Анатоль Нат - Приключения Вехтора

— Помните, предложение Старосты, — обратился он к Димону с Маней, тут же дружно закивавшим головой. — Поэтому предлагаю скооперироваться. Мы устраиваемся на работу к рыбакам, на весь следующий месяц, и таскаем оттуда столько рыбы, сколько ты только сможешь съесть, хоть обожрись, а ты помогаешь нам с корчёвкой пней.

— Во, — радостно ткнул Сидор пальцем в Сучка, — заодно и просьбу его деда исполним, чтобы к делу пристроили. Чем не занятие, — обратился он уже непосредственно к Сучку. — Сам же спрашивал, чем это мы тут занимаемся. Заодно и разберёшься, — заключил он.

— Э-э, — растерянно протянул Сучок, — а много ли там рыбы будет.

— А кто его знает? Мы что, там хоть раз были? Если судить по тому, что людей там не хватает, то рыбы должно быть много.

— Ну, как план? — обратился он к медведице. — Пойдёт.

Озадаченная, развёрнутой программой, медведица, тем не менее, сразу же обратила свой взор на Маню, явно ожидая, что она скажет. В сложившимся явочным порядком дуэте, она сразу же отдала приоритет Маше и теперь ждала принятия решения.

Маня, преисполненная гордости за доставшуюся нежданно воспитанницу и проникшись своим руководящим положением, тут же устроилась поудобнее на том же пеньке, что и медведица, бесцеремонно подвинув её с насиженного места, на что та безропотно согласилась, убрав на другой край пня свою филейную часть, и открыв рот, чтобы что-то изречь, неожиданно осеклась.

— Ну, чего молчишь? — поторопил её Сидор. — Говори, что хотела сказать.

— А чего говорить, — неожиданно возмутилась Маня. — Занукал совсем. Целый день только и слышу. Ну, да, ну. Говори толком. Как ты это себе представляешь.

— А-а, — протянул Сидор. — Понятно. Поясняю.

— Завтра, — обратился он уже к всем, — с утра, мы отправимся на места лова, посмотреть, что и как там происходит. А, потом, по результатам поездки, составим план. Вот и всё.

— Хорошо бы какие-нибудь намётки, заранее иметь, — заметил Димон. — На что можно соглашаться, а на что и нельзя. Не нравится мне этот Городской Староста, ну, очень.

— Исходя из того, что нужно нам, а не всяким там старостам, — ответил ему Сидор, — предварительно выстраивается такая вот картина.

— Маня, — кивнул он в сторону Маши, — вместе с мишей, поклонился он медведице, — работают здесь, на огороде. Ты Маня, как старший товарищ, объяснишь и покажешь, что и как надо корчевать.

— Что? — ошарашенно уставилась на него Маня. — Мне корни рубить и землю копать? Ты чего, Сидор, совсем охренел?

— Да нет, — поморщился Сидор, — Корни рубить и землю копать, будем мы с Димоном, поочерёдно. Сменяясь только на время работы на путине. Ты будешь только показывать твоей мишке что схватить, да куда дёрнуть. Здесь ведь без навыка много не наработаешь, а у тебя, как никак, опыт. Две недели. Это вам не хвост собачий. Я прав, — обратился он к компании.

— Прав, прав, — согласился с ним Сучок. — Вот только мне что делать. Вы с Димоном работаете на путине и корчуете пни, Маня рулит медведицей, — ревниво посмотрел он на невинную физиономию медведицы. — Медведица корчует пни. А что делаю я? — воскликнул он обиженно.

— А тебе Сучок, — тяжело вздохнул Сидор, — предстоит самое тяжёлое и ответственное дело. Будешь нас всех охранять. И чтобы ни одна зараза тайком к нам не пробралась, чтобы ни один ящер нас не потревожил, чтоб ни одна амазонка тайком рядом не появилась. Только от тебя будет зависеть, чтобы мы могли спокойно и продуктивно работать. Это очень ответственное дело тебе поручается. Так потом деду и скажешь, что без тебя бы, тут ничего бы не стояло. Так прямо и скажешь, когда бы не было меня. Тебя, то есть, — поправился Сидор, посмотрев на надувшегося от важности Сучка.

Подмигнув весело скалящей страшные зубы медведице, Сидор, устало, пробормотав, что он устал и с него на сегодня хватит, стал собирать инструмент, раскиданный по огороду. Все тут же бросились тушить костёр и сворачивать лагерь, в смысле прятать под ближайший пень котёл, чтобы лишний раз не таскать его туда-сюда, и собирать остальные вещи. Договорившись завтра обязательно встретиться, уже поздно ночью расстались.

На следующее утро, рано, рано, когда 'солнце ещё не позолотило своими лучами верхушки деревьев', о чём, мило улыбаясь, процитировала зевающая во всё горло Маня, они уже топтались у костра рыбаков. Позавтракав вместе с ними вчерашней тройной ухой, о чём им с гордостью поведал местный повар, они стали обсуждать с бригадиром условия найма.

