Дэн Абнетт - Титаникус
— Я что-то чувствую, — пробормотал Орфулс.
Вода в лужах у ног «Боевого пса» стала подёргиваться рябью, словно поднялся порывистый ветер. Послышалось отдалённое «бум!», затем тарахтение скорострельного оружия.
— Думаю, у нас появилась цель, — согласился Страхов.
Орфулс кивнул:
— Три с половиной километра к востоку, выстрелы тяжёлого оружия.
Он прислушивался, наклонив голову вправо. Вокс-сигналы и короткие всплески мусорного кода то появлялись, то исчезали.
Он действительно чувствовал врага: что-то тёмное, что-то, сделанное из чёрного металла и ярости, что-то, пахнущее агрессией и грязным маслом.
— Какие будут приказания?
— Поднять ауспик! — приказал Орфулс.
Резкое возвращение энергии. Ублюдок оказался большим. В трёх тысячах шестистах метрах к востоку двигалась махина. Её выдал тепловой след орудий и масса металла.
— «Разбойник», — сказал Страхов, взглянув на свой пульт. — Минимум, «Разбойник». Должен быть.
Орфулс кивнул.
— Снова стреляет. Трон, это залп из главных орудий!
Орфулс снова кивнул.
— Шагаем, влево, влево, к краю здания. Я задам орудийным системам расчёт поражения цели.
Выведенный обратно на полную мощность, «Предок Морбиуса» крадучись двинулся по разбомбленному темплуму. Дождевая вода струилась по его тяжёлому панцирю.
Орфулс откинулся в кресле, стараясь очистить разум. Во рту остался привкус — ядовитый привкус врага. Перед глазами стоял воющий чёрный металл, стальные зубы и языки пламени. Картинка обжигала разум. Орфулс понял, что собирает исходные ингредиенты для будущих кошмаров отключения.
По Манифольду внезапно заметались вспышки вокса, тут и там, яркие и тревожные. Орфулс услышал переговоры бронетанковой артиллерийской роты, Гордой восемьдесят восьмой: «Громовержцы», «Бомбарды» и «Мантикоры», — экипажи кричали друг другу, требуя направлений на цель, распоряжений, выхода из положения. Значки передач гасли шипящими вспышками белого шума — танки погибали, один за одним.
Орфулс не стал выходить с ними на связь. Не было смысла выдавать своё присутствие и местоположение, а каждый предсмертный крик танка позволял ему всё точнее определить относительное расположение цели.
— Они там умирают, принцепс, — сказал Страхов.
— Я знаю, Страх, я знаю, — ответил Орфулс, концентрируясь на своих сложных векторных расчётах.
— Мы должны вмешаться. Помочь им, — сказал рулевой. Страхов треснул его изо всех сил и прошипел:
— Займись своим делом и закрой рот!
— Конечно, модерати, — ответил рулевой.
— Принцепс двинет нас, когда будет нужно.
— Да, модерати.
«Двигай нас, Макс, двигай уже, — внушал про себя Страхов. — Они же умирают, один за другим».
Внезапно запищал датчик целеуказателя, следящий за источниками тепла и излучения.
— Влево, влево, вперёд, — приказал Орфулс.
— Она нас не заметила, — сказал Страхов.
— Она слишком занята убийствами, — ответил Орфулс. — Курс два-один.
Рулевой с готовностью подчинился.
— Вот так. Держи прямо, потихоньку, осторожно, осторожно.
Разбитая кирпичная кладка хрустела под ногами «Боевого пса». Прямо перед ними оказалась восточная стена разрушенного темплума.
— Полный ход, вперёд! — крикнул Орфулс.
— Перед нами стена! — испуганно ответил Страхов.
— Когда это нас останавливало? Полный ход! Полный ход!
«Боевой пёс» сорвался с места, перейдя на бег меньше чем за двадцать секунд. Опустив нос, он проломил стену, разметав кладку, словно осадный таран. В тот же момент вся стена рухнула, обвалив за собой остатки крыши.
Но «Предок Морбиуса» уже проскочил, и теперь бежал, алчущий, злой. Позади него темплум оседал на землю лавиной кирпичей и черепицы. Плазменный бластган, пожалуй, будет наилучшим выбором. Орфулс направил результаты расчёта поражения цели в правую руку.
<цель зафиксирована.>
— Благодарю, — отозвался Орфулс.
«Боевой пёс» стремительно нёсся вперёд, мимо горящих остовов «Адских гончих» и «Василисков».
Вражеская махина, дикий «Разбойник», стояла на перекрёстке Пакса Делимого и Компромисса, осматривая пылающие руины, время от времени выдавая короткие очереди по отступающим через город элементам артиллерийской роты. Уродливая тварь, извращённая и обезображенная, почерневшая и ржавая. Из стыков капала смазка, и, как показалось Орфулсу, махина словно тяжело дышала.
