Энн Маккефри - Странствия дракона
— А где королевское яйцо? — спросил он благоговейным шепотом.
— Теперь можешь говорить громче. Понял? Видишь, площадка пуста. Рамота уже ушла к озеру.
— Где же королевское яйцо? — повторил Джексом, со стыдом услышав собственный срывавшийся голос.
— Отсюда не видно… Оно там, с другой стороны…
Джексом вытянул шею, пытаясь поймать блеск золотого яйца.
— Ты очень хочешь его увидеть?
— Еще бы! Когда шел Поиск, из нашего холда взяли Талину… она будет Госпожой Вейра… Королевы всегда выбирают девушек из Руата.
Фелессан пристально посмотрел на приятеля, потом пожал плечами. Повернувшись боком, он втиснулся в щель и ловко проскользнул меж зазубренных камней.
— Давай! — хриплым шепотом поторопил он друга.
Джексом подозрительно уставился на щель. Он был крупнее и выше Фелессана. Сопоставив размеры своего тела и щели, он сделал глубокий выдох и решительно двинулся вперед. Левая рука и нога прошли прекрасно, но грудь застряла в тесном проломе. Фелессан, вспомнив о долге хозяина, схватил его за руку и дернул изо всех сил. Джексом мужественно сдержал крик боли, когда один острый камень впился в кожу на груди, а другой оцарапал колено.
— А, тухлая скорлупа! Прости, Джекс, я не хотел!
— Я же не просил тебя тянуть! — Но увидев виноватое лицо мальчишки, юный руатский лорд добавил: — Ничего. Я думаю, все в порядке.
Фелессан распахнул его куртку и стал ладошкой стирать кровь с груди. Джексом зашипел от боли и отбросил его руку. Хватит, он достаточно намучился, когда камень прорвал ткань и разодрал кожу. Потом он увидел большое золотое яйцо, покоившееся чуть в стороне от пестрой кучки.
— Оно… оно… так блестит, — пробормотал Джексом; страх, любопытство и нарастающее чувство, что он совершает святотатство, терзали его. Только рожденные в Вейре имели право видеть яйца.
— И самое большое к тому же, — рассудительно заметил Фелессан. — Куда больше, чем последнее королевское яйцо в Форте. Их порода мельчает.
— А Мардра говорит, что драконы Бендена слишком большие и неповоротливые… не могут быстро маневрировать в воздухе.
— Мардра! Н'тон сказал, что у нее шило в заднице… И как она обращается с Т'тоном!
Эту тему Джексому не хотелось сейчас обсуждать Как-никак, Руат был под защитой Форт Вейра, и хотя он сам не особенно жаловал Мардру, ему не следовало прислушиваться к таким разговорам.
— Смотри, а вот это совсем крохотное… вроде яйца дикого стража. Вдвое меньше остальных. — Он коснулся гладкой скорлупы яйца, которое тоже лежало в стороне, подле самой стены.
— Эй, не трогай его! — испуганно воскликнул Фелессан.
— Почему? Разве я могу чем-нибудь повредить ему? Крепкое, как кожа, — Джексом осторожно постучал по скорлупе костяшками пальцев, затем положил ладонь на пеструю поверхность. — Теплое!
Фелессан попытался оттолкнуть его прочь от яйца.
— Нельзя касаться яиц! Никогда! Пока не наступит твой Оборот. И ты не из Вейра!
Джексом надменно посмотрел на него.
— Ты боишься? — Он снова погладил яйцо, показывая, что уж ему-то страх неведом.
— Я не боюсь. Но ты не должен трогать яйца, — и Фелессан шлепнул по дерзкой руке Джексома, — пока тебя не выберут для Запечатления. А тебя не выбрали… и меня тоже, пока.
— Зато я — лорд. — Джексом гордо выпрямился. Он не мог бороться с желанием еще раз погладить маленькое яйцо. Оно выглядело таким одиноким, заброшенным — в стороне от остальной пестрой кучки. К тому же, хотя быть повелителем целого холда очень почетно, он втайне завидовал Фелессану. Вот если бы хоть на миг представить себе, что он тоже может стать всадником…
— То, что ты — лорд, будет стоить дешевле горсти песка в Айгене, если Рамота вернется и застукает нас здесь, — напомнил Фелессан и резко дернул его к щели в стене.
Неожиданно в дальнем конце пещеры раздался грохот, и мальчики испуганно переглянулись. На песке у зияющего провала главного входа задвигались тени — этого было достаточно. Друзья бросились к спасительной щели. Фелессан, более проворный и быстрый, первым протиснулся в нее. На этот раз Джексом не возражал, когда приятель, натужно сопя от усилий, тащил его сквозь пролом. Они даже не решились поглядеть, действительно ли в пещеру вернулась Рамота. Подхватив светильники, мальчишки бросились в спасительную тьму коридора. Там, где поворот туннеля скрыл от них полоску света, падавшую из щели, Джексом остановился. Грудь его тяжело вздымалась, пот жег царапины.
