Силентиум - Грег Бир
На южном склоне скалистой горы в устье долины показалась широкая расщелина, прорезавшая поверхность гранитной скалы.
Вырубающий не был впечатлен местной геологией.
— Больше похоже на место ссылке, чем мир, в котором можно что-то создать, — сказал он. — Я бы никогда не выбрал его.
— Ты говоришь, как истинный Шахтер, — сказала Поющая. — Биоинженеры отметили бы другие возможности, другие потенциальные преимущества.
Исходя из моего опята могу сказать, что бедный и бесплодный мир может способствовать быстрому культурному росту, что в свою очередь, провоцирует стремительное развитие и обновление технологий. Мы наслаждаемся благами нашей цивилизации. Но здесь был не тот случай. Кто вынудил из искать это странное место для покаяния, чтобы разместить именно здесь центр эволюции, с неизбежными проявлениями каннибализма?
Корабли высадили нас в километре от города. Низкие и плоские жилища располагались подобно осадочным слоям горных пород на склоне низкого хребта.
Мы спустились вниз, чтобы рассмотреть простой и плоский город. По моему указанию Вырубающий остался рядом с его кораблем.
Низкая стена раскинулась в сорока метрах от места нашей посадки. Рядом со стеной стояли десять приземистых, покрытые рыжим мехом, животных, массивного телосложение, весом около пятистам килограммов каждый. Они паслись вдоль стены и ели темно-зеленые побеги растений, проглядывавшие через трещины и провалы почвы. Стена вероятно была создана как канал-защита от возможного наводнения и его вторжения на территорию города. Травоядные животные легко перешагивали через нее, чтобы найти свежие побеги.
Облака рассеялись, освободив от своего плена вершины гор. Солнечный свет ярко осветил поверхность холма, иссушивая и растрескивая почву.
— Взгляните на их морды, — сказала Поющая. Я уже сделала это, и мне не понравилось сходство. Я подошла к ближайшему животному. Оно оставило свое занятие и внимательно наблюдало за мной своими близко расположенными серыми глазами.
— Похож на Вырубающего, — заметила Поющая.
Вырубающий потрогал свое лицо руками, и выглядел задумчивым.
— Прекратите, — сказала я.
— Прошу прощения.
— Возможно, больше похоже на Хранителя, — согласилась я. Поющая прикрыла рот рукой.
Я наклонилась в нескольких метрах от животного, некогда адаптированного Предтечи, чтобы более внимательно изучить его лапы. Ступни и фаланги пальцев действительно были основаны на прородительной структуре и анатомии Предтеч. Эти существа приняли нас за пастухов, наблюдающих за стадом вне предела городских стен. Но первые выводы могли быть не столь очевидными.
Травоядное повернуло голову, потеряло любопытство, и снова наклонило шею, чтобы продолжить срывать побеги.
В нескольких сотнях метрах к северу, в отдаленной части города, здания были обнесены другой стеной, покрытой серо-зеленными кустами. Если мы приблизимся туда, то на этом участке нас наверняка заметят и примут меры. Возможно, что вполне не дружественные.
Я обернулась и посмотрела на Вырубающего.
— Мне кажется более вероятным, что они заметят наше родство в том случае, если мы будем без брони.
Вырубающий, стоявший рядом с первым кораблем, не был в восторге от этой затеи. Через свои шлемы мы услышали его слова:
— Я сомневаюсь, что они признают нас даже, если мы будем голыми. Они пали слишком низко.
— И все же, несмотря на это, — сказала я, и отдала приказ мой анцилле. Моя броня раскрылась, разобралась на сегменты и сложилась в компактный блок на сухой траве. Моя анцилла и я уже давно достигли паритета относительно заботливых предупреждений. Сейчас она молчала. Она знала мои мысли.
— Я также пойду туда без брони, — сказала Поющая.
— Нет. Только я.
— Биоскульптор!
Оба моих спутника выглядели расстроенными.
— Только я, — настаивала я. — Вырубающий останется здесь, чтобы прикрыть нас.
Я предпочла оставить Шахтера в безопасном месте, потому, что и Поющая-о-Молодости, и я страдали от своей намеренной слепоты, что спровоцировано пеленой разума, нависающей над Биоинженерами в момент очарования жизнью.
Она и я шли по засохшей грязи. Я была только в нижней одежде, мои ноги были оголены, одеты только в тонкие носки. Земля была твердой и холодной, воздух свежим, и не опасным.
По моему сигналу Поющая шагала за мной в двадцати метрах позади — она хотела идти впереди меня, но я запретила ей. Мы были обучены действиям в подобным обстоятельствах, но теми туземцами, которых мы встречали во время странствий по мирам, никогда не были Предтечами. Во всяком случае, чувство вежливости в местном населении должно было сохраниться, даже по прошествии десяти миллионов лет.
За городской стеной раскинулась грязевая полоса, без сомнения построенная для защиты от травоядных животных, за которой располагалось распаханное поле с многими рядами серо-зеленых стеблей, увенчанных остроконечными листьями, среди которых свисали морщинистого вида плоды и стручки. Ветер шелестел листьями и плодами. Они выглядели сухо и неаппетитно, но независимо от их генетики, выглядели как обычные растения, что говорило о том, что Предтечи не полностью погрузились в грязь своими деяниями.
Никто из нас не пытался перейти через поле. Вскоре, двигаясь вдоль стены, мы достигли ближайшего комплекса зданий, неправильной пятиугольной конструкции из сырцового кирпича, с фундаментом из грубых обработанных камней. На грязь между швами были нанесены строки неизвестных символов. Продолговатые дверные проемы находились на каждом здании в количестве одного-двух, и были завешены грубой тканью.
В ближайшем проеме морщинистая толстая рука отодвинула висящую ткань, и на мгновение я смогла различить темную фигуру в неудобной позе, голую, выглядывающую для поверки и подтверждения того, кто посмел нарушить их покой. Женщина, подумала я, уже не в рассвете лет, со сморщенной кожей на животе и очень странной формой волос на голове. Наиболее отчетливо линия серых волос пролегала вдоль ее подбородка, поднимаясь к верху, замыкаясь у носа. По крайней мере, она выглядела как классический Предтеча.
Женщина метнулась вовнутрь, и занавеска опустилась.
В другом дверном проеме, позади основного массива жилищ, в сторону отдёрнулась другая занавеска, и вторая фигура шагнула на встречу солнцу. Это был мужчина с квадратным широким лицом, толстой шерстью на подбородке и лбу. Толстые ноги поддерживали приземистое и громоздкое туловище. Он был одет в тяжелые серые одежды. Его лицо было сосредоточенным и наблюдательным, но по нему сложно угадать его истинное выражение.
Позади него в свете ламп или огня маячили силуэты молодых женщин, одетых в легкие одежды. Половой диморфизм был очевиден, но не доведен до крайности.