Просто игра воображения.
«Разбойник» резко повернул голову, почувствовав стремительное приближение «Предка Морбиуса».
— Поднять щиты! — приказал Орфулс.
— Есть пустотные щиты! — ответил Страхов.
Орфулс посмотрел на заранее зафиксированную цель. Трон, это было огромное, уродливое чудовище, вдвое превосходящее по высоте и массе «Предок Морбиуса». «Разбойник» развернулся к ним навстречу, орудийные конечности замерли, набирая мощность.
Орфулс чувствовал их растущий жар.
Он небрежно проломился сквозь несколько рядов жилых блоков, разнося стальными голенями в щепу стены и крыши.
— Держать цель! — крикнул Орфулс. — Главное правое — цельсь!
— Есть главное правое! — откликнулся Страхов.
Окончательная схема прицеливания рывком наложилась на поле зрения Манифольда Орфулса.
Вражеская махина выстрелила из турболазера. Разряды жёсткого света разорвали воздух, промахнувшись мимо «Предка Морбиуса» не больше чем на метр. Враг выстрелил снова, зафиксировав ауспик на атакующем «Боевом псе».
— Попадание в щит! — завопил Страхов. — Щиты держатся!
<Огонь!> — приказал Орфулс «Предку Морбиуса».
Бластган рыгнул плазмой. Ослепительные сгустки один за другим били по «Разбойнику» Архиврага.
Тот зашатался. Дрогнул. Отступил на шаг или два, брызжа вонючей смазкой из разошедшихся швов.
— Ещё раз! — заорал Орфулс. Его голос превратился в рык, в хищное урчание.
Бластган выстрелил снова. Они были в шестидесяти метрах от врага, и тот уже замахивался своим моргенштерном, чтобы встретить их врукопашную.
А потом умер.
Вражеский «Разбойник» получил катастрофический сбой щитов. Его разнесло от пояса и выше. Вспышка света на мгновение захлестнула Манифольд.
— Полный назад! Отводи назад! — закричал Орфулс, моментально ослепший.
— Есть! — морщась, ответил Страхов.
Орфулс ощутил, как по коже барабанят осколки керамитовой обшивки. Пылающий «Разбойник» рухнул вперёд, подняв бурю огня и искр. Падая, он похоронил под собой развалины мануфактории.
Орфулс, вдруг осознав, что сам рычит и завывает, подавил звериный разум, сидящий на краю сознания. Синтетические гормоны хлынули в кровь, стараясь как можно быстрее снизить зашкаливающий уровень тестостерона.
— Принцепс?
— Я в порядке. Это была чертовски превосходная победа. Экипаж, всем спасибо.
— Принцепс?
— Отправьте сигнал Борману, — приказал Орфулс, тряся головой и пытаясь собраться с мыслями.
— Какой сигнал мне следует отправить, принцепс? — спросил Страхов.
— Получен сигнал от «Предка Морбиуса», принцепс! — провозгласил модерати Бормана.
Борман резко повернулся внутри амниотики:
— Немедленно переправьте его мне.
— Есть, сэр. Сигнал гласит: «Первая кровь, Инвикта!», — ответил модерати.
Борман довольно улыбнулся.
110
Этта Северин рывком проснулась и не поняла, где находится.
Она лежала на кушетке в небольшой каюте. Сферы, утопленные в нишах, светили вполсилы.
— Эй? — позвала она озадаченно.
В дверях каюты тут же появился Готч с пистолетом в руке.
— Что такое?
Этта села на кушетке и выдохнула, вспоминая.
— Ничего, всё нормально, — ответила она, чувствуя себя глупо. — Не могла… Просто потерялась на секунду.
Готч спрятал пистолет. Северин обратила внимание, что тот избегает смотреть прямо на неё. Даже полностью одетая и при всём подобающем виде, она всё равно технически оставалась знатной дамой, находящейся в постели, и Готч воспитанно отводил глаза. Его галантность была даже в чём-то приятна.
Этта встала и потянулась.
— Где мы?
— Входим в северный пояс рабочих поселений, — ответил Готч. — Минут десять назад экзекутор предупредил, что подходим к промежуточной точке.
— Почему ты меня не разбудил?
Он пожал плечами.
— Мне показалось, что вам необходим отдых.
Этта кивнула:
— Благодарю, майор. Нам лучше подняться наверх.
Свита экзекутора-фециала оставила западные ворота Ореста Принципал перед рассветом и двинулась на уровень субульев, вдогонку за колонной арьергарда, следующего за главным наступлением. Этта подумала было, не придётся ли ей попросить официального места в свите, но Крузиус посчитал само собой разумеющимся, если она составит им компанию. Казалось, он всячески старался ей угодить.
