Анатоль Нат - Шишки без ягод

Добравшись быстро до долины, он застал Димона ещё возившегося с чем-то в пещере.

— Представляешь, — хмыкнул он, пристраивая мешок с косточками в углу пещеры Димона. — Нашли в чулане землянки. Все про них давно забыли, и если бы мне не понадобился ещё один угол под очередной склад оружия, то они бы у нас и провалялись там до следующего года, а то и более.

— Так это значит те, что мы у князя тогда спёрли, — задумчиво спросил Димон, перебирая пальцами косточки. — И нафига, спрашивается, тащили, когда здесь такой же полно. У меня чуть ли не полпещеры точно такой же косточкой забито. Отходы от деятельности профессора, — пояснил он недоумённо взглянувшему на него Корнею.

— Ну, — запустил пятерню Корней в свою шевелюру, — Сидор сказал, пусть будут. Мало ли что.

— Ну и чего мало? — насмешливо посмотрел на него Димон. — Да здесь косточек ещё на одну такую плантацию, что и с черенками. Кто это обрабатывать только будет? А уход? — Димон недовольно покачал головой. — Кошмар! А если взять и высадить те, что у меня в пещере рассыпаны, то нам можно будет князя по площадям спокойно переплюнуть.

— А что? — вопросительно посмотрел он на Корнея, — почему бы и нет? Что нам, собственно, мешает? А ни-че-го! — протянул он, на секунду задумавшись.

— Сделаем здесь в долине питомник, и будем спокойно выращивать саженцы столько, сколько нам только понадобится. Да мы весь край ею засадим. Куда тому князю.

— Только вот ждать долго придётся, — поморщился он. — Пару лет то уж точно.

— А если не взойдёт? — вопросительно посмотрел на него Корней. — Хотя, — возразил он сам себе, — если вспомнить тот густой подрост, что стеной стоял вокруг княжеских сокодавилен….

— Ладно, устроитель питомников, — хмыкнул он, пнув небрежно мешок с косточками, — ты пойдёшь пробовать последнее творение Мани, или нам самим отдуваться придётся? Последняя попытка, как ни как. Если уж и с этими косточками не получится, то тогда уже всё, — Корней покачал головой, — надо будет заканчивать с этим вашим соревнованием. Совсем жена извелась. Сделали всё что можно, и ничего не получилось. Надо или прекращать, или искать уже совсем в других местах. А для этого у нас пока нет ни средств, ни возможностей.

— Вот наладим всё…, - Корней мечтательно посмотрел на закопчённый потолок пещеры. — Так значит, и не наладил дымоход, — недовольно проворчал он, сердито стряхивая упавший ему на плечо комочек сажи. — Всю пещеру закоптил, мерзавец. Ну и кто это будет отмывать, — ткнул он пальцем в сторону коптящей печи и чёрных от сажи потолков. — Что, нельзя было нас позвать, чтобы наладили?

— Ты себя-то в зеркало последний раз, когда видел, — скептически посмотрел на него Димон. — Вот то-то и оно, — хмыкнул он, увидев, как смутился Корней. — В этих краях, как и в любой сельской местности, зимнее время почему-то считается самым спокойным, но, к сожалению, это оказалось не для нас, — тяжело вздохнул он.

— Интересно бы знать, почему? — насмешливо посмотрел он на ухмыльнувшегося Корнея. — Ладно, — махнул он рукой, — пойду уж с тобою. Но учти, это в последний раз. Если и в этот раз какая-то бурда получится, то всё, завязываем. Будем считать, что нет и не было в этом мире никакого такого кофе, а то, что мы пили у князя, нам показалось.

— Гал-лю-ци-на-ция, — по слогам выговорил он, ухмыльнувшись.

Быстро собравшись, и ни на что больше не отвлекаясь, они взнуздали лошадей, которых было отправили на вольный выпас в долину, и не спеша, никуда не торопясь, отправились обратно в город, дегустировать Машин последний опыт. Теперь уж, действительно, последний. Судя по отношению к этому спору и других их товарищей, ни у кого не было больше ни малейшего желания его продолжать.

Медленно и неторопясь, они уже ближе к полудню добрались до города, и теперь не спеша, рысили по улице, направляясь к своей землянке.

— Мне кажется, или действительно пахнет чем-то необычным, — беспокойно принюхиваясь и, чему-то, по-детски беззаботно улыбаясь, завертелся Димон в седле, как только они стали подъезжать к землянке.

— Если тебе кажется, то и мне тоже, — не менее удивлённо и растерянно посмотрел на него Корней, также старательно принюхиваясь к разлитым в воздухе ароматам, и, чувствуя, как его начинает охватывать лёгкое чувство какого-то тихого, необыкновенно радостного веселья. — Может, я ничего и не понимаю, но это явно не запах тухлой рыбы, к чему мы уже стали привыкать из-за этих коптилен, — задумчиво проговорил он, так же, как и Димон, беспокойно вертясь в седле.

