Джеймс Сваллоу - Омнибус: Кровавые Ангелы
— Я собираюсь не больше, не меньше, как наброситься на человеческих тварей с проклятьем великого Лоргара на устах! Убивать и убивать и не отступать!
— Нет.
Шок от запрета был настолько велик, что Искаван действительно осмелился поднять взгляд и посмотреть в Стигийские глубины под капюшоном. В ответ на него смотрела бесконечная пустота.
— Ты покинешь это место. Я приказываю.
На лице Темного Апостола запульсировали вены.
— Господин, Я… Вы не можете! Мы Несущие Слово! Мы не отступаем! Только не еще раз!
Между ними в воздухе повисла злость.
— Я, может быть, ошибаюсь. На мгновение я подумал, что ты осмелился задать мне вопрос, Апостол.
Искаван силой заставил себя успокоиться.
— Нет, магистр войны. Это моя ошибка.
— Именно так.
Фигура в капюшоне замерцала и на мгновение стала призрачной и иллюзорной.
— Даже сейчас, твой персональный крейсер избегает полукровок, чтоб транспорт смог достичь этой планеты.
Он указал изогнутым пальцем на горизонт.
— Возвратись к своему телепортационному маяку и приготовься к эвакуации.
— Мой господин… — Начал Апостол в последней, умоляющей просьбе.
— Сейчас же, — добавил запоздалую мысль голос.
Затем так же внезапно, как и появилась, фигура растворилась во мраке, оставив илотов–псайкеров дрожащими. Испорченных рабов на краткий миг посетил фрагмент сущности магистра войны. И этого чувственного контакта хватило, чтоб деформировать их в месиво обожженной плоти. Искаван взорвался от ярости и взревел, размазывая илота клинком крозиуса в кровавый кусок.
— Танкред! — С огнем в глаза заорал он. — Собирай людей! Как приказал магистр войны… — он сделал паузу, делая ядовитый акцент на звании Гаранда, — мы покидаем это проклятое место.
И КОГДА рассвет полз по лесу сломанных монументов, Кибела еще раз стала владением Империума человечества; но разрушение от отвратительного прикосновения Несущих Слово были повсюду, от земли и до перекрещенных шрамов оранжево–пурпурного неба. Рафен с Алактусом вернулись из зачистки порта, застав Сахиила в заботах об Аркио. Он благословлял работу Люцио, когда Технодесантник латал выдолбленные кратеры в кермите брони.
Жрец закончил литанию, прошептав имя примарха, и развернулся, как будто то в первый раз видя Рафена.
— Брат, — начал он, — что с врагом?
На мгновение Рафен не нашелся что сказать. Он распростер руки, чтоб показать замолчавшее поле брани вокруг них.
— Ушли, — наконец умудрился сказать он.
Аркио усмехнулся, на его заляпанном грязью лице показались превосходные белые зубы.
— Я знал, что это так и будет! Костьми клянусь, я чувствовал это!
— Никого не осталось, кроме мертвых и умирающих… и нас, — отметил Алактус, — мы нашли тут и там несколько илотов и без проблем отправили их на тот свет. Они, кажется, делали за нас нашу работу, убивая друг друга.
Сахиил кивнул.
— У меня есть послание с "Беллуса". Инквизитор Штель достигнет орбиты в течение нескольких часов.
— Они выжили? Хвала Императору!
— Воистину, — продолжил Сахиил, — друг Инквизитор информировал меня, что их сканеры дальнего слежения обнаружили "Вечную Панихиду" на курсе отлета. Кажется, мы так двинули по носам сынам Лоргара, что они несутся обратно в мальстрем!
Рафен покачал головой.
— Этого… не может быть. Несущие Слово не отступают. Они не так воюют… — его челюсти сжались, — возможно, это уловка, достопочтенный жрец. Они могут закидать Кибелу снарядами или какое–нибудь оружие замедленного действия…
Сахиил скривил губы.
— Рафен Готовый всегда готов найти изъян, а?
Он подошел на шаг ближе.
— Может быть, ты согласишься с тем, что силы нашего оружия хватило, чтоб отбить их? Разве обязательно преуменьшать нашу победу, даже когда она у нас в руках?
— Силы нашего оружия? — Он не смог подавить недоверие в голосе. — Скажи мне, Сахиил, ты принимал участие в каких–то других битвах вчера ночью, где бы нас вчетверо не превосходили силы Предателей? Они подвели нас к краю и оставили в живых! Тебе не интересно почему?
Сангвинарный жрец покачал головой.
— Нет, не интересно, потому что для меня на эти вопросы отвечает моя вера. Почему мы победили?
Он положил руку на наплечник Аркио.
