Ольга Елисеева - Сын Солнца
Как воин, он знал, что иногда для того, чтобы выжить, нужно выбрать смерть. Принц свернул в проход, окрашенный траурным синим цветом и сразу же попал ногой во что-то мокрое и липкое. Акалель вскрикнул и наклонился. В ту же секунду слабый холодок свистящего рассекаемого воздуха прошел по его спине. До мурашек знакомое ощущение заставило командующего согнуться еще ниже и осторожно повернуть голову. В стене, покачиваясь, торчало толстое копье, пущенное невидимым устройством. Акалель не стал прикасаться к оружию из опасения, что сработает какая-нибудь другая ловушка. Он аккуратно поставил на пол горелку, чтобы вытащить ногу из странного желоба. Его ступня угодила в керамическую трубу, по которой струилась темная жидкость, издававшая острый, знакомый запах. Этот запах Акхан не перепутал бы ни с чем на земле: кровь и под землей оставалась кровью.
Сточный ручеек выходил из одной стены, пересекал коридор и углублялся в другую. Акалель поднял лампу и заметил, что точно такие же желоба были проложены по всему проходу через каждые десять шагов. Вспомнив обилие дворцовых пирамидок-алтарей во внутренних двориках, Акхан пришел к выводу, что сложная система керамических труб уводила жертвенную кровь сверху под землю.
Освещая коридор слабым огоньком горелки, принц двинулся дальше, ежеминутно ожидая нового подвоха. Какое-то время ему казалось, что он слышит в смежных проходах отдаленный гул чьих-то голосов, но потом и они исчезли. «Приключений на свою голову ищешь? — ехидно поинтересовался проснувшийся внутренний голос. — Лучшее в твоем положении — тихонечко брести домой». «Как бы не так», — подумал принц. Сколько он себя помнил, всегда шел наперекор занудливому типу, сидевшему у него внутри и начинавшему брюзжать по малейшему поводу.
Сейчас Акхан стоял на пороге небольшого зала со ступенчатым потолком, напоминавшим своды погребальной камеры. Вдоль стен чинно сидели каменные изваяния богов в звериных масках. Посреди стоял открытый саркофаг без крышки. Все было покрыто тонким слоем копоти, словно здесь был пожар. Горелка неожиданно зачадила, готовясь погаснуть, и только тут акалель ощутил, какая пронизывающая, прямо-таки ледяная сырость стояла кругом.
Будучи человеком ученым, принц решил не лезть сразу к гробу, а осторожно обойти камеру, держась левой стены. За что внутренний голос духа-хранителя отозвался о нем с большой похвалой. Каждая из статуй была неплотно придвинута к стене, образуя небольшой проход. Все они скрывали собой аккуратно замаскированные ременные устройства с копьями, массивными неподвижными луками, окованными медью, плевательные трубки и еще бог знает какую ерунду, которую акалель вывел из строя, осторожно перерезая тонкие ремни.
Не уверенный в том, что он обнаружил все сюрпризы, Акхан все же решил выбраться и с достойной восхищения быстротой кинулся к саркофагу. Гроб был пуст. Внутри него начинались каменные ступеньки, уводившие еще ниже. Принц поежился и полез, невзирая на отчаянные протесты внутреннего голоса. С каждой ступенькой ему становилось все холоднее. Шерстяной плащ уже не спасал.
«Я в царстве мертвых, — сказал себе акалель. — Может, и не стоило сюда забираться, но…» Он не успел закончить мысль, потому что ступеньки под его ногами вдруг кончились и тесный проход оборвался в огромную пещеру, чудовищные размеры которой Акхан скорее ощутил, чем смог увидеть. Он вдруг почувствовал, что его пальцы совершенно онемели. «Боги, что это? Лед? — Принц нагнулся, чтоб нащупать пол рукой. — Вода? Камень?»
Пещера была беспредельна, но, несмотря на это, узкая скользкая дорожка вела только вдоль обледенелой стены, по которой продолжала слабо струиться вода. Дальше следовал крутой обрыв, неровные расщелины и трещины с опасными краями. Так что, упав с тропинки, Акхан живо сломал бы себе шею.
Странно, что его горелка все еще давала слабый свет, отражавшийся в ледяной поверхности стены, за которой… «Нет, этого не может быть!» За которой глаз акалеля, казалось, различал размытые очертания громоздящихся друг на друга саркофагов. Веками эти древние гробы вмерзали в струящуюся с потолка воду и застывали в ней. Многие раскололись, предоставив обледенению безобразные останки своих хозяев — полулюдей, полу… «Да хранит меня змееногая Атлат!» Акхан торопливо начертил в воздухе оберегающий знак и, стараясь не смотреть через стену, двинулся дальше.
