Алан Фостер - Утрата и обретение
Уокер кивнул, надеясь, что Скви верно истолкует этот жест:
— Да, я так думаю. Либо вы умны, как утверждаете, либо нет. Докажите это. Говоря — говорите. Действуя — действуйте. Увертываясь — увертывайтесь. Можете подобрать сами любую аналогию. — Внутренне он понимал, что идет по лезвию бритвы. Обычно такой метод безотказно срабатывал при продажах сырья. Подействует ли он на это сложно организованное создание?
— Не будьте пристрастны к тому, о чем я сейчас раздумываю, — резко сказала она.
Наступило молчание. Уокер слышал, как за его спиной часто дышит Джордж. Браук испустил глухое ворчанье, но Уокер не понял, было ли это непереводимое восклицание или урчание в кишках.
Щупальца Скви наконец шевельнулись, рассекая сырой воздух.
— Мне нужен дополнительный йокиль. В противном случае я поступлю рационально и спрячусь в своем убежище. Как бы то ни было, мне очень любопытно, как работает ваш непредсказуемый и нерасчетливый примитивный разум. Как вы предлагаете мне начать такое исследование?
Уокер испустил долгий вздох облегчения.
— Как самое умное существо из нас, вы, Скви, и должны начать. Для начала могу напомнить вам одну поговорку, популярную среди людей: «Познай своего врага».
— Я обычно слышу: «Смотри, куда прешь!» — тихо пробормотал Джордж за его спиной.
Уокер пропустил собачью реплику мимо ушей.
— Вы рассказывали мне, что разговаривали с виленджи. — Он подался вперед. — Они всегда следят за нами? Они всегда нас слушают? — Он обвел рукой загон. — Что происходит, когда ухудшается видимость, как, например, здесь, где постоянно висит туман, пропитывающий атмосферу вашего замкнутого пространства?
Скви испустила звук, весьма напоминающий вздох:
— Бедное двуногое. Ваше безграничное невежество заставляет меня испытывать к вам жалость. Вы хотя бы немного знаете физику? Как и любой биологический вид, виленджи страдают от определенных физических ограничений. Но, как любой развитый вид, они разработали технологии, позволяющие преодолеть эти ограничения. Будьте уверены: они наблюдают за нами даже сейчас. Надеюсь, вы не думаете, что небольшое количество влаги в атмосфере мешает им знать о том, что мы собрались здесь?
— Э, нет, я так не думаю, — неуверенно промямлил Уокер.
Серые глаза метнули взгляд в сторону пустого коридора, который едва виднелся справа.
— Я бы очень удивилась, узнав, что в дополнение к обычным приборам визуального наблюдения они не добавили приспособления для идентификации и визуализации излучающих тепло объектов, для выявления их силуэтов в любую, даже самую плохую погоду. Они могут круглосуточно следить за каждым пленником, даже в полной темноте. Только дитя примитивной технологии может не понимать этого. Правда, я не думаю, что они имплантировали маяки в мозг каждого пленника, так как это совершенно лишние расходы, а к тому же эти имплантаты могут уменьшить цену пленника на рынке. — Так как Уокер молчал, Скви продолжила: — Что же касается мониторинга звуков, то это делается еще проще.
Уокер медленно кивнул:
— Но что, если двое из нас будут тихо шептаться, а двое других — громко петь или читать стихи? Не нарушит ли это возможность различения звуков?
Скви задумалась. Зато, услышав слово «стихи», оживился Браук.
— Весьма возможно. Однако это не имеет никакого значения в том случае, если мы договоримся об определенном образе действий. Ведь действовать нам придется публично, на виду у всех. И тогда мы не сможем спрятаться от всевидящего ока виленджи, чтобы они сгнили и высохли от болезни. Даже самое простое оборудование, используемое этими разбойниками, должно быть способно видеть сквозь дождь, туман, снег, а если им правильно воспользоваться, то и сквозь камни. Нам некуда спрятаться от виленджи. — Скви сделала паузу, неожиданно посмотрела на туукали и добавила: — Я не надеюсь насладиться изяществом речи существа, прославившегося поеданием своих гостей, но мне было бы интересно самой послушать доказательство его сомнительного искусства.
— Давай, Браук.
К чести Уокера, он сразу понял, что означает это предложение, и уселся ближе к Скви. Изо всех сил стараясь выказать восторг, он добавил:
— Спой нам сагу о твоем народе! Пой смело, чисто и, самое главное, громко.
