Майкл Муркок - Хроники Корума (Сборник)

— Надеюсь, что вы беглецы, — наконец сказал Илбрек. — После победы мабденов над фой миоре.

Улыбнувшись, Калатин приложил к губам руку, украшенную драгоценностями.

— И если все твои хозяева фой миоре мертвы, то, значит… — многозначительно сказал Корум, но в голосе его не было полной уверенности.

— Фой миоре не мои хозяева, Корум, — с мягкой укоризной поправил вадхага Калатин. — Порой алы становимся союзниками. К нашей взаимной выгоде.

— Ты говоришь так, словно, они все живы.

— Да, они живы. Живы, Корум, — Калатин произнес эти слова тем же сдержанным тоном, но в его голубых глазах светилась злобная насмешливость. — И торжествуют, потому что победили. Они удержали Кер Ллуд и сейчас преследуют остатки армии мабденов. И боюсь, скоро мабдены все будут перебиты.

— Значит, мы не победили под Кер Ллудом?

— А ты ожидал, что у вас это получится? Рассказать тебе о тех, кто пал под его стенами?

Покачав головой, Корум отвернулся и простонал:

— Ладно, колдун… Так кто же погиб?

— Король Маннах, проткнутый собственным боевым знаменем. Ты, вроде, знал короля Маннаха?

— Я знал его. И теперь горжусь этим.

— А короля Фиахада? Других его друзей?

— Что с королем Фиахадом?

— Насколько я знаю, он несколько часов был пленником моей госпожи Гоим.

— Гоим? — Корума передернуло. Он вспомнил жуткие истории о вкусах единственной женщины среди фой миоре. — А его сын, молодой Феан?

— Не сомневаюсь, он разделил судьбу отца.

— Что с другими? — прошептал Корум.

— О, их там было много. Много героев мабденов.

— Герой Ветви, друг Айана Власорукого, — заговорил Гованон неестественным механическим голосом, — был разорван псами Кереноса. Так же, как Фиона и Келин, девушки-воительницы…

— А из пяти королей Эрэлски в живых остался только младший, если он еще не замерз. Он ускакал, преследуемый принцем Гэйнором и людьми сосен, — с удовольствием продолжил Калатин. — Король Даффин потерял ноги и окоченел до смерти не далее чем в миле от Кер Ллуда — он прополз это расстояние. На пути сюда мы видели его труп. В десяти ярдах от него мы наткнулись на тело короля Хонуна из Таха-на-Ану, висящее на дереве — мы решили, что его настигли гулеги. А ты знаешь того, кто именовался Кернином Драным, человеком в плохой одежде и с нездоровыми привычками?

— Я знаю Кернина Драного, — сказал Корум.

— Вместе с отрядом, который он возглавлял, Кернин попал под взгляд милорда Балара и замерз, не успев нанести ни одного удара.

— Кто еще?

— Погиб король Гахбес и Гриньон Бычий Наездник, и Клар с Дальнего Запада, и Рыжий Лис Мейан, и оба Шемейна, Длинный и Коротышка, и Утер из Грустной Долины. Была перебита масса воинов из всех племен мабденов. Был ранен Пуйл Спинолом, кажется, смертельно. Так же, как старый Дилан, Шеонан Топор-девица и, наверно, Моркиан Две Улыбки.

— Стоп, — сказал Корум. — Неужели никого из мабденов не осталось в живых?

— Думаю, что в данный момент маловероятно, так как мы какое-то время находились в пути. У них было очень мало припасов, когда они направились к Крэг Дону, где надеялись обрести временное убежище, но они должны умереть там с голоду. По крайней мере, скончаются в своем святом месте. Может быть, этого они и хотели. Мабдены знают, что их время на Земле кончилось.

— Но ты сам мабден, — сказал Илбрек. — И ты говоришь об их судьбе так, словно это не твой народ.

— Я Калатин, — объяснил волшебник, словно говорил с ребенком, — и у меня нет расы. Когда-то у меня была семья, вот и все. Семья тоже пропала.

— Насколько я припоминаю, ты послал их на смерть! — возмущенно бросил Корум.

— У меня были послушные сыновья, — хихикнул Калатин. — Но настоящих наследников у меня не осталось, это правда.

— У тебя нет потомков, и ты спокойно смотришь, как гибнет твой народ?

— Может, в этом и есть причина того, чем я занимаюсь, — размеренно произнес Калатин. — Кроме того, ведь бессмертный не испытывает потребности в наследниках, не так ли?

— А ты бессмертен?

— Надеюсь, что да.

— Но каким образом ты обрел бессмертие? — спросил Корум.

— Ты должен знать, как. Правильно выбирал союзников и продуманно пользовался своими знаниями.

— Поэтому ты и посетил Инис Скэйт — в надежде обрести союзников еще более гнусных, чем фой миоре? — произнес Илбрек, опуская руку к мечу. — Что ж, должен предупредить тебя, что малибаннам ты совершенно не нужен и они будут обращаться с тобой точно так же, как и с нами. Нам не удалось уговорить их прийти на помощь.

— Это меня не удивляет, — тем же ровным тоном ответил Калатин.

— Когда они покончат с нами, то уничтожат и тебя, — с мрачным удовольствием пообещал Корум.

— Думаю, что нет.

— Почему же? — Илбрек бросил взгляд на колдуна, за которым как раб тащился его старый друг Гованон. — Почему же, Калатин?

— Потому что я далеко не в первый раз посещаю Инис Скэйт, — он махнул в сторону закутанной фигуры справа от себя. — Вы говорили, что у меня нет наследников, но на Инис Скэйте с помощью малйбаннов появился на свет мой сын. Мне приятно считать его своим сыном. И именно тут, на Инис Скэйте, я приобрел много новых знаний.

— Значит, это ты! — сказал Илбрек. — Ты — тот самый союзник малибаннов, о котором они говорили!

— Должно быть, это я и есть.

Усмешка Калатина выглядела такой самодовольной, что Корум выхватил меч и кинулся к колдуну, но ему в нагрудник с силой плашмя врезался топор Гованона, и принц отлетел к куче мусора на берегу, а Калатин с насмешливым сожалением покачал головой и сказал:

— Держи гнев при себе, принц Корум Серебряная Рука. Ты получил плохой совет и, увы, последовал ему. Может, если бы ты повел мабденов на штурм Кер Ллуда, он бы не завершился столь печально…

Поднявшись, Корум потянулся к своему мечу, лежавшему поодаль, но чернобородый Гованон снова отшвырнул его обухом топора.

— Принц Корум, — сказал Калатин, — ты должен знать, что оставшиеся в живых мабдены проклинают тебя за твое бегство. Они считают тебя предателем. Они верят, что ты перешел на сторону фой миоре и дрался против мабденов.

— Как они могут в это поверить? Теперь-то я убежден, что ты подлый лжец, Калатин. Все время я был здесь. Какие у них есть доказательства?

Калатин хмыкнул:.

— Очень веские, принц Корум.

— Значит, они оказались под властью какого-то заклятия. Это один из твоих миражей!