Энди Чемберс - Путь эльдар: Омнибус

Последовав за отцом в мастерскую, она опустилась на небольшое сиденье, выросшее из стены по мановению костопева. Положив инструмент на стол, Ирландриар сел рядом с дочерью, держась немного сухо и официально.

— У меня есть вопрос… — начала Тирианна, не зная, как лучше выразиться.

— Вопрос ко мне? — отец моргнул от удивления, но тут же взял себя в руки. — Задавай.

— Узоры на поверхности руны, которую ты для меня изготовил, имеют какое-то значение? Они созданы тобою?

Узнав, что интересует дочь, Ирландриар расслабился. Поднявшись, костопев открыл шкафчик в стене и достал небольшой хрустальный графин с парой бокалов. Передав один из них Тирианне, отец наполнил кубок янтарной жидкостью, затем налил себе и вернул бутылку на место. Девушка заметила, что его движения были четкими и обдуманными — это говорило как о физическом, так и о ментальном самоконтроле.

— Эти узоры возникли не по моей воле, — покачал головой Ирландриар. — Как ты знаешь, призрачная кость — психореактивный материал, и она отзывается тебе, меняется в соответствии с твоими мыслями и чувствами, привязывается к твоему духу. Ты видишь на поверхности собственное отражение, как его представляет руна.

— А она когда-нибудь перестанет меняться? — поинтересовалась девушка, делая глоток. В бокале оказалась медовая вода, сладкая и ароматная.

— Только если ты сама перестанешь меняться, — ответил отец. Присев, он посмотрел на Тирианну, но больше ничего не сказал, только постучал пальцем по краю бокала. Девушка не поняла, раздражен чем-то Ирландриар или просто размышляет.

— Чувствую, у тебя ко мне не один вопрос, — наконец-то произнес он. — На первый можно было легко ответить посредством дальней связи, и всё же ты решила прийти ко мне.

— Я стою на перепутье, — Тирианна тщательно подбирала слова, опасаясь выдать собственные чувства и тем самым повлиять на мнение отца. — Мое владение рунами улучшилось, и теперь нужно решить, хочу ли я продолжить обучение, или на некоторое время остаться колдуньей.

— Ты слишком молода, чтобы стать ясновидицей, — тут же ответил Ирландриар. Когда отец отхлебнул медовой воды, девушка поняла, что других аргументов не последует.

— Возраст — не проблема, — возразила она.

— Разумеется, проблема. Ты ещё не добралась и до середины жизни, просто неприлично будет столько времени идти по одному Пути.

Тирианна хотела заспорить, но осеклась — отец был прав, и сказанное им прежде не приходило ей в голову. Впрочем, столь явная неприязнь костопева к её идее раздражала девушку.

— Если я хочу стать ясновидицей, если таково мое предназначение, то волноваться не о чем, — заявила она.

— А волноваться стоит, — ответил Ирдландриар. — Ты можешь добиться очень и очень многого, если не привяжешь себя к единственному Пути.

— Ты костопев, и останешься им до самой смерти, — указала Тирианна.

— Это другое дело.

— Почему же? Какие прежние достижения могут затмить то, что ты создаешь сейчас? Разве твой финальный путь — не лучший из всех?

Её отец хотел что-то сказать, но вместо этого сделал новый глоток и, слегка нахмурившись, окинул взглядом мастерскую.

— Да, это так, — признал он, снова повернувшись к дочери. — Когда ты доживешь до моих лет, то накопишь огромный опыт в делах. Я работаю с призрачной костью уже много периодов, но до сих пор не достиг высот мастерства некоторых своих предшественников.

Девушка не была уверена, сказано ли это в поддержку её замысла или просто так, мимоходом. Ирландриар явно сомневался, но его слова как будто добавили веса инстинктивному выбору Тирианны.

— Я не за один цикл научился создавать звездолеты из ничего, — продолжил костопев, больше не хмурясь. — Возможно, ты права, и через много периодов учебы и практики сумеешь стать одной из величайших ясновидиц Алайтока. Это будет наградой за принесенную тобою жертву.

— Жертву? — девушка не понимала, от чего именно ей придется отказаться. Теперь, познав возможности провидчества, Тирианна думала, что не сможет жить без него.

— Провести жизнь, привязанную к сплетению, — пояснил отец. — Сможешь ли ты когда-нибудь полюбить, зная обо всех возможных проблемах в будущих отношениях? Захочешь ли родить ребенка, рискуя тысячу раз увидеть его смерть во время странствий в сплетении? Существование костопева может быть одиноким, поверь мне — мало что в реальном мире способно сравниться с актом чистого творения. И всё же, по сравнению с одиночеством ясновидца это ничто. По собственной прихоти ты сможешь узнать, как умрет каждый из дорогих тебе эльдар, и при этом тебе зачастую придется умывать руки из страха, что попытка спасти их навлечет погибель на других.

Вспоминая последнюю встречу с Корландрилом, девушка чуть лучше поняла обрисованную дилемму. Она надеялась, что, набравшись опыта и сил, сможет принимать решения с большей уверенностью, но недавние попытки прозреть собственную судьбу развеяли эти надежды. Чем дальше заглядывал наблюдатель, тем больше становилось неопределенностей.

— Кажется, я открыл тебе глаза на нечто, о чем ты ещё не задумывалась, — сжимая бокал, Ирландриар чуть повернулся к дочери. — Решение тебе предстоит принять самой, и всю ответственность за него понесешь только ты. Ты спрашивала моего мнения? Скажу так: я никогда бы не променял время, проведенное с твоей матерью или за воспитанием тебя, на несколько лишних периодов изучения своего ремесла. Из-за этого я никогда не поднимусь выше определенного уровня мастерства, но это почти ничто в сравнении с наследием, оставленным мною… другим способом.

— Понимаю, — сказала Тирианна. Прямые слова отца заставили её засомневаться, вернуться к парадоксу руны. Как она могла сделать выбор, не зная, от чего отказывается? Что, если она не станет ясновидицей, но всё равно проведет жизнь в одиночестве, не оставив наследия? Что, если всё её существование пройдет впустую?

— Определенности нет, — произнес костопев, догадавшись о размышлениях дочери по её печально-задумчивому лицу. — Ты выбираешь между двумя неизвестными, и в этот момент провидица ничем не лучше и не хуже остальных эльдар.

— И что, если я решу стать ясновидицей, наперекор твоим пожеланиям? — девушка не понимала, зачем пытается так поддеть отца, разве что по старой привычке.

— Мои пожелания здесь ни при чём, — ответил Ирландриар, к большому удивлению дочери, и слегка улыбнулся, заметив её реакцию. — Мы оба знаем, что ты их проигнорируешь, и совершенно очевидно, что я не могу насильно привить тебе свои взгляды. Поэтому я ничего не стану советовать. Что бы ты ни выбрала, я попытаюсь всегда помнить о том, что ты — моя дочь и поддерживать тебя, как могу. Это лучшее, что я могу тебе предложить.