Туукали заколебался. Но взгляд Уокера был способен гальванизировать даже исполинского инопланетянина. Браук принялся декламировать, выражаясь рублеными стихами, такими громоподобными, что казалось, еще немного, и они смогут разогнать влажный туман. Пока Браук извергал вибрирующие громы и молнии стихотворной саги, вращал щупальцами и глазами и играл голосом, Уокер и Джордж подобрались еще ближе к Скви и уселись непосредственно возле ее сложенных щупалец.
— Даже если этот инфантильный бред помешает виленджи подслушать наш разговор, он все равно не имеет никакого смысла, — шепнула Скви.
— Вмешаются ли они, если не смогут ничего понять? — Уокер задал свой вопрос тихо, как мог.
— Думаю, нет. Все это похоже на то, что мы слушаем оглушительную речь вашего увесистого друга и обмениваемся мнениями по этому поводу. У виленджи не будет никаких оснований подозревать, что мы обсуждаем планы мятежа.
— Вы говорите, что вы умнее, чем виленджи. — Произнося эти слова, Уокер смотрел на неистовствовавшего гуукали, который всецело проникся духом саги. Отлично, подумал Уокер. Это поможет отвлечь внимание наблюдающих за ними виленджи.
— Если мне удастся вывести вас отсюда — возможно, с помощью еще одного существа, — то сможете ли вы найти способ инактивировать внешние барьеры, которыми все загоны отгорожены от остальных помещений корабля?
Она почти всем телом резко повернулась к Уокеру и внимательно на него посмотрела.
— Вы говорите о невозможном действии и в то же время просите о моем в нем участии.
В ответе Уокера зазвенела сталь:
— Если я выполняю свою часть сделки, то вы должны выполнить свою. В противном случае последствия могут весьма негативно отразиться на существе, столь откровенно высказывающем свое расовое превосходство.
— Я никогда не уклоняюсь от вызова. И уж точно я не стану уклоняться от вызова, брошенного мне плохо воспитанным дикарем. — Одно из щупалец улеглось на бедро Уокера. — Вы говорите об освобождении — моем и еще кого-то — для того, чтобы сделать попытку мятежа. Мне кажется, что под этим другим вы не подразумеваете себя. Приложив столько усилий, вы хотите в конечном счете остаться в тени?
— Если все делать, как я задумал, то по-другому и не получится. Мне придется остаться в тени по причинам, которые станут ясны, когда я объясню суть дела. — Он покосился в сторону оглушительно рокотавшего туукали. — Когда Браук закончит свое выступление, в игру вступит Джордж. Он будет петь нам свои серенады, а я тем временем расскажу о своем плане Брауку. Мы будем меняться, чтобы кто-нибудь все время производил достаточно шума, маскирующего наш шепот. Если же виленджи эгоцентричны и самоуверенны, каковыми вы их считаете, то они вообще ничего не заметят. — Он придвинулся еще ближе к Скви и ощутил запах сырости, исходивший от гуттаперчевой плоти. — Вот в чем заключается моя идея, — зашептал он. — Если вы сможете инактивировать барьер и мы сумеем подготовить еще нескольких наших товарищей по несчастью к тому, что должно произойти дальше, то это означает, что многие пленники одновременно получат временную свободу. Это позволит нам четверым без помех встретиться. Если прорыв окажется неожиданным, то виленджи будут заняты поимкой всех беглецов. Они не смогут обратить на нас особое внимание, потому что пленники разбегутся в разные стороны, стремясь подольше сохранить свою мимолетную свободу.
Одно из щупалец шевельнулось.
— А мы четверо? Мы что, не побежим в разные стороны?
— Нет, не побежим. По крайней мере, я очень на это надеюсь. Вот здесь в игру должны будете вступить вы. В тот момент все будет зависеть от вашего знания виленджи и их технологии.
— То есть основная тяжесть ляжет на меня. — Мясистое тело стало ощутимо пульсировать. — Но конечно, так и должно быть. Очень хорошо. Я принимаю вызов вместе со связанной с ним ответственностью. Не думаю, что ваш замысел имеет даже минимальный шанс на успех, но я и сама хочу попытаться взломать скуку моего нынешнего бессмысленного существования. — Щупальце сжало ногу Уокера с неожиданной силой. — Какую бы глупость вы ни задумали, человек Уокер, мы должны делать ее как можно скорее. Пленники периодически безвозвратно пропадают. Вероятно, виленджи их продают поодиночке. Поскольку я ожидаю, что нечто подобное случится со мной, так же как с вами и со всеми остальными пленниками этого отвратительного судна, то не думаю, что нам можно тянуть до бесконечности.
— Я очень рад это слышать. — По интонациям Браука Уокер понял, что сага, скорее всего, подходит к концу. — Публика выражает полный восторг. Я знаю, что вы знаете, что виленджи не всемогущи. Интуиция подсказывает мне, что мы сможем их одолеть.