— Ну, о том, что вы придёте, меня Староста предупредил, — заявил бригадир, раскуривая от уголька самокрутку из какой-то гадости, тут же отравившей чистый утренний воздух удушающей вонью. — Все, рано или поздно, приходят, — насмешливо заключил он, полный чувства внутреннего превосходства над, как ему казалось, босяками и неудачниками. Чем вызвал мгновенную ответную неприязнь всей компании.

— Да и какие вы поисковики, — продолжал он развивать, неприятную для ребят тему, — так, одно недоразумение. Да и неизвестно, вернётесь ли вы вообще.

— Что? — заметил Сидор, раздражённо потирая заросший подбородок. — Думаешь, прибьют где?

— И это тоже, — так же неторопясь, ответил бригадир. — Но более вероятно, что сами где-нибудь останетесь. У амазонок, тех же. Многие остаются, — лениво протянул он. — Сытно, и баба всегда под боком. Многим нравится.

— Вот и баба, опять же, с вами. Чем не готовая семья?

— Достали, — прошипела разъярённая Маня. — Житья от вас, мужиков, нет. Никак не можете угомониться, что не замужем…

— Так что, — перебил её бригадир, не обратив на Манин возмущённый вопль ни малейшего внимания, как будто её и не существовало, — большая вероятность, что вы вообще не вернётесь. А так от вас польза будет. Даже не так важен этот ваш огород. Подумаешь, какой то участок. Ну, что вы там у себя расчистите. Много ли наработаете то? А вот путина, — многозначительно покивал бригадир головой.

— А что путина? — спросил Сидор, старательно сдерживая себя, чтобы тут же не нахамить этому ё…му бригадиру.

— На икру есть устойчивый спрос, — пояснил бригадир. — Сколько ни добудем, столько и возьмут. На саму рыбу, нет такого спроса. Только для себя, вялим, да и то, по чуть, чуть. Не здорово, конечно, но что поделаешь.

— А копчёная? — перебил его Димон. — Ну, там, горячего и холодного копчения.

— Не! Это у нас не в заводе. Свежей полно. Чего ещё с копчением связываться. Одна морока. Если только вялим иногда.

— Это под пиво, что ли? — перебил его уже Сидор.

— Не! — вздохнул бригадир. — Какое у нас пиво, так, бражка одна. А то, что привозят из Западных княжеств, или там, из баронств, опять же, дорого.

— Кто побогаче, тот пиво и пьёт. Для них, собственно и вялим, а остальным, без надобности.

— А я бы не отказалась от копчёной или там, вяленой, рыбки, — мечтательно закатив глаза, проговорила Маня.

— Так кто ж тебе мешает. Бери и копти. Не хочешь коптить, вяль. Вон её сколько, — кивнул бригадир на гору потрошеной рыбы, которую как раз грузил на телегу с высокими бортами какой-то мужик.

— Что? — удивлённо уточнила Маня. — Вот так просто иди и бери. Даром, что ли?

— А чего её жалеть? Всё равно сгниёт. Из всего улова, мы только процентов десять-пятнадцать потребляем, а то и меньше. Остальное же в отвал, — вздохнул бригадир. — Одно только зверьё и питается.

— Какое зверьё, — удивился Сидор, — что-то я никого здесь не наблюдаю.

— А это кто по твоему? — кивнул бригадир на здоровые ржавые валуны, аккуратно так, в ряд, расположившиеся по опушке.

Только тут, потрясённая компания поняла, что то, что они в утреннем сумраке приняли за огромные скалы и валуны, в изобилии валяющиеся возле речки, являются медведями. Теми самыми, чьим представителем, как оказалось, является и медведица Сучка. Только сейчас, присмотревшись к огромным тушам лесных великанов, им стало понятно, почему Сучок называл медведицу молодой. Эти, были раза в два, в три, больше её. Становилось и понятным, почему ей пришлось отсюда уйти. С такими монстрами, как те, что лениво зевали на берегу речки, потягивались и чесались, устраивали шутливые драчки, от которых ходила ходуном земля, было страшно даже рядом находиться, а не то, что спорить о любовных приоритетах.

— И не страшно вам рядом с ними, — чуть заикаясь, спросила Маня.

— Это не мы, рядом с ними, — усмехнувшись, проговорил бригадир. — Это они, рядом с нами.

— Мишка зверь умный, — многозначительно заметил он, почесав затылок, — и прекрасно понимает, что такой кормёжки, как у нас, ему нигде не будет. Потому и не хамит. Ведёт себя тихо, уважительно.

— Нет, конечно, — покрутил он головой, — внутри своего общества, у них там всякие разборки бывают. Порой такие драчки идут, ах дух захватывает. Пыль столбом. Но к нам, ни-ни. Лошади и те, — кивнул бригадир на смирно стоящую рядом с гигантским медведем лошадь, флегматично перетирающую свою жвачку, — на них внимания не обращают. Даже порой бывает, что звери таскают им траву всякую. Особенно когда долго в ямы новой порции рыбы не везут. Задабривают, как бы. Вот тут уж хохма. Стоит лошадь у помойной ямы, а ей мишка охапку травы тащит. Прям с комьями земли надёрганной.