Джеймс Барклай - Крик Новорождённых
— И ты рад, что дожил до этого? — спросил маршал.
— Дурацкий вопрос, — отозвался Кессиан. — Помнится, я ни разу не спросил, был ли ты счастлив увидеть рождение своего сына?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю, Ардол. Ты сейчас уже пришел в себя после бурных восторгов. И остальные Ступени тоже.
— Я не могу не думать о будущем.
— И реакция кузнеца тебя встревожила.
— Она глубоко меня потрясла, — признался Кессиан, находя утешение в том, что Васселис так хорошо его понимает. — Именно поэтому мы сейчас сидим здесь, а не с остальными. Забавно, друг мой. Хотя мы всегда знали, что столкнемся с этой проблемой и не сможем вечно их прятать — да и не хотели прятать, — я не думал, что все начнется прямо сейчас. Они еще такие юные!
Кессиан вздохнул и покачал головой. Под ложечкой неприятно сосало.
Васселис поставил кубок и тоже выпрямился. Перегнувшись через стол, он дотронулся до рук Кессиана, которые мелко дрожали.
— Ардол, прежде всего нельзя впадать в панику. И допустить, чтобы предстоящие задачи выросли до таких масштабов, что ты счел бы их невыполнимыми. Вот почему я здесь. — Он улыбнулся ироничной улыбкой, которая так нравилась Кессиану. — Эй, я ведь правлю этой территорией. Я хорошо умею делать такие вещи.
Кессиан почувствовал, как судорога, перехватившая его горло, начинает отступать. Он размял виски и лоб большим и указательным пальцами.
— Прости, — сказал он. — Глупый старик.
— Ничуть, — мягко откликнулся Васселис. — Бог свидетель: ты единственный из Ступеней по-настоящему понимаешь масштаб того, что нам предстоит. Нельзя недооценивать те проблемы, которые ждут нас впереди. Мы не должны пренебрегать ничем, даже самым малым, и мы должны быть едиными в наших усилиях. Брин просто помог нам яснее осознать это.
Кессиан кивнул. Он испытывал явное облегчение. Благодарение Богу, приславшему в этот мир Арвана Васселиса! Благодарение Богу, за четыре последних поколения рода Васселисов, если уж на то пошло. То, что династию маршалов-защитников посвятили в тайну происходившего, оказалось мудрым ходом.
Эта семья имела древние корни в Карадуке и славилась непредубежденным отношением к религии. Ступени приняли решение поговорить с ними в тот момент, когда орден заинтересовался подозрительными слухами относительно Вестфаллена. Правившая в тот момент маршал оказалась сторонницей течения Восхождения внутри ордена Всеведущего, и был заключен союз.
Вскоре в Вестфаллене обосновался чтец, избранный ею, а Ступени начали получать сведения относительно военных, священников или торговцев, которые могли представлять опасность, так что эксперименты по Восхождению продолжались в городе без удушающей завесы конспирации.
Спустя три поколения каждый житель Вестфаллена знал, чего именно они пытаются добиться, и играл свою роль в обеспечении необходимой секретности. По сею пору карадукские корабли патрулировали в море рядом с бухтой, солдаты дежурили на сторожевых постах на всех дорогах, ведущих из города, а Васселис и Ступени использовали гонцов Адвокатуры, чтобы поддерживать необходимый обмен информацией.
Никого, кто мог бы представлять потенциальную опасность, отсюда не выпускали. Более того, маршалам-защитникам из семейства Васселисов приходилось принимать нелегкие решения. Невинные люди погибали только лишь из-за того, что увидели или услышали нечто такое, что не предназначалось для их глаз или ушей. Это хоть и было крайне неприятно Кессиану, однако же не мешало спать по ночам. Его вера в то, что они служат великому благу, оставалась непоколебимой.
Отец Восхождения посмотрел на своего благодетеля — человека, который предоставлял ему деньги, защиту и, что самое главное, дарил неизменной дружбой.
— Итак, — сказал Кессиан, — с чего мы начнем?
— Давай к делу, — откликнулся Васселис, поправляя парадную тогу, темно-синюю, с золотой и кремовой отделкой. — Время, которое ты выбрал для разговора с жителями Вестфаллена, представляется мне удачным. Торговцев, уезжающих по окончании праздника, должна окружать обычная обстановка. Что нам необходимо сделать — это закрыть город после твоего объявления, в каком бы виде ты это ни сделал. Это я организую. Вы ничего не заметите, не беспокойся. Пугать людей нет смысла. Это будут учения для моих солдат. Я придумаю какой-нибудь убедительный предлог.
— Интересно узнать какой?
