плетеным вручную рисовым циновкам.
Сен-шангер поспешно пригладил волосы и ответил на звонок.
На экране появился его коллега, такой же сен-шангер из другой смены.
- Тебя ищет таку-шангер отдела случайностей. Быстрее бери машину и лети в Управление, словно тебя подгоняют огненными бичами все подземные демоны! Старый скелет сказал передать тебе, чтобы к приезду в Управление ты был готов к ответу.
- Мммм… - очень понятно промычал Янни.
- Что ты натворил? - с интересом спросил офицер.
- Ничего. Старик чудит.
- Ну, тебе виднее. Только чувствую я, что ты не говоришь мне правды. Лети - тебя ждет старик!
Янни кивнул и отключился.
Он задумался. Ай-ой, таку-шангер переменил свое мнение.
Он решил нарушить ротатамэ?
Как скверно.
* * *Серые тени лежали вокруг.
Небо на востоке чуть побледнело - солнце готовилось поднять свой золотой лик над горами.
Близилось утро.
Двухсотсильный "Сёкогай-электрик" сен-шагера тихо рыкнул, и медленно выполз из подземного гаража.
Янни открыл дверь и усадил в машину Митику.
Зевающая девушка куталась в тонкую шерстяную накидку, найденную дома у Янни. Тот никак не мог понять, откуда в доме взялась столь дорогая и бесполезная для него вещь. Сам бы он и за три жизни ее не обнаружил.
Но женщина есть женщина.
Она нашла в пять мгновений.
И теперь Митику, сидя на заднем сиденье, вежливо выспрашивала у то краснеющего, то бледнеющего "господина Хокансякэ", кто та богатая дама, что случайно подарила ему эту ценную накидку.
Чарующий голос и острые, отравленные коготки.
За последние пять минут Янни успел три раза дать себе обещание жениться на Митику и два раза от него отказаться.
Женщина!
Как ужасно!
Автоматические ворота в ограде перед домом открывались едва ли не вечность. Янни дал себе еще одно обещание - вызвать завтра мастера из компании, поставившей эту автоматику.
Он нервничал - позади хихикала Митику.
Сразу за воротами сен-шангер нажал на акселератор. "Сёкогай" приглушенно рыкнул и прыгнул вперед.
Это их и спасло.
Очередь из крупнокалиберного пулемета чуть припоздала. Разлетелись задние стекла и багажник раскрылся металлическими цветами дыр.
Вскрикнула Митику.
Янни на мгновение нажал на тормоза. Пулемет? В них стреляют? В городе? Его мироздание упало и разбилось волной хрустальных осколков.
Война?
Взгляд сен-шангера на миг застыл.
Как не вовремя.
Вторая очередь прошла над машиной, выщербив красную кирпичную стену соседского участка и разбив хрустальные фонарики на ней. Пара пуль попала в крышу машины. Волосы Янни зашевелил ветер смерти.
Рефлексы сработали помимо разума.
Вдавив педаль акселератора до упора, он с визгом выписал неровный путь по бетону. Пули ложились то левее, то правее. Несколько попали в машину - остатки стекол взорвались и осыпали Янни осколками.
В зеркале заднего вида мелькнул человек с оружием в руках.
"Сёкогай" свернул за угол большого дома, через минуту Янни бросил его за угол другого дома.
Он был жив.
Янни щурился от набегающего потока ветра. Кровь текла по его порезанным щекам, но он не чувствовал боли.
