Александр Бушков - Печать скорби
Толпа разразилась приветственными криками – слишком, впрочем, дружными, чтобы быть стопроцентно искренними.
Сварог понял, что стоит с отвисшей челюстью, поспешно рот захлопнул и огляделся. Как же так… не может же это быть… да быть такого просто не может!!!
Это был вертолет. Самый настоящий, всамделишный, боевой, пятнистый геликоптер с двумя прожекторами, конструкции абсолютно незнакомой, однако ни малейшего сомнения: разворот над ледяным городком совершало доподлинное детище товарища Сикорского (ну, или его собрата в этом мире). Это что, это господин И изволили так прибыть?! И Сварог наконец-таки смекнул, для чего предназначено здоровенное полотнище с мишенью. Никакая это была не мишень, врете, – это была банальная посадочная площадка.
…А в следующую секунду поднос полетел в одну сторону, Сварог – в другую. Он и сам не сразу сообразил, как это произошло и почему: тело среагировало быстрее разума. И только когда это самое тело бросило себя за ближайшую колонну с напитками, вжалось мордой в фальшивый снег и накрыло голову руками, он понял. Понял то, до чего не дотумкал определитель опасности. Впрочем, что с ларского определителя взять…
Винтокрылая машина пока не собиралась садиться. Она совершала классический боевой заход на цель, собираясь атаковать с бреющего! Если, конечно, это не было частью представления – малость попугать гостей. Но тело-то Сварога об этом и не подозревало! Равно как моментально забыло тело и о неуязвимости ларов. Инстинкты майора ВДВ оказались сильнее. Так вот почему детектор вякал едва слышно, – понимает, с-сука, что Сварогу смертушка не грозит ни от ракет, ни от пулеметов…
Звенящий, пульсирующий гул стремительно заполнил собою все вокруг, весь этот непонятный мир, заставляя дрожать в унисон каждую клеточку организма, заглушая любой другой звук. Обрушившийся сверху ветер вдавил Сварога в грунт, расплющил… и унесся вдаль. Грохот винта постепенно удалялся, и Сварог осмелился чуточку приподнять голову. Вертолет уходил к сопкам, разворачивался на новый круг. Пахнуло разогретым металлом и отработанным топливом. И никакой магии по-прежнему не чувствовалось на сто верст окрест…
В общем, ничего страшного не произошло: зрители, присевшие, заткнувшие было уши во время первой «атаки», поднялись и снова радостно заголосили – но совершенно неслышно: гулкий рокот заглушал все. Сварог обессиленно выдохнул, помедлил и тоже поднялся на ноги, с некоторым смущением отряхивая колени. Поискал глазами поднос, нашел – и отвернулся. Фу ты… Ну испугали, черти. Значит, это был просто спектакль? Развлекушка по типу «Пещеры ужасов». Способ пощекотать нервы пресыщенных гостей посредством боевой вертушки.
Тем временем означенная боевая вертушка завершила маневр разворота и, наклонив острую морду, пошла на очередной заход. На большей высоте. И с меньшей скоростью. И когда под ее брюхом вдруг расцвели два светло-желтых мерцающих цветка, Сварог все еще не верил. Все еще полагал, что это шутка. Так и стоял столбом, глядя на увеличивающуюся, словно в мультфильме, тушку вертолета. Не верил, когда ледяная стена замка, прошитая двумя очередями, разлетелась мириадами сверкающих осколков, а деревянная сцена словно взорвалась изнутри, расшвыривая чиновников, как городошные бабки. (Седогривого отбросило к заднику сцены, где он и упокоился в луже собственной крови.) Даже когда две стремительные пунктирные дорожки, параллельно вспахивающие землю бурыми дымными фонтанчиками, с тошнотворным звуком «тух-тух-тух-тух!..», явственным и в грохоте несущего винта, прошлись в каком-то метре от Сварога, – даже тогда он не поверил.
Но вот когда эти дорожки вонзились в толпу перед посадочной площадкой… Первый заход на цель был чем-то вроде тренировочного. Так сказать, пристрелочный это был заход.
Дальнейшее Сварог видел словно при замедленном просмотре.
Две пулеметные очереди, вломившись в толпу, буквально вколачивали, вбивали людей в землю. Рвали в лохмотья маскарадные костюмы и тела, прорубая в толпе кровавую просеку. Ряженых охранников смело2 с крепостной стены порывом свинцового урагана. Люди пока еще ничего не понимали – слишком быстро все происходило. Стрекот снова удалился. Слева полыхнуло жарко – шальная пуля, похоже, угодила во что-то взрывоопасное, и с громким пшиком в небо ударил столб оранжевого пламени, подсветив сюрреалистическую картинку: простреленный навылет, оседающий ледяной замок, заполошно мечущиеся люди в маскарадных костюмах, окропленные алым сугробы посреди зеленой травки… А вертолет уже завершал очередной разворот. И ничего не было слышно вокруг, кроме громогласного стаккато несущего винта, напоминавшего тысячекратно усиленный треск крыльев бьющегося о стекло ночного мотылька.
