Рогал Дорн. Крестоносец Императора - Гэв Торп
Гидореас пристально осмотрел советников — возможно, они решили пойти на попятную и устроили западню? Но люди выглядели скорее встревоженными, чем непокорными, и примарх видел то же самое. Дорн вздохнул, впервые выдав своё нетерпение. Продолжив, он снова обратился к Кахинне:
— Согласие всегда осуществляется добровольно, даже если его дают просто во избежание кровопролития. Если вы откажетесь... Тогда я ожидаю, что те, кто выбрал вас своими представителями, заменят вас группой, способной принять наши условия от имени всего народа.
Тидит какое-то время не отвечала, и её рука поползла к церемониальному жезлу перед ней. Затем женщина медленно подняла взгляд на Дорна и кивнула.
Отведя глаза от примарха, она скользнула взором по Гидореасу и его терминаторам-катафрактариям. Магистр хускарлов извлёк копию декларации о Согласии из курьерской сумки, примагниченной к его левому предплечью. Поднявшись по ступеням, он прошёл мимо примарха и развернул свиток на столе перед Кахинной. Представители дамаринцев отшатнулись от воина — не столько отступили, сколько наклонились назад, будто тростник на ветру. Они боялись. Чем скорее примарх и легионеры уйдут, а дамаринцы начнут общаться с обычными людьми терранского стандарта, тем быстрее они забудут весь ужас этой короткой войны.
— Мы готовы, — произнесла Кахинна, потянувшись за декларацией.
Быстро пробежав глазами по тексту, она слегка кивнула, словно её ожидания подтвердились.
Гидореас спустился вниз, предоставив своему примарху честь лично принять Согласие ещё одного человеческого мира.
«Министр, данное устройство сохранит ваши личные соображения об этих исторических событиях. Да, оно уже записывает то, что слышит. Нет, я просто скажу несколько слов для вступления, и потом мы начнём.
Здесь со мной министр внешних сношений Дариус Гелкор, участник группы представителей Триумвирата Гарла. Вместе с его коллегами мы находимся на борту челнока из Главномира, столицы Триумвирата. Через какое-то время мы пристыкуемся к «Фаланге» для официального подтверждения Согласия.
Министр Гелкор, ваши планеты без промедления решили вступить в состав Империума. Что мотивировало вас на столь быстрый ответ?
— Мы уже довольно давно перехватывали межзвёздные сообщения, извещавшие о появлении новой Империи Человечества под властью некого Терранского Императора. Послания призывали все миры, занятые человеческой расой, по-прежнему стойко бороться с кошмарами Старой Ночи. Помощь близка, говорилось в них. Видите ли, Триумвират изначально создали для взаимной защиты: мы сплотились вокруг нашего маяка, Главномира Гарла. Сама мысль о том, что мы не одиноки, что другие очаги расы людей сумели продержаться столь же долго, как и мы, разожгла в нас надежду.
Но со временем она померкла. Прошёл год. Другой. С того момента, как поступили те первые сообщения, Главномир совершил почти восемнадцать оборотов вокруг Гарла. Шестнадцать лет назад наш маяк обнаружил присутствие в варпе каких-то звездолётов, но затем они исчезли. Изредка он засекал что-то ещё. Мы боялись, что явились налётчики или захватчики, и надеялись увидеть союзников. Но оказывалось, что это ни то ни другое. Всего лишь фантомы, отголоски древних путешествий, до сих пор струящиеся в ином измерении.
Менее полугода назад маяк будто взбесился, уловив, что всего в паре сотен световых лет от нас то скапливаются, то рассредоточиваются флоты. Одни призывали готовиться к войне. Другие утверждали, что мы дождались контакта с тем самым Империумом.
Да, мы подготовились к войне, однако рассчитывали на мир. Когда ваш корабль совершил варп-прыжок к Гарлу, сначала мы приняли вас за чужаков. Но первые же ваши послания о миролюбии и просвещении так отчётливо напомнили нам те самые ранние сообщения из услышанных нами, что стало понятно: это не уловка.
Минуло столько веков, сменились бессчётные поколения с тех пор, как Высочайшая Республика потерпела крах, а следом за ней — и Вторая Республика. Миры и маяки один за другим погружались в безмолвие. Как долго мы думали, что остались одни. Как близко подошли к катастрофе. Возникли культы, уверявшие, что мы мертвы и перешли через завесу в загробную жизнь. Они желали превратить нашу планету в братский погребальный костёр. Гражданская война, болезни, регресс технологий...
Триумвират подарил нам достаточно сил, чтобы пережить последние семьсот лет.
И мы ждали этого часа. Воссоединения со всем остальным человечеством.
— Безусловно, это очень трогательный момент для вас, министр. Через пару секунд я дам вам возможность вытереть слёзы, но, умоляю, ответьте ещё лишь на один вопрос.
— Да, разумеется.
— На что вы сейчас надеетесь больше всего?
— Сейчас? Сейчас я надеюсь, что однажды встречу нашего нового Императора и поблагодарю Его.
— Восхитительный настрой! Спасибо вам, министр Дариус Гелкор.
От себя должен добавить, что присоединение Триумвирата Гарла — окрыляющий восклицательный знак в конце первого года Ночного крестового похода. За прошедшие месяцы мы познали взлёты и падения, военные кампании, лишения и потери, но вместе с тем — успехи и зарождение новой надежды для миллиардов людей. Отбывая с «Орбитус Комменка»[11], я не осознавал, что всего за один оборот Сола можно обрести столь глубокие и масштабные впечатления. Я наблюдал кровавое истребление, добровольное подчинение и все промежуточные варианты. Однако же полагаю, что не увидел и десятой доли всех аспектов Великого крестового похода.
Буквально два дня назад, продолжая нести надежду и безопасность всё новым системам, мы получили известия, которые ободрили всех и каждого в экспедиции Седьмого легиона. На планете, именуемой Олимпия, обнаружен ещё один из сыновей Императора! Рогал Дорн поделился с нами сообщением, которое он отправил недавно найденному примарху — приветствие и заверение в братской дружбе. Уверен, эта связь между ними будет становиться всё сильнее и крепче по мере того, как растёт Империум».
Кабина подъёмника стремительно удалялась от нижних доков «Фаланги», и искусственная сила тяжести возрастала. Гидореас с некоторой настороженностью изучал своего спутника. Корагга Таудо из Лунных Волков носил всего лишь лейтенантское звание, однако пользовался всей полнотой власти одного из примархов. Хотя воин немного уступал Гидореасу в росте — правда, из-за массивной терминаторской брони хускарла видимая разница увеличивалась, — держался он с напыщенностью человека, который воспринимает себя заметно выше всех окружающих. На капитана Имперских Кулаков он взирал, задрав неизящный расплющенный нос. Его правый глаз из металла и керамита безжизненно смотрел на Гидореаса, не моргая. Лоб
