Филип Фармер - Многоярусный мир: Гнев Рыжего Орка
А потом исчез. Только нога, фонтанируя кровью, осталась в клетке и тут же свалилась на пол.
— Он убил себя! — воскликнул Рыжий Орк.
Бывшие узники замерли, онемев от неожиданности.
Дингстет, возможно, тоже был потрясен, но вида не показал, только спросил:
— Почему он это сделал?
— Ну я же говорил тебе: бедняга совсем помешался, — ответил Кикаха.
— Ваша человеческая психика такая нестабильная, сложная, с вывертами и комплексами, так часто выходит из строя… Я ее не понимаю, — сказал Дингстет.
— Мы тоже, — заверил его Кикаха.
Дингстет оставил уборку заляпанного кровью помещения на потом — когда его «гости» покинут планету. А может, он и вовсе не собирался утруждаться. Он все же перебросил оставшихся людей в пещеру, где хранились их воздушные катера, но не в тот круг, куда планировал первоначально, а в другой. Когда Кикаха вышел из круга, то увидел рядом еще один, с телом клона. Мельком взглянув на него, Кикаха занялся приготовлениями к старту, который не замедлил последовать. Как только все расселись по машинам, Дингстет произнес кодовое слово и открыл пещеру. Часть стены поднялась, скользнула в нишу, и флаеры вылетели в туннель. Дингстет объяснил им, как добраться до врат, через которые Рыжий Орк проник на Пещерную планету. Рыжий Орк летел позади своих клонов, Хрууз и Кикаха — за ним.
Двадцать минут спустя они прибыли к вратам. Кикаха выпрыгнул из флаера и вытащил из рюкзака клейкую веревку. Рыжий Орк опомниться не успел, как на него набросились клоны с Хруузом. От Вематола с Ашателоном ему, возможно, удалось бы отбиться, но Хрууз был силен, как медведь. Выполняя указания Кикахи, данные шепотом в пещере, Хрууз заломил руки тоана за спину, а клоны тем временем схватили его за ноги. Дингстет, наблюдавший за ними с помощью планетного мозга, небось недоумевал, силясь понять, что же тут происходит.
Кикаха быстро связал Рыжему Орку руки, вытащил из его рюкзака вожделенный рог и протрубил семь нот. Часть стены мгновенно замерцала. Хрууз протолкнул Рыжего Орка, не проронившего за все это время ни слова, через врата. А минуту спустя вся компания оказалась во дворце, где обитала Анана. Пришлось немного повозиться со стражей, напавшей на них при виде связанного хозяина. Но сражение было недолгим. Несколько лучевых выстрелов, пара трупов — и стражники бросились врассыпную.
Вскоре, однако, они собрались и заняли оборонительные позиции. Казалось, придется пробиваться через дворец с боями. Но Кикаха обратился к капитану, засевшему в зале за баррикадой из мебели. После того как с капитаном переговорили по очереди Кикаха, Вематол и Ашателон, стороны пришли к соглашению. Затем капитан посовещался со своими лейтенантами и рядовыми. Переговоры заняли почти час, но зато в результате стража присягнула на верность Кикахе и клонам. Наемники не любили Рыжего Орка, и в общем им было плевать, кому служить, тем более что Кикаха удвоил им жалованье и сократил часы службы.
Кикаха был в восторге:
— Мне осточертело кровопролитие. Оправданное или нет, оно мне в любом случае противно. А кроме того, если бы они организовали яростное сопротивление, мы тоже понесли бы потери. И я бы мог оказаться в их числе.
Но Вематол с Ашателоном не доверяли солдатам и, чтобы предотвратить мятеж, отвели часть наемников в сторону. Им от имени Кикахи были обещаны солидные суммы, если они согласятся шпионить за своими товарищами и доносить о потенциальных смутьянах и заговорах. После чего, ни слова не говоря Кикахе, клоны завербовали других охранников, наказав им следить за шпионами Кикахи. Он узнал об этом лишь тогда, когда кое-кто из завербованных предупредил его, надеясь на вознаграждение за предательство. Кикаха выдал награду и тотчас нанял других солдат и нескольких слуг, чтобы те следили за клонами. Вскоре ему стало известно, что клоны завербовали нанятых им людей в свою секретную службу, поручив им присматривать за Кикахой. И, без сомнения, Вематол с Ашателоном организовали также слежку друг за другом.
Кикаха, узнав об этом, от души посмеялся. Если процесс пойдет дальше, скоро все охранники и слуги во дворце станут двойными, тройными или даже четверными агентами.
Удостоверившись, что в ближайшее время беспорядков со стороны солдат ожидать не приходится, Кикаха навестил Анану. Она сидела в саду в шезлонге, возле пруда размерами с небольшое озеро. Солнце Земли-2, близясь к зениту, заливало ее ослепительным светом. На столике возле шезлонга стоял высокий стакан с темной жидкостью и кубиками льда. Купальщицы в пруду издавали веселые визги, но Анана не выглядела счастливой. Кикаха, подойдя к ней и представившись, не удостоился ни улыбки, ни приглашения присесть.