— Пошли, — позвал Фелессан, обернувшись к приятелю.
— Не могу… Моя грудь… — Он опустился на корточки.
— Так плохо? — Фелессан приподнял свою лампу; кровь сочилась из глубоких порезов, расплываясь на бледной коже Джексома. — Да, неважно выглядит… Пожалуй, лучше отвести тебя к Маноре.
— Я… я… только… чуть отдохну.
Огонек светильника Джексома заколебался в такт с его тяжелым дыханием и погас.
— Теперь нам придется идти медленнее, — сказал Фелессан дрогнувшим голосом.
Отчаянно преодолевая страх, Джексом встал на ноги. Он чувствовал ледяной ком в животе и жжение в груди; пот каплями выступил на лбу.
— Идем быстрее, — сказал он, стиснув бесполезную лампу, и двинулся по коридору, Они шагали, придерживаясь внешней стены; там тянулась цепочка следов, и их вид придавал мальчишкам мужества.
— Что-то больно долго идем, — заметил Джексом, когда огонек второго светильника начал угрожающе мигать.
— А… а… нет, пожалуй. Но…
— В чем дело? — Джексом почувствовал неуверенность в голосе Фелессана.
— Мы… кажется, мы потеряли след…
Им не удалось вернуться к месту, где был потерян след — огонек погас, и приятели очутились в темноте.
— Что нам делать, Джексом?
— Ну, в Руате, — произнес Джексом, глубоко вздохнув, чтобы голос снова не подвел его, — когда я теряюсь, Лайтол посылает людей на поиски.
— Значит, ты потеряешься, как только Лайтол соберется домой. Он никогда не задерживается у нас надолго.
— Если только его не пригласили пообедать… и он не согласился. Правда, ты говорил, что обед совсем скоро… — сказал Джексом, с горечью чувствуя, что зря ввязался в такую непродуманную экспедицию. Он снова вздохнул — на этот раз вспомнив про обед. — Ты хоть представляешь, где мы теперь?
— Нет. — Казалось, это признание было исторгнуто из глубины души Фелессана. — Я всегда шел по следам. И сейчас тоже. Здесь были следы. Ты же их видел.
Джексом неопределенно помотал головой. Соглашаться ему не хотелось — это значило бы, что он также повинен в том, что они сбились с пути.
— А другие коридоры, которые мы проходили по дороге к дыре? Куда они ведут? — спросил он наконец.
— Не знаю. Здесь очень мною пустых вейров… и я… я никогда не ходил дальше той щели.
— Так что с другими коридорами? Как далеко они ведут?
— Гандидан всегда рассказывал, куда он ходил, но… но… я ничего не помню-ю-ю!
— Ради Яйца, не реви!
— Я не реву! Я голодны-ы-ы-ый!
— Голодный? Отлично! Можешь ты учуять запах обеда? Когда мы шли по этим страшным ходам, мне кажется, даже там пахло едой.
Они дружно засопели, втягивая носами воздух. Пахло плесенью, и ничто даже отдаленно не напоминало упоительный аромат тушеного мяса. Тут Джексом вспомнил, что иногда можно найти выход по дуновению свежего воздуха. Однако затхлый, застоявшийся воздух был неподвижен. Он вытянул руку, чтобы коснуться стены; гладкий холодный камень под пальцами немного успокоил его. В Промежутке ничего нельзя ощутить, а этот туннель был почти таким же темным. В груди пульсировала боль — в такт с ударами крови в висках.
Со вздохом Джексом оперся спиной о гладкую стену и, съехав по ней, шлепнулся на каменный пол.
— Джекс?
— Все в порядке. Я только устал.
— Я тоже. — Фелессан облегченно засопел и опустился рядом, прижавшись к плечу Джексома. Чувствуя тепло друг друга, они понемногу успокоились.
— Хотел бы я знать, на что это было похоже… — мечтательно произнес Джексом.
— Что — это? — переспросил Фелессан с некоторым удивлением.
— Вот это место… Когда все Вейры и холды были полны народа… Когда эти коридоры сияли светом и…
— Ими никогда не пользовались!
— Ерунда. Никто не долбит зря проходов в камне. И Лайтол говорил, что в Бендене больше пятисот вейров, а занята только половина.
— У нас теперь четыреста одиннадцать драконов!
— Да, конечно, но десять Оборотов назад не было и двухсот… Зачем же столько вейров, если они не использовались раньше? И зачем эти залы, и ненужные комнаты, и коридоры… тысячи и тысячи шагов… зачем все это в Руате, если там никогда не жили люди?
— Ну?
— Я думаю, куда они все подевались? И, прежде всего, как они вырезали изнутри целые горы?
Естественно, такие проблемы никогда не волновали Фелессана. Но Джексом не мог остановиться.