— Как насчет карантина для ограничения вспышки коровьего гриппа? Это позволит нам не выпускать никого из горожан, если у некоторых возникнет… неожиданное желание уехать. И конечно, мы прекратим все въезды в город по морю и суше.
— Слишком просто, правда? — Кессиан рассмеялся.
— Как я уже сказал, это я хорошо умею делать. — Лицо Васселиса стало жестким. — К несчастью, это легкая часть дела. Я не могу держать моих солдат на учениях неопределенно долго, а вы не можете жить, не торгуя. К чему мы должны стремиться — и как можно быстрее — к тому, чтобы обеспечить надежность ваших границ, не вызвав никаких подозрений. Я займусь планами и согласую их с тобой при первой же возможности. Только после этого можно будет обдумывать, как представить Восходящих кому-то из посторонних людей. Трудно оценить, какой окажется реакция людей непосвященных, но, как ты, конечно же, согласишься, наивно рассчитывать на всеобщее признание. Подозреваю, что преобладать будут страх и подозрительность.
— Ах, если бы только люди поняли, что это может означать для всех нас! — взволнованно воскликнул Кессиан.
— Мы не имеем права на это рассчитывать, — отрезал Васселис. — И ты это знаешь не хуже меня. Нам надо постараться, чтобы информация как можно дольше не стала всеобщим достоянием. Но ясно одно. Сведения обязательно просочатся. По мере того как эти Восходящие будут взрослеть и будут рождаться новые, люди начнут замечать необычные происшествия и обсуждать увиденное. Прежде чем это произойдет, нам нужно получить поддержку влиятельных людей. Мне надо подумать, когда стоит открыть истину Адвокату и сборщикам. Они стали бы особо полезными союзниками. Союзниками могут стать также другие династии маршалов-защитников и те представители ордена, про которых мы знаем, что их вера совпадает с нашей.
Васселис замолчал и сделал глоток вина. Кессиан увидел, как в складках его губ и в глазах появляется тревога.
— В чем дело, Арван? — мягко спросил он.
Маршал улыбнулся:
— Я знаю этот город уже сорок лет. С тех пор, как маленьким мальчиком играл у Ивового озера и плавал в море у водопада Генастро. Я люблю каждую его улочку, каждый дом в городе и каждую пригородную виллу. Я люблю запах рыбачьих сетей на пристанях у гавани и тот звук, с которым борта кораблей стукаются о глубоководные доки, когда начинается прилив или отлив. Ты и Дженна входите в число моих ближайших и самых дорогих друзей, несмотря на то что ты на девяносто лет меня старше. Я надоедал отцу просьбами переехать сюда — и я нисколько не изменился. Бог свидетель, не будь я маршалом-защитником, я жил бы здесь постоянно, такова моя любовь к Вестфаллену и его жителям. Это самый прекрасный и дружелюбный уголок во всем Конкорде, а тебе ли не знать, что я повидал немалую часть нашей дорогой империи.
— Но сейчас я услышу большое «но», так ведь? — догадался Кессиан, чувствуя, как гордость за родной город поднялась в его душе в ответ на слова Васселиса, который так ясно объяснил, почему множество людей, приезжающих в Вестфаллен, влюбляются в него и почему те, кто здесь родился, не хотят уезжать.
— Меня пугает то, что все это может быть разрушено, — признался Васселис. — Ты должен это знать, Ардол, и тебе тоже следует бояться. Ты, Ступени и весь Вестфаллен в течение многих поколений были удалены от настоящего лица ордена Всеведущего. А я нет. Служители ордена обладают немалой властью, и их решительность соответствует их рвению. Канцлер — женщина, ослепленная верой, не способная увидеть ничего за пределами святости ордена, который она возглавляет.
Я знаю, что ты немало слышал о них от Элсы Геран, но она не рассказывает тебе всего. Если хоть один человек канцлера прослышит о том, что мы здесь успели сделать, на нас обрушатся армии ордена. В общем-то, они ведь не заинтересованы, чтобы кто-то становился ближе к Богу, не пользуясь их любезной помощью, так? И их суд добьется, чтобы Вестфаллен сгорел до последней щепки, а пепел его жителей развеялся по ветру и их терзали лапы демонов.
Если мы не окружим себя союзниками, Адвокатура тоже поддержит канцлера, не осознавая, какое преступление совершает против людей всего мира.
Кессиан уставился на Васселиса: он не мог отвести глаз от лица маршала, чья речь неожиданно изливалась потоком красноречия. Он почти ощущал запах горящих стропил своей виллы, видел, как мечутся горожане, которым негде спрятаться от пламени, вырывающегося из их пылающих домов. Он почувствовал волну безнадежного отчаяния оттого, что они сотворили с множеством невинных людей. И отец Восхождения вдруг понял, куда вели Брина его раздумья!