На этот раз вертолет шел еще медленнее, короткими зигзагами. И равномерно, скрупулезно, неторопливо, как рачительный крестьянин на собственном поле, косил толпу. Не пропуская ни колоска. Видимость у стрелка, надо признать, была идеальная, ледяной городок лежал перед ним как на ладони, да и патроны он не экономил. И укрыться от обстрела было негде. Территория карнавала лежала в долине, празднично, ярко освещенная, плюс к тому прожектора на самой вертушке, а сосны были редкими и просвечиваемыми насквозь. Рефлексы буквально вопили, что надо спрятаться, укрыться, зашхериться, иначе…
Словно перерубленный, соскользнул с башни штандарт с медведями и кедром.
Какой-то хлыщ при фраке и манишке схватил первую подвернувшуюся под руку девицу в белой мини-юбке и в кошачьей маске и прикрылся ею как щитом – очередь впечатала их обоих в грунт, превратив в сплошное месиво из костей и мяса.
Война?!
Неизвестно, по каким законам живут в этом мире, но факт, что сейчас творится нечто программой праздника не предусмотренное и никем из празднующих не ожидаемое. Где охрана, так вашу растак?! Неужели подобное сборище бриллиантов обходится без секьюрити? Если есть начальник охраны, должны же быть и вооруженные подчиненные!
Вертолет пошел на третий круг.
И началась паника.
Сварога сильно толкнули в спину, и мимо тяжело пронеслась дородная тетка, похожая на директора продмага в провинциальном магазине, весом эдак в центнер и при украшениях примерно на столько же. Она некрасиво разевала густо накрашенный рот в беззвучном крике… Толпа, наконец, включилась и, как водится, ломанулась в разные стороны – прочь от смертоносных струй, лупящих с неба, точно из спаренного шланга. Толкаясь, падая, давя друг друга, люди суматошно метались по залитому светом городку.
Сварог поймал за шею мчавшегося сломя голову юнца с зализанными назад волосами, в той самой непонятной униформе – длинном развевающемся плаще, вот только без темных очков – и заорал ему чуть ли не в ухо:
– Прячься, дурак! В укрытие, не мельтеши! Под развалины, под обломки!
Разумеется, его не услышали. И дело вовсе не в оглушительном шуме, с которым лопасти пропеллера шинковали ночной воздух… Юнец невидяще посмотрел на Сварога глазами страдающего запором барана, вырвался и бросился прочь, закрывая голову руками. Очередь, Сварогу не причинившая ни малейшего вреда, настигла юнца возле той самой тропинки, по которой Сварог вышел к городку. Вороньими крыльями взметнулись полы плаща и опали вокруг упавшего в снег тела. Где-то вдалеке треснула автоматная очередь. С земли. И тут же замолкла.
А ведь территория наверняка огорожена, вдруг понял Сварог. Чтоб никто посторонний снаружи не сунулся. И чтоб никто из подвыпивших гостей, наоборот, не рванул погулять по сопкам, холмам и прочим чащобам. Так что гости заперты здесь, как в загоне, стреляй не хочу.
И как тут вторично не вспомнить подданных Льва-Императора, охотников со всплывшего Граматара! Но те хотя бы замораживали, а не убивали, как эти…
Вертолет ушел на очередной круг.
Сварог выругался, огляделся. Эх, сюда бы, на худой конец, «калаш»! Или, на конец совсем уж худой, «стечкин»… И неожиданно узрел в суетящейся толпе знакомую фигуру.
Зрелище, что и говорить, было феерическим. Рыжеволосая дива, та, что отметила Сварога, стояла сейчас посреди мечущейся толпы, как волнорез – толпа огибала ее, не трогая… она стояла в своем платье с глубоким вырезом – и палила в надвигающийся вертолет из небольшого блестящего пистолета, сжимая рукоять обеими руками. Посылая пули одну за другой, равномерно и точно. Лицо ее было серьезным и сосредоточенным, ни тени страха… Но что какой-то пистолет против боевой летающей машины?..
А потом Сварог увидел в толпе другую знакомую фигуру и тут же забыл о рыжей фурии.
– Лана! – заорал Сварог во всю мощь легких.
Барышня Лана бежала неведомо куда вместе со всеми. Одна туфелька на высоченной шпильке слетела с ноги, но она этого не заметила. Тщательно уложенная прическа рассыпалась, и в ветре, поднятом бешено вращающимися лопастями, каштановые волосы развевались, как рассерженные змеи на голове у мадам Горгоны.
