Джеймс Барклай - Призыв мёртвых
— Не об этом ли говорило пророчество — о сотрясении гор и разрушении мира? Им и его отродьем! — воскликнул Харбан.
— Может, ты и прав, но нам сейчас главное пережить то, что на нас надвигается! Передай всем, кто успеет и захочет услышать! Кто хочет выжить, пусть изо всех сил держится за камень!
Не было особой нужды созывать людей на стены, волна солдат и гражданских уже поднималась по бетонным склонам. Однако сигнальщики вовсю орудовали флагами, стараясь, чтобы приказ дошел до как можно большего числа людей. Даваров, чей громовой рев перекрывал панические крики, призывал всех, до кого мог докричаться, хвататься за все, что попадется под руку — каменные зубцы, держатели факелов, цепи, канаты, — и держаться как можно крепче.
Роберто огляделся в поисках подходящего места для себя и обратил внимание на две помещенные в веревочные сети и крепко примотанные к зубцам клети. Он бросился к ним. Форт задрожал снова, но Роберто бежал вперед. Позади него по крыше катились камни, предназначенные для стрельбы из онагров, механики подпрыгивали и увертывались от собственных снарядов. Бочки со смолой опрокидывались, расплескивая жар и пламя по бетону и камню. Истошные вопли, донесшиеся до его слуха, внезапно оборвались. Клети, однако, были закреплены так хорошо, что остались на месте.
Подскочив к ним, Роберто ухватился одной рукой за сеть, нащупывая другой поясной ремень, на котором висел меч. Дрожь унялась. Роберто пропустил ремень сквозь сеть, свитую из прочных веревок в полдюйма толщиной, и крепко пристегнулся к ней, спиной к клети. Посмотрев налево, он увидел Даварова, обхватившего ручищами факельный кронштейн, к которому генерал для верности привязался еще и обернутой вокруг пояса веревкой. И он не переставал улыбаться.
— Эй, Роберто! Ты хорошо подумал, а? Земляная волна приближается, а ты ухитрился устроиться в обнимку с самой взрывоопасной смесью во всем Конкорде.
И тут с Роберто что-то случилось, словно колодец его горя высох, пусть на несколько мгновений, и любые страхи перестали иметь значение. Он расхохотался и похлопал рукой по клети. Чтобы перекрыть грохот земляной волны и треск содрогающейся кладки форта, ему пришлось кричать изо всей мочи.
— Эй, Даваров! Взгляни на это с другой стороны. Если мы все-таки выживем, то эти дивные маленькие штуковины могут оказаться нам очень кстати.
Однако стоило Роберто бросить взгляд вниз, как он едва не подавился собственным смехом. На земле теснилась, кишела и бурлила тесно сбившаяся масса людей. Огромные ворота были закрыты, и он слышал, как отчаявшиеся люди тщетно молотят по ним. Несчастные давились и толкались так, что распахнуть створы не представлялось возможным, да и в любом случае это не имело смысла. Волна все равно настигла бы их, а закрытый портал увеличивал прочность форта, а значит, и его шансы устоять при ее прохождении.
Люди продолжали взбираться по пандусам, однако из-за тесноты и толчеи продвижение их шло очень медленно. Они давились и спотыкались, а находившиеся по краям то и дело падали вниз, прямо на головы товарищам по несчастью, притиснутым к стенам уже без какой-либо надежды вскарабкаться наверх, к весьма сомнительной безопасности.
Крыша форта начала заполняться. Легионеры, взяв пример с механиков, хватались и цеплялись за все, что могло подойти для этой цели, не забывая о взаимопомощи. Зеленые новобранцы и ветераны-триарии подзывали друг друга, указывая удобные места, где можно было намертво пристегнуться к чему-нибудь поясным или плечевым ремнем. Народ прибывал и прибывал, так что уже и на крыше приходилось проталкиваться. Некоторые старались протиснуться к клетям, чтобы как Роберто ухватиться за веревочную сеть. И вот в этом месиве рук, ног и туловищ он неожиданно увидел знакомое лицо.
— Юлий!
Глас каким-то чудом услышал оклик и повернулся. Челюсть его отвисла, и он энергично заработал плечами, протискиваясь к Роберто.
— Давай сюда, ублюдок! Цепляйся крепче!
— Удивительное дело, ты, кажется, хочешь, чтобы я выжил?
— Как я уже говорил, всем нам необходимо остаться в живых. Даже таким проклятым идиотам, как ты.
Ухмыляясь, Бариас запустил руки в сеть. За нее уже цеплялось немало народу, и Роберто оставалось лишь уповать на ее прочность.
