Стив Паркер - Сражения Космического Десанта
— Что? — спросил ближайший к нему кэрл, подняв голову, словно ожидая приказа атаковать.
Морек грустно улыбнулся.
— Еще нет, юноша, — сказал он, чувствуя дрожь в баррикаде, когда та приняла отрывистую очередь тяжелых болтерных снарядов. — Но очень скоро.
Грейлок развернулся на носках, отшвырнув рубрикатора и смяв его сапфировый доспех о стену туннеля. Предатель сполз по стене и колдовской огонь в его глазах потух.
Грейлок повернулся к своей свите, зная, что стае нужно отходить. Теперь туннели кишели врагами, и его отделение должно отступить к Печати Борека, прежде чем будет отрезано.
— Бра… — начал он и почувствовал резкую боль в правой ноге.
С десантником-рубрикатором не было покончено. Он поднялся на колени и ударил боевым ножом в наголенник Грейлока.
Все еще не мертв! Скитья, что я должен сделать?
Он поднял оба волчьих когтя и раскромсал распростертого рубрикатора от плеча до пояса. Разрушающее поле когтей разрезало полый боевой доспех и обнажило пустоту внутри. Раздалось резкое шипение, как при выпуске воздуха из вакуумного замка, и составные элементы распались на части. Шлем предателя тяжело свалился на пол и остановился, линзы потемнели.
Этого было достаточно.
— Сейчас, — прорычал Грейлок по оперативному каналу, разозлившись из-за полученной раны и того, что его защита не была более надежной. — Назад к Печати.
Его свита немедленно повернула, выходя из боя. Шестеро воинов, включая Штурмъярта, вырвались из свалки и помчались по извилистым коридорам, оставив позади себя десяток-другой изувеченных и уничтоженных предателей. Грейлок на ходу почувствовал вялость в конечностях. На мгновенье он подумал, что это из-за раны. Затем догадался об истинной причине.
— Рунический жрец, — приказал он, дав сигнал рукой для малефикарума.
Штурмъярт кивнул на бегу и крепко сжал кулак. Руны на его доспехе неожиданно вспыхнули багровым светом. Из глубины туннеля раздался тонкий крик боли и вялость исчезла. Волки бежали по абсолютно темным коридорам, безупречно двигаясь по неровному полу, полагаясь как на память, так и на чувства.
Они двигались быстро, с легкостью оставив позади медленно идущих десантников-рубрикаторов. Вслед ним неслись потоки болтерного огня, пока преследователи были еще в зоне досягаемости, но снаряды либо шли мимо цели, либо отскакивали от терминатоской брони, и вскоре стрельба стихла. Мышцы ноги Грейлока начали срастаться прежде, чем он прошел несколько сот метров — доказательство поразительной восстанавливающей силы его генетического наследия.
— Сигналы впереди, — передал Штурмъярт, когда они направились к пересечению туннелей, где сходились несколько дорог.
— Смертные, — презрительно бросил Грейлок. Его желание убивать не ослабло, и такие легкие убийства не утолят его. — Сделаем это быстро.
Секунду спустя несчастный штурмовой отряд просперинцев, идущий впереди медленно двигающегося авангарда рубрикаторов, наткнулся на мстительных Волков. Грейлок пронесся сквозь них как торнадо, швыряя тела о камень с силой, ломающей позвоночники, прежде чем выпотрошить их и продолжить движение. В вечной ночи подземелья мерцали лазерные лучи и раздавались крики, абсолютно бесполезные против силы и ярости Грейлока.
— Нам нужно уходить, — предупредил Штурмъярт, схватив запаниковавшего солдата и сломав ему шею одним поворотом кисти. — Приближаются больше сигналов.
Грейлок раздраженно зарычал, прыгнув в новую группу отступающих тел и укладывая их потрескивающими когтями.
— Отпустить их, — крикнул он, пронзив одновременно двух смертных, по одному каждым когтем, после чего отбросил их в брызгах крови. — Я только начал.
— У Печати будет достаточно битвы, — настоял рунический жрец, ударом наотмашь впечатав смертного в потолок туннеля и всадив единственный болтерный снаряд в живот его устрашенного товарища. — Ярл, мы должны уходить.
Затем раздался знакомый лающий треск болтерных снарядов из дальнего конца туннеля. Только космодесантники использовали такое оружие, и они были совсем близко.
— Будь они прокляты, — выругался Грейлок, глядя на то, как несколько выживших смертных бегут обратно под защиту приближающихся отрядов десантников-рубрикаторов. Его голос был прерывистым и задыхающимся, не от истощения, а из-за ужасающей, смертоносной энергии, которую только Волки Фенриса могли выпустить.
