Роб Сандерс - Атлас Преисподней
— Что ж, они не получат такой возможности, — заявила Торрес и рявкнула. — Артиллеристы, зарядить батарею по правому борту!
— Это ошибка, — возразил Чевак. Капитан знала, что люди на мостике расслышали инквизитора, и не рискнула проигнорировать его.
— Продолжайте.
— Они берсерки и не ведают страха. Вашим залпам их не напугать. Кроме того, взгляните на этот грубый нос, который, очевидно, был приспособлен и укреплен именно для такого случая. «Геллебор» выдержит все, что вы на него обрушите, и подойдет вплотную, чтобы каждая кровожадная душа на его борту могла наброситься на ваши уставшие орудийные расчеты. Это берсерки Кхорна. Они озвереют от ярости и не станут тратить время, чтобы надеть скафандры. Они так и ринутся в бой, вооруженные до зубов.
Торрес не могла поверить тому, что слышала.
— Они пойдут на абордаж без скафандров, прямо через вакуум?
— Да, это типичная для корибанцев стратегия, — заверил ее Чевак.
Капитан покачала головой. За все годы, что она входила в ряды вольных торговцев и была капитаном фрегата Имперского флота, она никогда не слышала о подобном безумии.
— Предлагаете совершить варп-прыжок? — спросил Клют своего начальника.
— Очень не рекомендую, — пропела Эпифани.
— Так что же? — спросила Торрес. Было очевидно, что новый гость ей не нравится и не вызывает доверия, но вместе с тем ей вовсе не хотелось сдать драгоценный «Малескайт» ошалевшим от крови культистам и присоединиться к ужасающим кровопролитным празднествам в трюме вражеского корабля.
— Я могу подарить вам победу, которую требует ваша профессиональная гордость, капитан Торрес, — объявил Чевак, привлекая к себе внимание всей командной палубы. — И сделать так, что все спасутся, но только если вы будете следовать моим инструкциям до последнего слова, неважно, насколько спорными они вам покажутся.
Торрес хотела что-то сказать, но сдержалась. Похоже, невольное возражение готово было сорваться с ее губ всякий раз, как она оказывалась в присутствии высшего инквизитора.
— Я говорю серьезно, — настаивал Чевак. Он повернулся к Клюту в поиске его поддержки и авторитета. — Если вы примете мой план, то отступать от него будет уже нельзя, ибо это обречет на смерть всех, кто находится на борту этого судна.
Торрес перевела взгляд с Чевака на Клюта, а затем на эсминец «Иконоборец», который неумолимо увеличивался на экране. Капитан вспомнила предыдущую «стратегию» Чевака на археопалубе.
— Я знаю, что мне это не понравится, — призналась она мостику и самой себе и рухнула на трон. Чевак шагнул вперед.
— Брат Торкуил, только на одно слово.
Волнение и шум
mega-bore cannons — мегакалиберные пушки
Песнь V
Артиллерийская палуба, правый борт, вольный торговый корабль «Малескайт», Око Ужаса
Входит БРАТ ТОРКУИЛ
Одним словом, которое Чевак хотел сказать технодесантнику из ордена Реликторов, было «когитатор». Инквизитор описал Торкуилу, какую пользу можно извлечь из мнемонического когитатора с мостика «Геллебора». И если бы предложение не выглядело настолько бредовым, то Торкуил бы охотно с ним согласился. Будучи кораблем налетчиков-кхорнатов, «Геллебор» мог легко входить в вихри и бури варпа, после чего имматериум случайным образом изрыгал его наружу по ту сторону пространственного разлома. Там культисты охотились за жертвами, проливали кровь и собирали черепа во имя своего бога, а потом возвращались в безумную ирреальность варпа, в извращенное царство случайности. Это значило, что мнемонический когитатор «Геллебора» должен был записать все, что встречал корабль на протяжении тысяч лет и под командованием сотен капитанов. В этом устройстве хранилась бесценная информация, покорно записываемая логическими механизмами от начала существования эсминца, тогда еще верного Императору, и до настоящего момента, когда он стал пристанищем еретиков, пиратов и налетчиков. И эта информация могла весьма неплохо послужить целям как инквизитора, так и Реликтора.
Когда Торкуил напомнил о вероятной порче, Чевак убедил его, что корибанские еретики простодушны в своем варварстве и, как правило, не доходят до того, чтобы внедрять демонические сущности в свои машины или корабли. Объектом поклонения для культистов Кхорна была кровь — кровь и резня, в которой ее проливали. Корабль, независимо от своих гротескных украшений, всего лишь помогал достичь этой цели и придать ей поистине гигантский размах. Поскольку у «Малескайта» не было иного выбора, кроме как вступить в бой с «Иконоборцем», Чевак рассудил, что с тем же успехом можно попробовать извлечь из битвы нечто большее, чем просто победу. Кроме того, последнее, чего стали бы ждать налетчики-кхорнаты, так это ответную атаку на них самих.