— Победа досталась благодаря личному вдохновению Лорда Сангвиния. — Он отвернулся от Рафена, без слов заканчивая разговор, и обратился к остальной потрепанной группе воинов. — Слушайте меня, воины Ваала, сыны по крови! В этот день вы можете с гордостью и честью встречать рассвет солнца, и мы пьем до дна поминая павших! Знайте это.
Он сделал паузу, вытаскивая грааль из подсумка на поясе.
— В соответствии с символом веры жития, Сангвиний наблюдает за нами, направляет нашу руку.
Пока Сахиил говорил, Аркио поднялся на ноги, бросил снисходительный и обеспокоенный взгляд на своего родного брата, а потом присоединился к остальным в коленопреклонении.
— Примарх идет среди нас, — нараспев произнес Сахиил, изучая лицо Аркио, — он проявляется нашими действиями.
Долгий, тяжелый миг Рафен рассматривал Аркио; это было неуловимо и почти незаметно, но Десантник увидел, что что–то в поведении его младшего брата изменилось. Дело было не в уверенности или в силе, которую он обрел, повзрослев, но в его глазах что–то непостижимо изменилось. Это была глубокая озабоченность каким–то внутренним конфликтом, о котором он мог только гадать. Над их головами по небесам медленно двигались газовые хвосты от обломков, их похожие на перья края расплывались в белые клинки.
Глава шестая
"Вечная Панихида" стонала. Повсюду на палубах крейсера, рабы экипажа и Несущие слово чувствовали плач судна. Настроение корабля было отражением разумов на борту. Когда они приближались к Кибеле, они были жизнерадостны и свирепели от жестокости, но теперь они покидали мир под ними подавленными и удрученными. Их миссия была провалена и не было Десантника-Предателя на "Вечной Панихиде", который бы не горел от стыда и бессильного гнева. В какой-то момент, в глазах этих бывших людей вспыхнул бунт. Когда Искаван вновь появился на трансматериальной площадке и когда распинал искореженные останки Штурмовых Десантников, которых деформировал телепорт, он мрачным голосом, не терпящим возражений, отдал приказ отступать. Несущие Слово ошеломленно замерли, когда услышали слетающие с его языка слова, и только ужасающее выражение его лица остановило их от нападок и взаимных обвинений.
Отступление. Кораблю поплохело от такого приказа, высказанного у него на борту.
На нижних палубах, где совращенные занимались нечестивым освящением своего боевого снаряжения или молились о богохульных наставлениях своих богов, распространялся слух о событиях на Кибеле. Экипаж "Панихиды" собственными глазами видел смерть "Лорда Огра", но никто из них не ожидал, что она будет стоить им победы.
Некоторые наиболее наглые раскольники вслух интересовались, а не соврал ли Искаван насчет приказов магистра войны Гаранда; они высказали мнение, что Темный Апостол струсил и с позором скрылся с поля боя. Теперь эти Десантники были мертвы; доверенные агенты Танкреда устроили, что каждый из них был изолирован и убит максимально мучительной смертью. Чтоб умиротворить своего хозяина, мучитель сохранил живыми двоих и учинил изощренные пытки, в качестве развлечения для Искавана — но даже это увеселение не подбодрило его, и Апостол желал запереться в своей келье и упиваться своим гневом.
Один или два раза за последние несколько часов Танкреда посещала мысль устроить побег или соорудить какой-то план, чтоб оттянуть конец, который он предсказал на планете, но любая хилая мысль меркла по сравнения с непреклонной неотвратимостью всего этого. Он может отложить или избежать своей судьбы, но Танкред знал, что пролитая кровь никогда не лгала ему. Не то чтобы мучитель был фаталистом — он просто пришел к осознанию, что ему некуда бежать.
Сейчас крейсер был по другую сторону гравитационного поля газового гиганта Кибелы, в свободном космосе между внутренней орбитой и астероидным поясом.
Как и все на борту, как и сам корабль, Танкред чувствовал бесцельность и пустоту.
Он блуждал по палубам. Время от времени он проводил своей рукой со щупальцами по колышущимся стенам между костяными пиллерсами и нежно ворковал с "Панихидой".
Как и Искаван, он тоже испытывал нежность к судну, которое десятилетиями симпатизировало им. Оба Несущих Слово были пехотинцами на борту во время предыдущих черных крестовых походов и Искаван считал, что крейсер зачарован. Когда Гаранд поднял его до командующего звания Апостола, он потребовал, чтоб это судно, типа "Убийство" было одним из тех, кто несет его флаг. Другие командиры воинств размещали свой командный пункт на огромных, тяжелых судах, халках типа "Палач" или даже еще больших линкорах типа "Разоритель", но Искаван предпочитал быстроходный, маневренный крейсер. Они с Танкредом понимали его настроение; они могли чувствовать просачивающееся по палубам и перегородкам желание корабля. Но в этот день, даже слепые, глухие и пси-нечувствительные сервиторы, работающие в выгребных ямах знали, что "Вечная Панихида" удручена.