Прошло не менее часа карабканья по тропе, когда ноги акалеля вдруг неудержимо заскользили. Ему показалось, что он сорвался с узкой дорожки. Но дело обстояло еще хуже. Сама дорожка превратилась в сплошной ледяной желоб, и, упав на плащ, принц помчался по ней, как по горке, безуспешно пытаясь удержаться рукой за скользкие, ребристые от наплывов застывшей воды стены.
Желоб уходил еще ниже, в глубь земли. Акхан несся по нему со все возрастающей скоростью. Он уже несколько раз ударился затылком, вновь рассадил колени и локти. Ему казалось, что внутри него все мышцы давно разорваны и он напоминает кожаный мешок с костями.
Принц понял, что страшный, изматывающий холод отступил, только когда его ноги вместо льда заскользили по отполированному камню, обжигавшему кожу из-за слишком большой быстроты движения. Акалель еще несколько минут по инерции летел вниз, прежде чем уткнулся головой в стену и затих.
Он не знал, долго ли пролежал в страшном туннеле, но когда пришел в себя, обнаружил, что всего в нескольких метрах от того места, где затормозили его ноги, проход резко обрывался в какую-то дыру. Из дыры дышал жар и сиял яркий, желтовато-красный свет. Акхан почувствовал, что его тело теперь скользкое и липкое, а шерстяной плащ на спине стал влажным. Волосы на голове взмокли. «Я в аду», — поздравил себя акалель, с трудом поднимаясь на четвереньки. Все тело ломило, содранные ладони ныли. «И куда теперь?» Он пошел к краю и выглянул из прохода.
Внизу клокотало и подпрыгивало живое пламя. Огромные массы жидкого металла дышали и двигались на дне глубокого кратера. Принц поразился, как, наверное, далеко от дворца и желанной башни обсерватории он сейчас находится! Надо было выбираться. Идти назад не имело смысла, бесконечный ледяной туннель не позволил бы ему вскарабкаться по своим гладким стенам. Вперед? Но куда? Дорога обрывалась в пропасть. На мгновение Акхану показалось, что самое разумное в его положении — покончить жизнь самоубийством, прыгнув вниз, в раскаленную лаву. «Дурак я, дурак! — Он горестно обхватил голову руками. — Куда меня понесло?»
Минуты отчаяния сменились тупым оцепенением. Акхан сидел у стены, тяжело хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег. Яркие отблески пламени плясали на камнях. Поборов приступ дурноты, акалель снова выглянул через край прохода и замер. Далеко впереди, на другой стороне подземного кратера, темнел черный провал — там туннель продолжался. Вероятно, он был продолблен в толще слишком близко к полости с кипящей лавой и часть коридора со временем осыпалась вниз. Осталась только жалкая кромка очень ненадежных камней, ведущая вдоль отрицательно изогнутой стены. Кое-где камней не хватало, и все же это был единственный путь. Акхан смотал с плеча веревку, его руки чуть вздрагивали, когда он делал на конце скользящий узел.
«Может быть, может быть», — цедил он сквозь зубы. Предпочтительнее было бы сразу прыгнуть в кипящую лаву, чем так мучиться. И все же Принц Победитель захлестнул ремень за довольно увесистый шероховатый камень впереди, обмотал веревку вокруг пояса и полез. «Вообще-то раньше у меня руки были крепче, — сказал он себе, преодолевая первые двадцать локтей. — Или зад легче… Просто ты устал, — неожиданно и очень спокойно подбодрил себя Акхан. — Ну же, мальчик, мы в прекрасной форме. Здесь как в кузнице, чего же ты хочешь?»
Руки саднило, из-под ногтей выступила кровь. Достигнув камня, за который была зацеплена веревка, акалель оседлал его и позволил себе отдохнуть несколько минут. Потом он выбрал следующую мишень для броска. Выступ в скале казался очень удобным. Здоровенная обломившаяся глыба с плоским верхом. Если б Акхан добрался до нее, он смог бы отлежаться и перевести дух.
Дважды веревка соскользнула, но наконец зацепилась довольно прочно. «Во имя всех богов, ведомых и неведомых!» — взмолился принц, проверяя крепость веревки. Руки акалеля вцепились в край стены, ноги осторожно ощупывали выступ. От жара голова командующего кружилась, он не различал ничего, кроме краешка стены, по которой двигались его ладони. На мгновение у него снова возникло ощущение, что он не один, хотя сейчас никаких отдаленных голосов в далеком коридоре не слышалось. Анализировать свои чувства при таком напряжении не было никакой возможности. Желанный камень казался близко — всего в нескольких локтях. Еще. Еще немного. Вот он уже может поставить ногу на гладкий широкий кусок гранита. Акалель утвердил всю стопу на прочной черной поверхности и с наслаждением отпустил вторую руку.