Идея понравилась Торкуилу, хотя он почти не знал инквизитора. Похоже, рядом с Чеваком было довольно опасно находиться, и Реликтору следовало бы держаться от него подальше, насколько это было возможно. У него, вероятно, были могущественные враги среди чужаков, хаоситов и имперцев, и походило на то, что люди вокруг него довольно часто погибают. Ко всему прочему, Торкуилу он попросту не нравился, и космодесантник все еще подозревал, что настоящий Чевак мертв, а на «Малескайте» находится самозванец. Противовесом мириадам причин, чтобы не принимать инквизитора и его полоумные планы, служила всего лишь одна, и очень простая: ни один другой человек в галактике не мог похвастаться подобными знаниями о Хаосе, его орудиях и махинациях, и это перекрывало все. Таким образом, Реликтор счел, что присутствие и главенство высшего инквизитора не только неизбежно, но и необходимо.
Технодесантника одновременно и потрясло, и втайне впечатлило то, как Чевак избавился от демона, вторгшегося на «Малескайт», и он ожидал не меньшего от плана захвата главного когитатора «Геллебора». Адептус Астартес остался не разочарован.
Торкуил ожидал, стоя у переборки на артиллерийской палубе. Он туго сцепил за спиной серворуки и сжимал в ржаво-красной латной перчатке силовой топор. На палубе не было ни звука, ни движения. По предложению Чевака Торрес приказала эвакуировать всех людей и запечатать отсеки по правому борту, а затем подставить его «Геллебору». Инквизитор рассудил, что даже если «Малескайт» выстрелит первым, артиллерийские расчеты все равно будут быстро вырезаны культистами-деградантами, и корабль возьмут на абордаж. Какой бы урон пушки не нанесли кораблю культа, он бы не сравнился с тем, что могла сотворить с экипажем ревущая толпа фанатиков Кхорна. Чевак посоветовал Торрес какое-то время уходить от «Иконоборца», но потом позволить ему догнать торговое судно и встать в удобное положение для высадки на борт. Торкуил же должен был дожидаться своего хода на пустой артиллерийской палубе, где выстроились брошенные людьми колоссы — древние мегакалиберные лазерные пушки. Без своих расчетов и энергии, текущей по ускорителям, они выглядели как-то странно, и еще более странно было то, что они находились внутри, на лафетах, а не торчали наружу, нацеленные на корабль-агрессор, корпус которого можно было увидеть через безжизненные орудийные порты.
А вот бойницы «Геллебора» безжизненными назвать было нельзя. Как и у «Малескайта», в защищенных полями портах не было пушек, но вместо них виднелись орды диких окровавленных культистов, воющих от бешеного желания разорвать на части торговое судно и всех на его борту. На некоторых были грубые дыхательные аппараты и защитные очки, другие могли похвастаться импровизированными накидками из фольги и обмотками из изоленты на конечностях. Пилигримы были вооружены молотами, топорами, цепными мечами, а то и собственными искаженными варпом лапами — любым оружием, которое могло богоугодно превратить их жертв в кровавое месиво. Они пялились на свою цель с чистой, незамутненной яростью. Реликтор видел, как они набиваются на артиллерийские палубы, толкаются и дерутся за места рядом с ведущими наружу шлюзами. Шлюзы распахнулись, и потоки наполненных скверной, обезумевших от крови культистов хлынули с левого борта пиратского корабля. Они выпрыгивали из шлюзов, как парашютисты, и летели через черное, хладное пространство, разделяющее два корабля, с покрытыми изморозью лицами, застывшими подобно маскам и наполненными гневом и решительностью. Торкуил не видел никаких демонов или чудовищ, что придало бы капитану Торрес уверенность, ведь Чевак сказал ей, что поле Геллера впредь не пропустит на корабль ничего одержимого или нематериального.
Палубу поглотила тьма, лампы вдоль ряда замолкших орудий угасли одна за другой. Торкуил, расположившийся в шлюзе, почувствовал, как исчезает искусственная гравитация «Малескайта», и его тело, заключенное в силовой доспех, начинает отрываться от пола. Это была вторая часть плана Чевака. Отрезать энергию, то есть свет и тепло, а затем отключить гравитацию по всем отсекам правого борта. Затем пришел черед последней системы жизнеобеспечения, что работала среди безмолвия, холода и темноты — системы, поддерживающей атмосферу. Шлюзы раскрылись в унисон, и весь кислород с воем унесся прочь с артиллерийской палубы. Шквал был так силен, что подхватил Торкуила и на огромной скорости понес его сквозь ледяную глубину космоса.