Крики внизу сделались громче. Форт трясло, перед глазами все прыгало, однако даже при этом было видно, как волна прошла через зону административных зданий, где собралось великое множество народу. Нечеловеческий вой пронзил болью голову Роберто, громыхание волны обратилось в рев. Из-за задней стены форта поднялась и нахлынула туча пара и пыли, накрыв собравшихся на крыше нестерпимой вонью.
Земляная волна обрушилась на Драгоценную преграду.
Роберто осознавал, что и он сам, и все вокруг него орут, вопят и стонут. Кто выкрикивал ругательства, кто молился, кто просто опустошал легкие. Весь мир трясло, качало, швыряло из стороны в сторону, роняло и подбрасывало. Роберто пытался уследить за происходящим, но перед глазами все дрожало и сотрясалось.
Людей посшибало с ног и швырнуло друг на друга, на парапеты и онагры. Машины, в свою очередь, сорвались с мест, заскользили вбок и придавили орущих механиков к зубцам, треснувшим и грозившим обвалиться. Их товарищи, успевшие увернуться или отскочить, попадали и покатились в стороны. Метательные снаряды онагров разбросало по всей крыше, из опрокинутых бочек расплескалась смола.
Колесо станка тяжелой машины, оторвавшееся вместе с брусом рамы, вломилось в толпу, сминая людей, сокрушая черепа и кости. Роберто не задело лишь чудом. По камню, прямо под ним, пробежала трещина, потом дюжина других. Форт накренился, Роберто встряхнуло так, что ему пришлось на мгновение закрыть глаза. Он слышал, как грохочут осыпающиеся камни. Потом оглушительно затрещало ломающееся дерево, и он вновь открыл глаза.
Прямо под ним, через середину форта, прошел широкий разлом. Многие крепежи полопались, солдат вперемешку со смоляными бочками, обломками метельных машин и зарядами к ним сбросило вниз. Вся правая сторона форта вывалилась наружу, через заградительную стену. Роберто, болтая в воздухе ногами, завис прямо над разломом, но веревочная сеть удержала его от падения.
Внизу царил сущий кошмар, кровавое месиво из камня и плоти, но волна добавляла к этому еще и мерзкую гниль. Она прошла прямо под ним — дрожащая, грохочущая, противоестественная рябь смерти и разрушения. Огромные ворота обрушились. Зубцы потрескались, обломились и попадали. Целые участки стены подскочили, рухнули и с грохотом обвалились на сторону Атрески. Сотни людей разбросало по сторонам, кого на бетон, кого в слизкую гниль.
Из людей, вцепившихся в сети, удержались только четверо. Среди них и Юлий — он висел на руках над развалинами правой стороны форта, грудой битого камня, откуда копьями торчали обломки балок. Остальные исчезли в том крошеве, которое образовалось внизу. Все вокруг было запятнано кровью.
— Юлий, держись! — крикнул Роберто.
— Да я уж постараюсь, посол.
— Да уж постарайся.
Треск и грохот, отдаваясь эхом, доносились и с севера, и с юга. Целые участки Драгоценной преграды проседали и рушились, вздымая тучи пыли, которая, будучи подхвачена зловонным ветром, забилась Роберто в глаза и рот. Он закашлялся, отхаркиваясь и отплевываясь. Однако грохочущий камнепад начинал ослабевать — волна удалялась в направлении Атрески, и по мере того, как стихал ее грохот, становились слышнее безумные вопли раненых и умирающих, крики ужаса и молитвы Юлия.
Роберто посмотрел налево. Эта сторона форта осталась цела, хотя накренилась в сторону огороженного пространства, где не осталось ничего, кроме слизи и тысяч тел погибших там людей.
Легионеры и механики, ухитрившиеся удержаться на зубцах форта, смеялись и плакали от облегчения — разумеется, те, у кого вообще хватало сил издавать хоть какие-то звуки.
И Даваров! Даваров был среди уцелевших. Факельный кронштейн болтался на одном штыре, но он удержался, и, хотя его загорелое лицо покрывал толстый слой пыли, Роберто разглядел мрачную ухмылку. Харбана он пока не видел, но за него беспокоился меньше. Для горца обвалы и камнепады не в новинку.
Расстегнув пряжку и освободившись от сетки, Роберто подтянулся, встал ногами на крышу, после чего опустился на колени и схватил Бариаса за руку. Юлий повернулся к нему, и он потащил его наверх. Вцепившись пальцами свободной руки в край крыши, глас подтянулся, помогая Роберто, и, тяжело дыша, выбрался на безопасное место.
— Спасибо, посол!
— Для меня это было сущим удовольствием, — ухмыльнулся Роберто.
Он встал и взглянул в сторону Атрески. Волна продолжала свое движение. Она смела стоявших там мертвых, повалив их и засыпав фургон гор-каркулас. Роберто нахмурился. Там, дальше, находились позиции цардитов. Он утер лицо, чувствуя себя слишком вымотанным даже для того, чтобы бояться.
