Дж. Диллард - Душа Сурака
– А, это. – Рид шагнул в каюту, позволяя двери закрыться. – Я… Я уже давно встал. Именно об этом я и хочу поговорить с вами, коммандер.
– А это не может немного подождать? Капитан как раз приказал всем явиться в медотсек… – Трип с усилием поднялся на ноги и, стащив с вешалки форму, стал натягивать её.
– Да, знаю. Я как раз оттуда. – Рид помолчал секунду и вдруг заговорил торопливо, не переводя дыхания. – Помнишь, когда мы были закрыты в гондоле шаттлов и думали, что "Энтерпрайз" погиб, и мы тоже погибнем, и ты услышал, как я записываю завещание…
– О, ради Бога, – сказал Трип. – Об этом ты пришёл говорить? А ты не думаешь, что это несколько преждевременно? – Он запрыгал на одной ноге, надевая ботинок. – Иногда, лейтенант, вы… ударяетесь в мелодраматизм.
– Ни в какой мелодраматизм я не ударяюсь, – ровным, спокойным голосом сказал Рид. – Те, кто высаживался на планету, получили большую дозу облучения, чем те, кто оставался на корабле. – Я хочу, чтобы ты знал…
Трип прекратил подпрыгивать на босой ноге.
– Ты уверен?
– Да. И я хочу говорить с тобой о своём завещании.
– А почему ты просто не наговоришь запись, а мне расскажешь потом? – Трип надел второй ботинок и выпрямился.
– Потому что тогда я могу не успеть.
– Малкольм… – простонал Трип своим опять-он-за-своё тоном.
– Доктор Флокс в состоянии комы, – сказал Малкольм. – Я сделаю запись потом, если смогу, но сначала я хотел поговорить с тобой.
– А, чёрт, – поразился Трип. – Я понятия не имел… А они уверены, что это…
– Радиация, да. – Пауза. – Я хочу, чтобы ты получил всё.
– Что??
– Ты слышал, что я сказал. Ты получаешь всё.
– Но как же все твои подружки? – Щедрость Малкольма смутила Трипа. – Все эти женщины? А твои родители? Твоя сестра? Послушай, мне сейчас надо идти в медотсек. Давай поговорим потом.
– У меня может не быть потом, – сказал Малкольм, но Такер уже выходил из каюты.
– Послушай, – сказал Трип, когда Рид нагнал его в коридоре, уже заполненном заспанными членами экипажа, спешившими к турболифту. – Не стоит тебе менять завещания. Оставь, как есть. В конце концов, я тоже был под действием этой радиации. – Он старался говорить так, словно речь шла о чём-то обычном. – Так что вполне возможно, не стоит труда менять завещание.
– У меня кое-что есть на Кайманах, – не слушая его, продолжал Малкольм. – И неплохая земля в Аргентине. И квартира в Найтсбридже…
Трип почувствовал, как начинает дёргаться челюстная мышца. Он чувствовал себя усталым, и хотя известие о докторе Флокса расстроило его, не мог серьёзно воспринимать разговоров о смерти. Они найдут выход, как находили его любых опасностей, в которые им случалось попадать – с того самого дня, как был запущен "Энтерпрайз". Неисправимый оптимист, Трип просто не мог представить, чтобы их команда полегла от болезни, которая сразила оани.
– Оставьте, лейтенант, – отрезал он. – Сейчас есть вещи поважнее, чем думать о вашей недвижимости.
Он вошёл в лифт, уже набитый заспанными людьми. Шагнув следом, Рид произнёс – слишком тихо, чтобы его могли услышать остальные, и всё же достаточно громко, чтобы смутить Трипа:
– Я говорю совершенно серьёзно, коммандер Такер. Я не из тех, кто легко заводит друзей, но вас я считаю…
– Оставьте, – повторил Трип, вложив в это слово больше раздражения, чем на самом деле чувствовал. Сейчас, в присутствии других, было не время говорить об их дружбе – и кроме того, он по-прежнему считал, что Малкольм всё преувеличивает. Глядя прямо перед собой на двери лифта, он продолжал. – Это приказ, лейтенант.
Рид умолк на середине фразы. Больше он не произносил ни слова – причина, достаточная, чтобы Трип взглянул на него украдкой. Лейтенант стоял с каменным лицом.
Чёрт подери, подумал Трип. Ему совершенно не хотелось обижать чувства Малкольма – но он был совершенно не в настроении предаваться мыслям о смерти. Если положение действительно критическое, то небольшая доля ярости для них всех будет лучше, чем смирение или страх.
Остаток пути прошёл в молчании.