— Вематол уже рассказал тебе всю правду, — промолвил Кикаха. — Я боялся, что ты не захочешь меня слушать, поэтому попросил его объяснить тебе, что с тобой случилось на самом деле. Но я готов рассказать еще раз, какую операцию проделал над тобой Рыжий Орк, и восполнить все подробности, упущенные Вематолом.
— Я выслушала его до конца, хотя мне стоило большого труда сдержаться и не крикнуть ему в лицо: «Ты лжец!», — сухо проговорила Анана, не поднимая на Кикаху глаз. — Я не желаю слушать твои измышления. Уходи и никогда больше сюда не возвращайся.
Кикаха придвинул к ней кресло и сел.
— Нет, я не уйду. Вематол сказал тебе правду, хотя, поскольку он тоан, ему это, наверное, было нелегко.
Он изнывал от желания обнять ее и поцеловать.
Анана посмотрела на него:
— Я хочу поговорить с самим Рыжим Орком. Пусть он расскажет мне правду.
— Во имя Элиниттрии! — не выдержал Кикаха, только что давший себе слово не горячиться. — Да он же наврет тебе с три короба!
— Я почувствую, говорит он правду или лжет.
— Это нелогично! И глупо!
Кикаха пытался подавить свой гнев, рожденный разочарованием и отчаянием.
— Я не намерена позволять какому-то лебляббию говорить со мной в таком тоне, — холодно ответила Анана. — Даже если я в его власти.
— Я… — начал было Кикаха и закрыл рот. Нельзя давать волю эмоциям. Он должен вести себя как можно более сдержанно и тактично, иначе разговора не получится. — Я приношу свои извинения. Видишь ли, я знаю всю правду, и мне больно видеть тебя обманутой. Ладно. Ты можешь поговорить с Рыжим Орком с глазу на глаз.
— А ты будешь подслушивать и наблюдать за нами?
— Обещаю, что не буду.
— Но ты запишешь наш разговор. А потом прокрутишь пленку, не нарушив таким образом обещания.
— Нет. Даю тебе слово. Вот только…
— Что?
— Ты не поверишь мне. Но Рыжий Орк может убить тебя, если я не позабочусь об охране.
Анана презрительно рассмеялась:
— Он? Может меня убить?
— Поверь мне, я знаю его гораздо лучше, чем ты. Он может отомстить нам обоим, свернув тебе шею и навеки отняв тебя у меня.
— Я никогда не полюбила бы тебя, лебляббий. Как же он может меня у тебя отнять?
— Так мы ни до чего не договоримся. Я исполню твое желание. Ты будешь в комнате наедине с Рыжим Орком, и вас не будут подслушивать ни люди, ни машины. Но между вами я установлю прозрачный экран. Я не хочу рисковать. Таково мое решение, и оно непреклонно.
«Хрууз — не человек. Он сможет наблюдать и слушать разговор Ананы с Рыжим Орком по монитору. Так что в буквальном смысле обещание будет выполнено: ни люди, ни машины подслушивать беседу не станут. И я в том числе, — подумал Кикаха, — Я никогда ей не лгал».
По той же причине он отверг и свой первоначальный план: подсунуть ей Ашателона или Вематола под видом раскаявшегося Рыжего Орка… Но это исключено. Хотя искушение было так велико, что отказаться от него стоило Кикахе больших трудов.
Анана не выказала благодарности, даже когда Кикаха пообещал ей, что беседа продлится так долго, как она пожелает. Через два часа Анана вышла из комнаты вся в слезах. Но, увидев Кикаху, подавила рыдания и сумела принять безразличный вид. Тоанам не пристало показывать свою «слабость» перед лебляббиями. Не отвечая на вопросы Кикахи, Анана быстро прошла в свою спальню.
Рыжего Орка задержали в той комнате, где он разговаривал с Ананой. Кикаха вошел туда и сел в кресло, в котором она сидела. Кресло было еще теплое, и Кикахе показалось, будто он к ней прикоснулся.
— Ты выиграл этот раунд, — сказал Кикаха. — А ставка была велика. Не надейся, что это сойдет тебе с рук. Сбежать ты отсюда не сбежишь, а убить я тебя могу в любую минуту. Но, говоря откровенно, я не способен хладнокровно убить человека или перепоручить другим сделать то, что мне самому не по нутру. Думаю, ты вряд ли удивишься, если я скажу, что твои клоны жаждут предать тебя мучительной смерти. Они не могут понять, почему я им этого не разрешаю.
— Я тоже не могу понять, — ответил тоан, помолчав, — Что же до побега, я на твоем месте не был бы так уверен. Мы с тобой во многом похожи, Кикаха, хотя ты и не хочешь этого признавать. Ну да ладно, что толку зря говорить? Насколько я понимаю, ты намерен оставить меня в живых. Но на свободу не выпустишь. Ты просто не станешь меня убивать — будешь держать в плену, пока я не сдохну от скуки. Верно?
