Джеймс Барклай - Крик Новорождённых
Келл обнаружила, что с обеих сторон от нее враги. Она наносила рубящие удары налево и направо, заставляя их держаться на расстоянии и пробиваясь обратно через ворота, чтобы перестроиться для новой атаки. Позади нее толпы цардитов захлестывали всадников. Враги рубили ноги людям и лошадям, валя их на землю. Келл закричала от бессильной ярости и отыскала глазами центуриона.
— Выводи свою манипулу! Мне нужна пехота, иначе нас сметут. Иди, я вас поддержу!
Центурион кивнул и приказал своим гастатам идти вперед. Вырывающиеся из сечи конники обтекали их с обеих сторон и поворачивали, чтобы пойти в новую атаку, или брались за луки. Келл тоже повернула коня. Она увидела одинокого всадника Мести среди моря врагов. Женщина отчаянно рубилась, крутясь на месте. Она держалась отважно, но конец был неминуем. Копье вонзилось ей в бок и выбило из седла. Цардиты сдвинулись плотнее и снова вошли в ворота.
* * *Арин отвел назад левимов и потребовал своих лошадей. Фаланга снова построилась, но ясно, что новые снаряды катапульт вскоре найдут свою цель. Кони сборщиков стояли в загоне позади резерва. Их не расседлывали, и они томились в нервном ожидании, обдаваемые волнами шума.
— Быстро в седла! — приказал он двум сотням, которые пришли с ним. — Будем играть роль сдерживающего отряда. Там, где увидим прорыв, вламываемся и даем пехоте время перестроиться. Левимы, за Конкорд и за меня!
Снаряды цардитов продолжали падать, и орудия Конкорда все еще вели ответный огонь. Потери за стенами были ужасающими, галерея разрушена в дюжине мест. Арин проехал на юг, дальше от ворот, находившихся под серьезной угрозой, но там собралось немало сил, которые держались твердо. Он увидел среди них Келл. Пока она в седле, они не сломаются.
Гестерис сражался у главной бреши, постоянно рискуя жизнью. Нунан находился рядом с ним, командуя силами пехоты. Они медленно теряли контроль над галереей наверху. Количество лучников уменьшалось вместе с запасом стрел. И каждый мечник, поднимающийся наверх, знал, что вниз ему не спуститься.
— Ждите здесь, — приказал Арин. Он подъехал к Гестерису. — Генерал!
— Пробер, как у нас дела?
— Плохо. Вам надо отдать галерею. Пусть они на нее поднимаются. Поставьте лучников и мечников внизу. Мы напрасно теряем там хороших бойцов.
Гестерис посмотрел на стену. Наверху бой шел без остановки. Солдаты падали вперед, на врагов, или назад, на товарищей. Землю покрывали тела — слишком много, чтобы их подбирать.
— Еще нет. Пока они там, цардиты не знают, что оттесняют нас назад. Мне надо выиграть еще немного времени.
— Не оттягивайте с этим. Мы…
Громовой удар множества снарядов чуть южнее сотряс землю у них под ногами. Из-за стен снова послышался торжествующий рев цардитов. Еще два участка стены обрушились. Цардиты ворвались внутрь, беспрепятственно побежали вдоль стен. Манипулы, стоявшие наготове под командованием триариев, завязали с ними яростный бой. У Гестериса уже осталось мало боеспособных центурионов.
Арин кивнул Гестерису и резко развернул лошадь, стремительно поскакав к левимам, дожидавшимся его приказа.
— В брешь! — крикнул он. — Разбейте их атаку, отделите тех, кто оказался внутри! — Арин указал на одного из всадников. — Ты! Найди остальных плащей. Мне нужно, чтобы они сели на коней и собрались здесь. Мы теряем стены. Быстрее.
Было ясно, что положение безнадежное. Арин врезался во фланг цардитов. Враги отлетали от его лошади. Он наклонялся вперед и вбок, рубя их по лицам. Пробер пригибался, опасаясь стрел. Позади него прокладывали путь левимы. Кони топтали копытами трупы. Арин развернулся и стал возвращаться, двигаясь в сторону стены, откуда набегали новые враги. Сотни врагов. А тысячи все еще ждали за стенами.
Новые удары. На земле за стеной в меркнущем вечернем свете вспыхнул огонь. Артиллерия Конкорда была уничтожена, команды погибли мгновенно. Третий кусок стены раскололся вовнутрь, разбрасывая обломки камня по воздуху и обрушивая их на немногочисленные отряды резерва, еще не введенные в бой. Пять брешей, считая ворота. В двух местах прорвавшиеся цардиты не встретили сопротивления и мчались к уцелевшим оставшимся орудиям.