Сидя в лаборатории, куда она вернулась сразу же после инъекции, Хоши изо всех сил старалась не обращать внимания на постоянные шаги в коридоре – шаги тех, кто торопливо направлялся в медотсек или возвращался оттуда. Нелегко было заставить себя не думать о докторе Флоксе, лежащем без сознания в медотсеке. Картина эта вновь и вновь вставала у неё перед глазами, смешиваясь с другой: мёртвое тело Кано, временно оживлённое изнутри зелёно-голубым энергетическим существом. Но в конце концов, Хоши сумела заставить себя сосредоточиться на изображении на экране, где Урока как раз делал очередную запись.
Теперь оани явно был возбуждён, широко раскрытые глаза смотрели с надеждой. Хоши внимательно вслушивалась; теперь она понимала всё, и ей уже не требовалось прослушивать запись по второму разу.
На нашей планете появился пришелец, принесший нам надежду. Он прилетел один с планеты (Хоши записала фонетическую транскрипцию названия планеты, звучавшего как Шикеда) и утверждает, что его сородичам известно об этой болезни. Сейчас с ним беседуют наши врачи, и есть надежда, что скоро мы узнаем причину постигшего нас несчастья.
Хоши не упускала ни слова, с нетерпением ожидая следующей записи. Неужели в этом секторе есть ещё раса, знакомая с этой лучевой болезнью? Возможно, их знания, полученные оани слишком поздно, помогут команде "Энтерпрайза"?
Изображение на экране изменилось – и у Хоши сжалось сердце. Возбуждение и надежда Урока сменились отчаянием – широкие плечи оани поникли, словно под непосильной ношей.
Для тех, кто придут сюда после нас, сказал он, понизив звучный голос почти до шёпота, – предупреждение. Пришелец с Шикеды утверждает, что причина нашего заболевания – микроорганизм, не похожий ни на один из тех, что нам известны. Его сородичи болели этой болезнью и умирали.
– Микроб! – Хоши невольно вскочила, не отрывая глаз от экрана. – Нет, нет, это неправда! Ничего удивительного…
Она не договорила, глядя, как Урока печально склонил голову, а затем продолжал прямо в экран.
Это живое существо, как и мы; пришелец говорит, что оно способно эволюционировать. Он предлагает нам лечение, но чтобы выжить, нам придётся уничтожить эти микроорганизмы, а мы не станем этого делать. Пауза. Мы должны покориться судьбе. Мы жили в мире, в мире и умрём.
– Нет! – Хоши не сознавала ни того, что кричит, ни того, что спорит человеком, который несколько дней как мёртв. – Нет, это несправедливо! Как вы можете допустить такое? Как вы можете просто сдаться?
Изображение сменилось, на экране появилась последняя запись, но Хоши больше не могла выдержать. Остановив запись, она шагнула к интеркому.
– Сато вызывает капитана Арчера.
Из капитанской каюты не последовало никакого ответа. Хоши вызвала мостик.
– Арчер слушает.
– Капитан, прежде чем оани умерли, у них побывал кто-то с планеты Шикеда и сказал им, что они умирают от микроорганизма – слишком маленького, чтобы его могли обнаружить их приборы. Убийство любого живого существа, даже такого ничтожно малого, противоречило принципам оани – и они позволили этому микроорганизму погубить себя. Но тот странник знал метод лечения!
Она слышала, как капитан медленно выдохнул. Последовала пауза, и наконец Арчер произнёс.
– Я буду ждать вас в медотсеке. Думаю, нам следует потолковать со Странником.
В это время Трип стоял в медотсеке между энсином Катлер и Малкольмом Ридом спиной к прилавку, на котором лежали ампулы. По другую сторону от Катлер стоял офицер техперсонала, который до поступления на службу в Звёздный Флот был медбратом.
Трип отлично умел делать инъекции; у него были крепкие нервы и твёрдая рука; поэтому, получив прививку, он вызвался помочь Катлер. Ей одной понадобилось бы несколько часов, чтобы сделать инъекции всем шестидесяти членам экипажа; и поскольку время было дорого, Трип решил, что должен помочь ей. Делать инъекции для него не составляло труда.
Глядя на Малкольма Рида, никто не мог бы сказать то же самое; хотя начальник службы безопасности сдерживался изо всех сил, делая очередную инъекцию, он невольно скрипел зубами и весь передёргивался. Трипу было от души жаль его пациентов – да и себя самого, поскольку всякий раз при виде такой чувствительности он с трудом сдерживал улыбку.
Но по крайней мере Рид чем-то занят. За четверть часа они вчетвером пропустили половину экипажа. Капитан должен быть доволен – при условии, разумеется, что считает, что от этих инъекций будет толк. Сам Трип в этом сильно сомневался, но полагал, что лишних предосторожностей в таких случаях не бывает.