Он не двигался еще одно мгновение, не желая уступать территорию. Его стая стояла вместе с ним, их тяжелая броня гудела скрытой угрозой. Они будут стоять и сражаться, если он им прикажет.
Клянусь зубами Русса, они выйдут против самого Магнуса, если я им прикажу.
— Пошли, — прорычал он, услышав тяжелую поступь сотен ботинок по туннелю над ними. Если они останутся, то будут разбиты, также как Россек.
Стая снова помчалась вниз, следуя ближайшим маршрутом к Печати Борека. Они миновали обереги против колдовства, заново освященные руническими жрецами несколькими днями ранее. По всему Этту их были тысячи, служащие ослаблению силы магов Сынов. Пока их не уничтожат, Клык будет враждебным, истощающим их местом.
Как и должно быть, вероломные колдуны.
Стая бежала по длинному, пологому скату. Грейлок узнал ведущие к Печати туннели, когда они расширились. Они были возле последнего зала перед самим бастионом, соединяющим нескольких других путей, пронизывающих гору. Когда стены разошлись, он услышал звуки впереди.
— Цели, — прорычал он, разрываемый между раздражением от задержки и удовольствием от возможности продолжить убийство. — Много целей.
— Чьи это, Хель побери, сигналы? — спросил Штурмъярт, прежде чем стая выскочила из туннеля в зал.
Круглое пространство было громадным после узких дорог горы, его ширина достигала сотни метров. Пылали огни, но это было не благотворное пламя домашнего очага. Перед ними массы просперинских солдат готовились к штурму Печати Борека. Сам бастион был всего в нескольких сотнях метров, вниз по еще одному длинному, прямому коридору, вырезанному в скале.
На мгновенье Грейлок не разглядел причины замешательства рунического жреца.
Потом он увидел.
Среди смертных солдат, разбегающихся перед ними и отчаянно пытающихся организовать какую-нибудь оборону против внезапно оказавшихся среди них терминаторов, находились две гигантские боевые машины. Они выглядели как древнее, запрещенное техноколдовство и были более чем на голову выше даже Штурмъярта. К одной руке был подсоединен страшный бур, а к другой — плазменная пушка. Их движения были взвешенными и методичными, и почти такими же быстрыми, как и его.
Когда Грейлок ворвался в зал, от одной из машин к нему устремился плазменный разряд. Он нырнул влево, избежав наихудшего, хотя энергетический шар все же зацепил его правую руку и отбросил спиной на камни.
— Фенрис! — заревел Штурмъярт, воспламенив энергию по всей длине посоха, раскрутил его и швырнул молнию в лицо машины.
— Хьолда! — ответила остальная стая, бросаясь очертя голову на другую боевую машину. Просперинские смертные начали ставить завесу лазерного огня, но мерцающие лучи были больше досадой, чем угрозой.
Тем не менее, машины были серьезными оппонентами. Грейлок, вскочив на ноги, увидел, как одного из его воинов разорвал на части плазменный взрыв, а другого швырнул на землю удар руки-бура.
Швырнул на землю. В тактическом доспехе дредноута.
Грейлок бросился к ближайшему левиафану, проигнорировав вторую машину, которая теперь была окутана молниями Штурмъярта.
— "Катафракты", — прорычал рунический жрец по воксу, осознав, что говорили ему сигналы. — Бездушные машины.
Грейлок прыгнул к цели, в воздухе увернувшись от следующего плазменного разряда и вонзив свои когти в бронзовые наплечники "катафракта".
— Все они умирают одинаково, — проворчал он, вонзая когти в металл и используя инерцию своего падающего тела, чтобы выбить "катафракта" из равновесия.
Громадная боевая машина пошатнулась от веса Грейлока. Тогда Волчий Лорд нанес удар когтями, разорвав пластины брони и обнажив запутанные схемы внутри. Он замахнулся, приготовившись разорвать электропроводку, когда колоссальный удар руки-бура сбил его с ног.
Грейлок ударился о камень и опрокинулся на спину. "Катафракт" навис над ним и навел плазменную пушку ему в голову. Грейлок откатился, когда вспыхнул солнечный луч, раскрошив камень под ним.
Он тут же вскочил на ноги плавным движением, уже предвидя следующий удар "катафракта". Ярл повернулся, уклонившись от сокрушительного удара руки-бура, после чего снова сократил дистанцию. Его когти мерцали разрушительными полями.