— Кажется это у нас, — вполголоса проговорил он, определив направление ветра.

— Неужели, это Маня? — потрясённо посмотрел он на, не менее удивлённо смотрящего на него, Димона.

Димон, ни слова не отвечая, с застывшим на лице удивлением, судорожно и торопливо привязывал лошадь к коновязи у входа в землянку. Так и не откликнувшись на замечание Корнея, он, даже не вытерев, как обычно, тщательно ноги у крыльца, бросился внутрь, чуть не раздробив Корнею палец хлопнувшей об косяк дверью.

— Кажется, кто-то у меня сейчас получит по шее, — задумчиво проговорил вполголоса Корней, задумчиво разглядывая спасённый палец, который он успел в последний момент выдернуть из косяка захлопывающейся двери.

— А может, и нет, — мечтательно улыбнулся он, принюхиваясь к просачивающимся из-за двери ароматам.

Тихо скрипнув входной дверью, он медленно и осторожно протиснулся внутрь землянки. Там, сразу же за входным тамбуром на какой-то колченогой трёхногой табуретке, как на насесте, посреди комнаты сидел Сидор.

Он с какой-то идиотско-отрешённой улыбкой блаженного, застывшей на обветренном, обожжённом морозом лице, смотрел застывшим взглядом на дверь кухни, из которой выходила сияющая как начищенная медяшка, Маня.

— Что это? — тихо спросил Корней, с удивлением глядя на глупо улыбающиеся радостные лица своих друзей.

— Получилось, — чуть ли не шёпотом, откликнулся кто-то ему из дальнего угла комнаты. — Похоже, у нас, всё-таки, получилось, — шёпотом, боясь спугнуть невероятную тишину, ответили ему все разом, чуть ли не в один голос.

— Давай, разливай, — опять же шёпотом, чтобы не спугнуть радостное предчувствие, тихо загалдели все, набрасываясь на Маню.

Торжественно и чинно, гордо задрав подбородок, неся на вытянутых руках котелок с напитком, Маня величественно прошла к столу.

Вся компания уже сидела, каждый на своём месте, и терпеливо смотрела, как Маня неторопливо, с чувством собственного достоинства, разливала напиток с божественным ароматом.

С тем же самым чувством на лицах, чувством ожидания чуда, все медленно и осторожно смаковали горячий напиток. Было тихо и слышно только хлюпанье отдельных несознательных дегустаторов, забывшихся от восторга. После чего минут пять в землянке стояла мёртвая тишина.

— Чудо, — тихо, на грани слышимости, пробормотал Корней, влюблёнными глазами смотря на засиявшую от удовольствия Маню. — Божественно! Получилось! — уже громче заговорил он.

— Ура!!! — Тут же заорали все разом. — Да здравствует Маня! Да здравствует Корней! — орали все, не слушая, и перебивая друг друга.

— Ну, Корней, — радостно хлопали все по его спине. — Если бы ты не нашёл этот пыльный мешок, мы бы никогда кофе не изобрели.

— Кто это такие мы? — тут же возмутилась сияющая Маня. — Я! — ткнула она себя пальцем в грудь. Я их колола, мыла скорлупу, обжаривала. Потом молола до одурения. Аж руки до сих пор болят, — патетически подняла она вверх свои ручки.

— Ты, ты, ты, — тут же затеребили её все. — Конечно же, ты. Но если бы Корней не нашёл эти косточки, то ты бы никогда и не догадалась, из чего можно сделать здесь кофе. А если бы не все остальные, что требовали от тебя, его изобретать, то его бы вообще никогда не изобрела. Сколько уже лет князь выращивает свою шишко-ягоду, а такого кофе то у него так и нет. Всё что у него было, так он сам говорил, что за бешеные деньги ему специально привозили откуда-то из-за моря.

— Ма-а-алыми дозами, — изобразил Димон минимальный зазор из двух пальцев. — За бальши-и-ие такие деньги, — радостно рассмеялся он, широко разведя руки в стороны и показывая, какие это будут большие деньги.

— Интересно, — запнулся он. — А вот если косточки сливы по Машкиной методе обработать…

— Ай! — пригнулся он от полетевшей ему в голову подушечки, которую Маня, сидя в гостиной на лавке любила подкладывать под бочок. — Молчу! Молчу! Молчу! — заорал он, спасаясь от разгневанной Маши.

— И вот этим вы хотели меня удивить?

Заглянувший по просьбе Сидора к ним на огонёк Ведун, насмешливо смотрел на друзей.

Был полдень и видимо не зная чем заняться, Ведун принял предложение Сидора и заскочил к ним пообедать. Откушав выставленное на стол принесённое из соседнего кабака угощение, он теперь сидел, сытый, развалясь в единственном к комнате удобном кресле возле камина и держа в правой руке маленькую чашечку кофе, смаковал заваренный Сидором напиток.