Арин ударил ногой в голову одного из цардитов. И тут же боль затопила его, заставив судорожно вздохнуть, — стрела пробила доспех в самом низу кирасы. Потекла кровь. Он сделал вдох, дрожа всем телом. Его меч опустился на плечо атресского легионера, бегущего с врагами. Пробер ударил в бока лошади, заставляя двигаться вперед. Увидев, что он ранен, левимы окружили его со всех сторон.
Над обороной Конкорда прозвучал сигнал, которого Арин так боялся. Его подхватили голоса всех воинов легиона.
— Отход! Отход! К ограде! Защищать лагерь!
Левимы двинулись, чтобы увести Арина в том же направлении, но он остановил их, как только они вышли из-под непосредственной угрозы.
— Нет-нет. На место сбора. Нам надо выйти отсюда и оказаться у них в тылу. Это наш единственный шанс помочь. Кони в лагере не нужны.
— Вы ранены, надо отвести вас в безопасное место.
— Безопасное место? Покажите мне его, и я всех туда отведу. Левимы, за казначея, за Конкорд и за меня! Давайте выбираться отсюда, но сначала выгадаем для легионов как можно больше времени. Едем!
* * *Гестерис увидел, как двигаются левимы, и смог только беззвучно поблагодарить их на бегу к лагерю. Снова и снова левимы налетали на атакующих цардитов, проходя их ряды насквозь. Это обеспечивало солдатам Гестериса драгоценные ярды отступления к последнему эшелону обороны Конкорда на севере.
Позади триарии держали сплошную тройную линию по всему фронту вражеской атаки. Они отступали как можно быстрее, пользуясь отвагой Арина и жертвами левимов, число которых сокращалось каждый раз, как они вламывались в массы противника. Келл сражалась рядом с триариями. Немногочисленные остатки ее кавалерии — меньше тридцати всадников — ехали по флангам отступающего строя.
В ряды легионеров затесались десятки, сотни цардитов и атресских мятежников. У Гестериса не было времени беспокоиться об этом. Он сосредоточился на последней линии обороны и уповал на то, что Роберто окажется ближе, чем это возможно. Но, похоже, в этот день Всеведущий от них отвернулся. Гестерис надеялся удерживать стены до сумерек и, если придется отступать, сделать это под покровом темноты. Теперь же получалось слишком похоже на Цинтарит. Единственное отличие в том, что он в состоянии оказать сопротивление в лагере.
До лагеря надо было пробежать четыреста ярдов, мимо брошенных и разбитых катапульт. Флаг Конкорда гордо реял над открытыми воротами. Внутри находились четыре сотни пехотинцев и инженеров. Они стояли перед оградой и на платформах и на галерее за ней. Лагерь строился не для того, чтобы размещать армию, а для того, чтобы стать последним оплотом обороны.
Гестерис приостановился и оглянулся. В меркнувшем свете дня мимо него проскакали левимы, в последний раз развернулись и понеслись прямо на строй цардитов. Гестерис тихо пожелал им удачи. Он дал знак горнистам, и линия арьергарда повернулась и побежала в ворота.
Его люди заполнили лагерь. Сверху полетели снаряды катапульт. С воем понеслись болты баллист. И как только Гестерис и остатки легиона оказались под длинной тенью надвратной башни, лучники начали опустошительную стрельбу. Цардиты замедлили наступление: им пришлось поднять щиты.
Гестерис понятия не имел, сколько у него людей. Он вбежал в лагерь, хлопнул по крупу коня Келл, промчавшегося мимо него, и приказал закрыть ворота, как только в них втянулись последние лучники. Что ж, за стенами скоро скопятся цардиты. Они подвезут катапульты, и только несколько сотен левимов смогут помешать их движению.
Вот где все завершится. Здесь. Здесь, как и в гавани Эсторра, будет решаться судьба Конкорда. Первый из немногих солдат Гестериса упал с галереи, получив стрелу в лицо. Цардиты даже не сделали передышки.
ГЛАВА 78
848-й Божественный цикл, 18-й день от рождения дуса, 15-й год истинного Восхождения
Арин, не обращая внимания на острую боль в боку, снова и снова рубил и колол. Бесчисленное количество раз он проделывал эти движения, и его рука болела так же, как болели ноги, задница… проклятье, да все его тело! Левимы пробивали дорогу сквозь скопления цардитов. Арин снова приготовился к удару. Он ловко отвел клинок в сторону, чтобы остановить удар копья, а потом, наклонившись вперед, рубанул по голове в шлеме.
Левимы ехали по семеро в ряд по обеим сторонам от него. Пробер понимал, что они стараются заслонить его, но сражаться приходилось каждому. Масса цардитов обтекала их, готовая пропустить: они прекрасно понимали, что их истинная цель, их настоящая победа, лежит впереди. Однако прямо перед левимами оборона была прочной, враги знали, что их катапультам угрожает опасность.
